Я слышал, как зажужжали имплантаты, но все мое внимание приковывал к себе странный человек в черном.

— Кто ты? — спросил его я.

— Я — это ты, — ответил он басом. — Когда-нибудь мы еще увидимся.

— Где? — спросил я.

— В отражениях зеркал, — ответил он, после чего ушел, растворившись в тумане, который с каждой минутой становился гуще.

Тень

Мы с Олгой стояли и боялись.

Из медлаба появился Фредди, как мне показалось, довольный. Его тут же окружили и принялись расспрашивать. Только мы с Олгой не участвовали в этом. Я собиралась с духом, но…

— Теперь моя очередь, — сказала Олга, мягко улыбаясь.

— Постой. Но ты же боишься!

— Ты тоже, — ответила она. — Я бы уступила дорогу бесстрашным, но я слишком хорошо знаю, что такое страх, чтобы пропустить вперед того, кто боится, — и упорхнула в кабинет.

Я подошла к остальным. Фредди тем временем снимал верх комбинезона, чтобы показать свою татуировку. Выглядела она так, будто парень с ней родился, — как картина, но вместо холста — кожа спины. Татуировка изображала высокого мужчину, как мне показалось, в рыцарских доспехах, выполненных в стиле high tech. В каждой руке он держал по мечу. Мечи сияли — один синим, другой красным.

— Che cazza! — изумился Призрак. — Это что еще за stronzo fortissimo?!

— Господи! — воскликнула Дария. — Ничего себе!

— Ты знаешь, кто это? — удивился Джинн. — Слушай, кто-то знакомый, но вот кто?!

— Герой одной саги конца прошлого века, — ответила Дария. — Я в честь него назвала фигурку Фредди.

— Schiffozo caccare, — выругался Призрак.

— И чем он знаменит? — спросил Фредди.

Дария смутилась:

— Душил людей на расстоянии и все такое. А еще был пилотом от Бога.

Фредди не ответил.

Ко мне подошла Льдинка.

— Олга? — она кивнула на дверь.

— Да, — сказала я.

Лицо Леди Лёд просветлело:

— Надеюсь, ей это поможет.

— А если нет? — спросила я.

Льдинка пожала плечами. Было видно, что девушка нервничает.

— Я верю в нее, — сказала она, не глядя на меня. — Понимаю, что для этой веры нет оснований, но верю…

— Для веры никогда нет оснований, — отозвалась я. — На то она и вера…

Тем временем двери медлаба открылись и оттуда вышла Олга. Она была бледна, потому мы сразу бросились к ней.

— Все нормально, — обнадежила девушка. — Это оказалось просто и безболезненно.

Затем Олга взяла меня под локоть:

— Иди, Тень… твой котенок тебя ждет. Поверь мне.

— А кто у тебя? — спросила я, но ответа не получила.

Я зашла в медлаб. Апистия сидела у стола и задумчиво крутила в пальцах стакан с темной жидкостью. Бутылка, почти пустая, стояла на столе вместе со вторым стаканом.

— Заходи, раздевайся, — сказала она. — Выпей, думаю, тебе полезно.

Я послушно взяла стакан. Пойло было крепкое и неприятное на вкус.

— А, балерина, — протянула Апистия, когда я подрагивающими (надеюсь, от выпитого виски) пальцами расстегнула верх комбинезона и сняла его. — Не узнала тебя сразу…

— С чего вы взяли? — спросила я.

Куратор улыбнулась, слегка криво:

— Спроси у аппарата. Сегодня он тебя уже видел. Так, ложись на живот, надевай «корону»…

Я легла и услышала, как за аппаратом Апистия насвистывает «Танец маленьких лебедей» из «Лебединого озера» Чайковского.

…Когда процесс закончился, женщина разочарованно покосилась на мою спину:

— А я-то думала… Эх, какие вы еще дети… А ты и правда танцуешь?

— Немного, — призналась я. — Занималась балетом.

— Эсмеральда? — спросила она.

Я кивнула. На ее лице появилась странная тень:

— Хотела бы я посмотреть…

Я попыталась что-то сказать, но она махнула рукой и добавила:

— Позови кого-то из парней. Чего они топчутся позади, боятся, что ли?

Призрак

Madre de porca putana! Чтобы я боялся? Che cazza?!

Другое дело, что я не особо понимал, на кой ляд мне эта татуировка. Фича и так со мной. За две недели с помощью Джинна и примкнувшего к нам Фредди Цезарь преобразился до неузнаваемости. Теперь у него был антиграв, а сам он имел такую кучу примочек и функций — mamma mia! Только хвостом вилять не научился, поскольку тот у него отсутствовал.

Вообще, крутая эта база. Любая техническая документация под рукой, 3D-принтер в полном распоряжении, печатай — не хочу. Тут не то что мотоцикл с антигравом, тут, cazzarolla, «Энтерпрайз»[66]собрать можно.

А еще все эти сверхсилы — какая круть! С такой шнягой и пистолета не надо, ты сам себе «беретта». Тем более что porco stronzo cazzato Барака находил особый кайф в том, чтобы демонстрировать бесполезность моей «беретты» перед человеком, владеющим сверхспособностями. Что он только не делал — и чесотку на меня насылал, и паралич, и болевой синдром, и тремор, и слабость, так что пистолет казался тяжелее статуи Давида в Риме.

Ничего-ничего. Я выучусь со всем этим управляться не хуже его и когда-нибудь на нем же и оторвусь, за все хорошее. И чего он ко мне привязался? Католиков, что ли, не любит, да покарает его святой Мартин!

— Пить будешь? — спросила Апистия, выливая остатки виски в стакан.

Второй, наполненный, стоял на столе рядом с уже знакомой мне «короной».

— Не откажусь, — ответил я, беря стакан. — За Проект!

— А ты — парень не промах, — похвалила куратор. — Что колоть будем? Шутка! Что колоть, аппарат увидит без наших подсказок. Раздевайся, ложись на живот…

— А вы? — спросил я, расстегивая комбинезон.

Апистия рассмеялась:

— Шутник гребаный, смотри, как бы я тебе бубнового туза не наколола, из вредности…

Когда процесс закончился, Апистия протянула мне стакан с виски — пока работали имплантаты, она вскрыла еще одну бутылку:

— Забавно, вышел пиковый валет.

— Куда вышел? — не понял я.

— На спине у тебя вышел, — ответила она.

У меня глаза на лоб полезли:

— Я думал, будет мотоцикл!

— Не дрейфь, — Апистия хлопнула меня по плечу, — есть там мотоцикл. Валет у тебя не простой, он байкер…