Я приволокла ношу в лабораторию и до полудня слушалабесконечные придирки Регины. Ровно в двенадцать, коротко сказав: «У меня обеддо часу дня», – я выскользнула за дверь, потом, чуть-чуть приоткрыв створку,глянула внутрь.

Регина распахнула небольшой черный шкафчик с табличкой«Осторожно радиоактивность», достала коробочку, выудила оттуда ключик, открылаодин контейнер, и тут зазвонил телефон.

– Ну? – недовольно спросила девушка. – Ладно, иду.

Я побежала в туалет, а спустя пять минут вернулась влабораторию и принялась действовать. Добыла ключик, открыла замок, приподнялакрышку и чуть не скончалась, увидав, что плавает в трех банках.

Трясущимися руками, ощущая себя просто Матой Хари, я сделаласнимки. Сначала закрытые контейнеры, потом открытые, следом банки с эмбрионами.Потом, радуясь, что никто не застукал меня, вернула на место ключик и ужехотела захлопнуть дверки, как с верхней полки с легким стуком упал пакет. Ввоздухе он раскрылся, и я с удивлением увидела, что на пол вывалились какие-тонепонятные предметы. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что этоогненно-рыжий парик, фальшивые усы разных цветов и две накладных бороды. Одинкомплект светло-рыжий, другой – угольно-черный. Я потрогала находки. Оченьстранно, надо их сфотографировать. Но не успел аппаратик издать легкий щелчок,как раздался резкий голос:

– Что ты делаешь? Отвечай немедленно!

От неожиданности я чуть не выронила фотоаппарат. В комнатестоял, одетый в коричневую куртку, Орест Львович. Очевидно, увлекшисьрассмотрением содержимого пакета, я не услышала, как он вошел в лабораторию.

– Э-э-э, – забормотала я, тихо радуясь, что он не вошел втот момент, когда банки с эмбрионами открыто стояли на столе, – вот порядочекнавожу…

– Зачем ты открывала шкафчик! Ведь просил ничего не трогатьбез разрешения.

– Я ничего не открывала!

Орест указал пальцем на лежавшие на полу странные вещи.

– Да? А это откуда?

– Мыла колбы, а тут вдруг дверки раскрылись и выпал пакет.

– Прямо-таки сам?

– Ага, вот, хотела поднять. А зачем вам усы с бородой?

– У нас раньше был любительский театр, давно еще, приСоветской власти, остался реквизит, – пояснил начальник и велел: – Покажи-кафотоаппарат, экая крошка!

Я отступила к окну, Орест шагнул ко мне, внезапно что-тоярко сверкнуло. Я опустила глаза вниз и увидела, что на мужчине надеты модныеботинки с металлической пластинкой на мыске. Луч солнца попал на нее, и оназаискрилась. Я уставилась на слегка сутуловатую фигуру Ореста Львовича, одетогов простую коричневую куртку, и неожиданно для себя спросила:

– Она ведь двусторонняя?

– Что? – удивился мужчина.

– Куртка, – медленно сказала я, – есть такие вещи: их можноносить, вывернув наизнанку… С той стороны она у вас светлая?

– Да, – подтвердил недоуменно Орест, – отличная финскаякуртка. Но при чем тут она?

Но тут я, ошарашенная невероятным открытием, совершилароковую ошибку.

– А при том, что, вывернув ее наизнанку и поменяв чернуюбороду на рыжую, вы вышли от Артура Романовича Мордвинова. Зачем вы убили его?Из-за яйца, да? Это вы украли вещь от Фаберже?

– Что за чушь, – подскочил Орест, – ты с ума сошла!

– Нет, – покачала я головой, – лучше повернитесь лицом кстене и поставьте ноги на ширину плеч. Узнала вас по ботинкам. Вернее, пометаллической пластинке. То-то мне показалось, что видела того бородача раньше.Вы убили Артура, вы не только занимаетесь незаконным изучением человеческихзародышей, но и крадете чужие вещи. Неужели думали, что уйдете отответственности? Давайте, поворачивайтесь к стене, имейте в виду, что ядетектив, который следил за вами, давайте, живо, ну…

Но Орест Львович гадко ухмыльнулся:

– Где же наш револьвер, а? Чего не достаешь оружие?

Я попятилась.

– Ага, – ухмылялся заведующий лабораторией, – понятно.

Совершенно спокойно он вытащил из кармана шприц с какой-торозовой жидкостью, снял с иглы пластиковый колпачок и вздохнул.

– Извини, сама виновата. Одно обещаю: больно не будет, утебя просто остановится сердце.

Он шел на меня, я пыталась отойти и в результате оказаласьприжатой к стене.

– Вот так, хорошо, а теперь не дергайся, – велел Орест ибольно сжал мне руку, – иди сюда, киска болтливая.

Я пнула его ногой по коленям и мигом получила оплеуху.

– Говорят тебе, не дергайся, – размахивал шприцем мужик.

Но я, естественно, пыталась вырваться, в ужасе понимая, чтоон намного сильней меня.

– Отпусти ее, – прозвучал холодный голос, – немедленно.

Орест отскочил. У двери стояла Регина, и в отличие от меня унее в руке поблескивал черный пистолет.

– Положи шприц на пол и отойди, – велела девушка, – дапоживей: стреляю на счет «три». Раз!

– Регина, ты чего? – забубнил Орест.

– Два…

– Все, все, иду, иду, но она знает про стимулятор.

– Про что? – изумилась я. – Про какой такой стимулятор?

Регина кинула на меня быстрый взгляд, и в ту же секундуОрест бросился на нее. Девушка нанесла ему удар в солнечное сплетение, потомсхватила за руку, как-то ловко вывернула ее и швырнула мужика на пол. Но Орестухитрился схватить Регину за ноги, и они упали вместе. Через секунду мужчинасел на девушку верхом и крепко стукнул ее головой об пол. И тут я наконецотмерла, схватила со стола большую настольную лампу и что есть мочи треснуланачальника по затылку. Орест странно всхлипнул и упал на бок.

– Эй, ты жива? – бросилась я к Регине.

Та села, помотала головой и неожиданно улыбнулась хорошей,открытой белозубой улыбкой.

– Погоди, дай мне мою сумочку.

Я протянула ей кожаный мешочек.

– Живей, пока он не очухался, подтяни его к батарее, –велела девушка.

Я с трудом доволокла тяжеленное тело до трубы. Очевидно, сперепугу я здорово долбанула мужика, потому что он все еще не пришел в себя.