— У вас все?

— Все… но… — Генерала явно что-то смущало. —Разрешите мне высказать свое личное мнение.

— Мы вас слушаем. — Директору не нравилось, когдавозникали какие-то посторонние обстоятельства. Потапов сейчас импровизировал,что на него было совсем не похоже.

— Прошу включить в состав группы, вылетающей в Париж,нашего эксперта. Я считаю, что он реально сможет помочь Машкову в решениистоящих перед ним сложных проблем.

— Он не наш эксперт, — разозлился директор, —и вообще, давайте заканчивать с этой порочной практикой привлечения к нашейработе посторонних. Как вы считаете, Земсков?

Машков огорченно вздохнул. Генерал вряд ли станет возражать.Он всегда был настроен против Дронго.

— Поддерживаю мнение генерала Потапова, — вдругсказал Земсков, — считаю, что наличие такого специалиста очень поможетработе нашей бригады.

Директор удивленно взглянул на него и покачал головой. Онхотел что-то спросить, но его опередил гость.

— Да, — подтвердил генерал Ерошенко, — этоправильно, он весьма толковый специалист. Он очень хороший аналитик.

Директор нахмурился. Получалось, что все высказались противего мнения. Такого еще никогда не было. Он посмотрел на Машкова.

— Вы руководитель группы. Как вы считаете, полковник,вам нужен будет этот внештатный эксперт?

— Так точно, товарищ генерал, — вскочил со своегоместа Машков, — он нам просто необходим.

— Ну, тогда я просто не знаю, — пожал плечамидиректор. — Если он вам всем так нужен, то пусть летит в Париж. Может, тамот него действительно будет какая-нибудь польза. На Суровцеву обратите особоевнимание, полковник. Чтобы у нее не было ни единого шанса сбежать. Вы за этолично отвечаете.

Они прилетели в Париж группой в восемь человек. С виду этобыла обычная туристическая группа. Две молодые женщины и шесть молодых мужчин.Внешне они казались такими беззаботными и веселыми. По предложению Дронго онипоселились в маленькой дешевой гостинице «Бел Мон», расположенной недалеко отЕлисейских Полей. Дронго предложил этот отель еще и потому, что там былидлинные узкие коридоры и номера со смежными комнатами. Он сделал это намеренно,поселив Машу Суровцеву вместе с сопровождавшей ее сотрудницей ФСБ в самойдальней комнате, откуда Суровцева не смогла бы сбежать. Вторая женщина былапридана группе специально для сопровождения Суровцевой. Капитан Шалимоваразместилась в одной комнате с Суровцевой.

Остальные офицеры по двое, а Дронго и Машков получилииндивидуальные номера. Весь день восемнадцатого числа они провели в банке,предъявляя его сотрудникам фотографии Ревелли и неизвестного итальянца. Но всебыло тщетно. Никто не мог вспомнить ни первого, ни второго. В конце концов,служащие банка были не обязаны помнить всех своих клиентов в лицо, тем болеечто многие совершали самые рядовые операции по переводу денег. К этому времениосновные договоренности о единой валюте в странах Европы были достигнуты, и ужене имело принципиального значения, в каком именно банке лежат ваши деньги. Все равновсе европейские банки готовились к переходу на единую валюту — евро.

С сотрудниками Интерпола они встретились вечером. На встречуотправились Машков, Дронго и один из офицеров, говоривший по-французски.Остальные остались в отеле. Особенно светиться не стоило. Не дай Бог всплыветновость, что в Париж прибыло так много сотрудников ФСБ. Это сразу вызвало быненужный интерес прессы. Сотрудники сильно нервничали, так как понимали, чтокаждый потерянный день может оказаться роковым. Встреча состоялась в национальномбюро Интерпола во Франции.

Их принимал Жак Корню, элегантный, высокий, худой мужчина скороткой щеточкой усов, длинным носом, добрыми, мягкими глазами. Он был похожна киноактера или шансонье и уж меньше всего на полицейского. Улыбаясь, ондолго слушал гостей, но в конце беседы лишь развел руками:

— Вы думаете, так просто найти Ревелли в нашей стране?Мы ищем его уже несколько месяцев. В самой Италии его разыскивают замошенничество в особо крупных размерах. Суд состоялся в июне, а он до сих пор ненайден. Все его прежние конторы оказались закрытыми. Нельзя найти человека постарому банковскому счету, это нереально.

— Может быть, то, что он связался с представителяминашей мафии, поможет выйти на его след? — предположил Машков.

— Возможно, — добродушно улыбнулся француз. —Но вы представляете, какая у нас сложная задача? Сейчас во Франции практическинет границ. Достаточно человеку попасть в Шенгенскую зону, как все поискистановятся очень трудными. Если Ревелли — Конти когда-нибудь выедет из ЗападнойЕвропы, тогда, конечно, мы сможем его арестовать. Но пока… — он развелруками. — У нас нет границ, и мы не можем знать, куда именно онперемещается. Надеюсь, вы меня понимаете?

Они понимали. И поэтому в отель возвращались в подавленномнастроении.

— Сегодня уже восемнадцатое августа, — задумчивосказал Машков. — Хорьков уверяет, что Ревелли требовал, чтобы груздоставили именно в августе. Интересно знать, почему?

— Не знаю. — Дронго шел по тротуару, глядя себепод ноги. — Я был во Франции на пятидесятом Каннском фестивале ссотрудниками Службы внешней разведки. У нас тогда была очень сложная задача, номы знали, кого и где искать. Этот Корню прав. Мы так не найдем Ревелли. Нужнопридумать какой-то трюк.

— Дать объявление в газету, — пошутилМашков, — что мы ищем исчезнувшую атомную бомбу? Или синьора Ревелли —Конти, которого должны допросить. Это несерьезно. Но как нам тогда найти его?

— Подождите, — остановился Дронго. — Хорьковдал нам телефоны Ревелли, которые не отвечают, и адреса его старых офисов, которыезакрыты. Но, как нам сообщила Суровцева, в последний день перед арестом онвызвал Полухина и поручил ему убийство Ревелли. Правильно?

— Да. Но при чем тут Полухин?

— Они нас обманывают, — убежденно сказалДронго, — и Хорьков, и Суровцева нас обманывают. Они не договаривают всейправды до конца. Если Хорьков вызвал к себе Полухина, то он должен был дать емуконкретный адрес, где именно искать Ревелли. Он же не мог сказать киллерам,чтобы они рыскали, как мы, по всему Парижу. Он знал точный адрес. Как же яэтого не понял в Москве! Сейчас вы сказали про объявления, и я сразу жеподумал, что нельзя посылать убийц к человеку, адреса которого ты не знаешь. Иеще. Хорьков должен иметь телефон Ревелли, чтобы оперативно с ним связываться.Он ведь до последней минуты сидел в Хельсинки и верил, что груз будет найден.Быстрее в гостиницу! Я же говорил, что нельзя доверять этой «сладкой парочке».

Они остановили такси и поехали в отель. Быстро поднялисьнаверх и прошли к номеру, где разместились женщины. Постучали, но никто неответил. Они постучали еще, но никто не откликнулся и на этот раз.