Корбо удовлетворённо наблюдал за уходящим под воду противником:

– Ну вот, мы несколько уравняли силы, – проговорил он и торжествующим взглядом обвёл команду королевского корабля. В глазах и матросов, и офицеров «Святого Людовика» появилось уважение: такого изворотливого пирата они ещё не встречали. – Нам осталось взять последнего, – уверено проговорил флибустьер и, не дожидаясь, когда из-за тонущего собрата покажется корпус третьего галеона, гаркнул: – По местам! – но пират тут же осёкся и, виновато взглянув на Одэлона, скромно предложил: – Командуй капитан…

Друг усмехнулся и повторил команду.

С последнего галеона только заметили, как французы выкинули белый флаг, и фрегат скрылся за корпусом парусника Диего дель Альканиса. Капитан Монтеро ни о чём не беспокоился и время от времени перекидывался замечаниями со своими офицерами по поводу французов. И когда раздался взрыв, испанцы в недоумении переглянулись. Над соседним галеоном взметнулся столб воды, и он начал погружаться в воду. При этом корабль продолжал по инерции ползти прежним курсом и, ничего не понимая, капитан наблюдал, как Диего объявил эвакуацию. Корабль Монтеро неминуемо обгонял раненое судно, и в следующий момент из-за галеона нагло выскочил французский фрегат, и не успели испанцы опомниться, как «Поцелуй Фортуны» дерзко рявкнул огнём из пушек.

Хотя канониры галеона находились на месте и даже через открытые пушечные порты следили за движением соседа, но они вовсе не ожидали нападения и тут же поплатились за свою беспечность и самоуверенность. Ядра со свистом вгрызались в обшивку корабля, яростно крушили рангоут, хищно разрывали паруса и снасти, безжалостно калеча всё на своём пути, в том числе и людей.

Пока испанские канониры в впопыхах пытались зарядить орудия, французский корабль успел перезарядить пушки, снова оглушил залпом, который оказался ещё более разрушительным, чем первый, поскольку был сделан с более близкого расстояния. Корабль вновь заволокло дымом, и уже невозможно было хорошо прицелиться, и испанцы фактически выстрелили наугад в облако дыма, всё же сумев задеть «Святого Людовика». Но сумасбродный корабль французов продолжал уверенное сближение с галеоном, и, как только рассеявшийся дым позволил разглядеть противника, с обоих кораблей раздалась мушкетная стрельба.

С мостика, наблюдая за сражением, Корбо заметил, насколько точной оказалась стрельба, и отметил работу пушкарей:

– Да, и канониры у тебя отменные, – похвалил он Одэлона. Когда борта кораблей оказались на достаточном расстоянии, Тэо сверкнул глазами на друга. – Ну, теперь моя очередь потрепать сеньоров, – улыбнувшись, хмыкнул пират и, подскочив к борту, крикнул: – Бросать кошки! – и сам закинул первый крюк.

Вслед за капитаном наточенным движением швырнули крючья и остальные пираты из команды «Поцелуя Фортуны». К флибустьерам подключились солдаты его величества, и вместе мужчины быстро притянули испанца к борту, словно кашалота, попавшего в сети.

– На абордаж! – взревел Корбо и бросился на планширь.

В следующую секунду корабли соединили мостки из досок и, лихо пробежав по одной из них, Тэо сразу вступил в бой. За главарём кинулись и его парни, давая возможность солдатам абордажной группы перебраться на корабль противника. Никто из испанских господ не ожидал такой наглости со стороны солдат Его Величества Людовика, и Монтеро на мостике начал орать, пытаясь организовать отпор нападающим.

Завязалась рукопашная. Корбо сражался с остервенением вепря. Ему и прежде приходилось исполнять обязанности квартирмейстера, и схватка всегда увлекала его. Пират теснил неприятеля, но замечая, как палубу заполняют всё новые солдаты и моряки, словно черти из табакерки, выскакивающие с нижних отсеков, Корбо почувствовал, что испанцы начали одолевать их. Продолжая отчаянно драться, Тэо рубил налево и направо, ощущая, как накапливается тяжесть в руках, но тут с другого борта послышался звериный рёв.

Это «Поцелуй Фортуны» подоспел на помощь товарищам и атаковал галеон с другого борта. Тэо видел, как Нихель, Паскаль, большой Джо и другие повалили на палубу, и французы, воодушевившись, с удвоенной силой ринулись в бой. Заскочив на капитанский мостик, Корбо разбросал офицеров и сцепился с капитаном. Отбив атаку испанца, пират произвёл отвлекающий манёвр и резким ударом выбил изящную шпагу из рук Монтеро. Приставив к груди дворянина клинок, пират прогремел:

– Прикажите своим людям сдаться! И мы прекратим кровопролитие! Я обещаю, что сохраню жизнь всем вашим людям, – пообещал Корбо, совершенно позабыв, что не он распоряжается на «Святом Людовике».

Немного поразмыслив, капитан поднял руки и призвал сдаться и всех остальных. Надо сказать, испанцы это сделали с великой охотой, понимая, что бой проигран.

Вернувшись на «Святой Людовик», Корбо поздравил Оделона с победой, а пираты тут же помчались обследовать трюмы.

– Какао и специи, – доложил один из них, высунувшись из люка, и вопросительно посмотрел на капитана: – Какой груз предпочтительней забрать?

– Подождите, – ответил Тэо, – узнайте у капитана, что вёз флагман.

Ему доложили, что адмиральский корабль загружен серебром, а на затонувшем судне находился табак.

– Ну что, мессир, – улыбнулся Корбо Одэлону. – Я забрал у Его Величества один галеон, а вернул три! Правда, один затонул, – невозмутимо пожал плечами пират. – Но два других, думаю, с лихвой покроют мои долги перед французской короной?

Де Тюрен засмеялся:

– Вынужден признать, Тэо, ты адмирал от бога! – восторженно произнёс друг. – Такого авантюрного боя мне видеть ещё не приходилось. И если бы я сам в нём не участвовал, никогда бы не поверил, что такое возможно, – протягивая руку, улыбнулся граф, и в его в глазах читалось искреннее восхищение.

Команда «Святого Людовика» так же с уважением и восторгом взирала на пирата. Даже высокородные офицеры, признавая заслугу разбойника, почтительно раскланялись. В ответ Корбо галантно поклонился, ещё больше убеждая господ в своём благородном происхождении, над чем Тэо от души посмеялся, если бы догадался о ходе мыслей аристократов.

– И после всего, что ты видел, думаешь, я собирался сдаться тебе? – ухмыльнувшись, спросил пират и хитро прищурился. – Теперь ты понимаешь, что на месте того галеона мог оказаться твой корабль? – уже серьёзно проговорил друг. – Но не думай, я бы не дал тебе умереть, – улыбнувшись, признался Корбо.

– Да, Тэо, я понял: лучше быть твоим другом, чем врагом, – согласился Одэлон.

– Думаю, будет справедливо, если небольшую часть добычи мои ребята заберут себе? Мы можем взять серебро с галеона на рифах, а вам отдадим специи, – скорчив невинную мину, предложил Тэо, осознавая, что вряд ли граф согласится на такой делёж. Пират намеренно запросил много, намереваясь потом сделать вид, что пошёл на попятную, и, немного поторговавшись, товарищи пришли к соглашению.

– Знаешь, Тэо, хочу сделать тебе предложение, – вдруг азартно сообщил де Тюрен и, увидев вопросительный взгляд друга, объяснил: – Почему бы тебе не послужить Его Величеству Людовику?