chitay-knigi.com » Ужасы и мистика » Спящий в песках - Том Холланд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 108
Перейти на страницу:

С этими словами царевич поклонился и покинул тронный зал.

Аменхотепу осталось лишь брызгать слюной.

А вот Инен, стоявший за колонной и наблюдавший, не вмешиваясь, всю эту сцену, повернулся к своему спутнику, верховному жрецу Амона, и торопливо шепнул что-то ему на ухо. Лица обоих священнослужителей стали еще более угрюмыми.

На следующий день к сидевшему с Киа в саду царевичу подошла мать и, нежно обняв племянницу, попросила оставить ее наедине с сыном. Киа взглянула на царевича, но возражать не стала, а поднялась и ускользнула прочь. Тии сразу же перешла к делу: взяла сына за руку и стала настойчиво уговаривать его жениться на старшей сестре и сделать ее таким образом великой царицей. В отличие от отца она не приказывала и не выходила из себя, а потому и ответ царевича прозвучал более спокойно и почтительно по форме. Но по существу остался прежним: то был отказ. Царица продолжала настаивать, но он лишь покачал головой и рассмеялся.

– Кому-кому, матушка, а тебе едва ли пристало уговаривать меня не жениться на Киа, да еще и ссылаться при этом на нерушимые обычаи. Сама-то ты в нарушение всех и всяческих обычаев, не будучи сестрой отца, заняла ее место и стала великой царицей.

– Это совсем другое дело, – пробормотала Тии, отводя глаза.

– Почему?

Царица беспомощно пожала плечами.

– Такова была воля богов.

– А вдруг воля Бога единого – Бога, в которого, не забывай об этом, веровал твой отец, – состоит как раз в том, чтобы я женился на Киа и сделал великой царицей именно ее?

Тии снова беспомощно пожала плечами и, повернувшись к колоннам, изящным жестом подозвала кого-то к себе. Прикрыв рукою глаза, чтобы не слепило солнце, царевич пригляделся к подошедшему человеку в жреческом одеянии и узнал в нем своего дядю Инена.

Он снова повернулся к матери.

– Если даже тебе не удалось убедить меня изменить принятое решение, то почему ты считаешь, будто дядя добьется большего успеха?

– Потому, что он великий мудрец, познавший множество тайн и лицезревший немыслимые чудеса.

– Сомневаюсь, чтобы он мог быть столь же сведущ и прозорлив, как мой дед.

Царевич увидел, как мать вздрогнула и закусила губу. Потом она почти робко коснулась его плеча и, поцеловав в лоб, сказала:

– О возлюбленный сын мой, разве стала бы я просить тебя сделать что бы то ни было, не будь у меня уверенности в том, что это делается исключительно для твоего блага? Прошу тебя, посиди с дядюшкой и выслушай все, что он тебе скажет. Ибо, повторяю, и он, и я желаем тебе только добра.

Царевич призадумался, с сомнением посмотрел на мать, но потом пожал плечами, склонил голову и выполнил ее просьбу – последовал за Иненом из дворца в храм Амона, в самые его сокровенные глубины. Створы металлической двери плавно разошлись перед ними в стороны, и они проследовали в находящееся за ней помещение с круглым, пустым бассейном. Там дядюшка показал племяннику высеченные на стенах рельефы – тайные образы Осириса и иных богов, а потом поведал царевичу о том, что он по прямой линии происходит от этих неземных существ и является носителем их священной крови.

– С начала времен фараоны женились на собственных сестрах, чтобы сохранить в своем потомстве чистоту божественной крови, – молвил он под конец, и в голосе его неожиданно прозвучал гнев. – Как же ты дерзаешь нарушить сей непреложный обычай? Разве это не столь же кощунственно, как попытаться запрудить Млечный путь или священное русло дарующего жизнь Нила?

– Нет, – ответил царевич, – ибо сие суть дары Бога единого, пребывающего на небесах.

– Непрерывная линия священной крови есть дар великого бога Осириса.

– Нет, – повторил царевич, – ибо истинный Бог лишь один.

Инен едва заметно улыбнулся.

– Ты изменишь свое мнение, о царевич, когда, встретив свой смертный час, познаешь, что твоим подлинным уделом является бессмертие.

– Все люди смертны.

Улыбка Инена стала еще шире.

– Люди – да. Но не носители крови фараонов, божественной крови Осириса. Той крови, которая течет и в твоих жилах.

Царевич, однако, лишь презрительно рассмеялся.

– Я видел гробницы, в которых покоятся мои предки.

– Эти гробницы не более чем врата в вечное царство Осириса. И ты вступишь в это царство, даже не желая того, лишь по праву твоего божественного происхождения.

Несколько мгновений царевич внимательно смотрел на собеседника, а потом покачал головой.

– Я не верю в Осириса. Равно как не верю и твоим словам.

– Придет время – и ты поверишь.

– Я так не думаю.

– А я утверждаю, что рано или поздно настанет момент, когда кровь твоя станет твоей судьбой и отречься от этого будет нельзя.

– Что ты имеешь в виду?

Инен не ответил, однако от царевича не укрылось, что дядя его метнул быстрый взгляд в сторону бассейна.

– С меня довольно, – с неожиданно прорвавшимся раздражением заявил юный наследник и повернулся назад, к металлическим дверям.

Но Инен устремился за ним и удержал его, схватив за руку.

– И для тебя, да и для госпожи Киа, – прошептал он, – будет лучше, если ты оставишь ее теперь, до того как у вас появится ребенок.

– Почему? – спросил царевич, неожиданно почувствовав, как его охватывает тревога.

Собственный вопрос показался ему сравнимым с хрупким кувшином, сброшенным с крыши и падавшим в полной тишине... Он ждал, когда раздастся звук удара, но его не последовало.

Наконец дядя прокашлялся и прервал затянувшееся молчание:

– Надеюсь, она еще не носит твоего ребенка?

Царевич не ответил, но, хотя он и попытался сохранить бесстрастное выражение, дядя, похоже, угадал истину по его лицу.

– Я уповал на то, что до этого не дойдет. – Инен тяжело вздохнул. – Поскольку в жилах ребенка будет и твоя кровь, не исключено, что он вырастет таким, как ты. Но более вероятно... – Он встретился с царевичем глазами и удержал его взгляд. – Более вероятно, что твое дитя умрет еще до рождения.

– С чего ты взял? Почему?

– Как я уже говорил, причина коренится в твоей крови. Твой отпрыск должен унаследовать ее или... появиться на свет мертворожденным. – Он протянул руку и мягко коснулся плеча племянника. – Поверь мне, твоя мать говорила чистую правду. И она, и я заботимся только о твоих интересах.

Некоторое время царевич стоял как вкопанный, а потом стряхнул руку дяди с плеча и, повернувшись, побежал прочь через темные залы и переходы храма к отдаленному золоту дня, к солнечному свету. После этого в течение полугода он не только не приближался к храму Амона, но даже не разговаривал с дядей и, несмотря на самые горячие увещевания матери, все свое внимание и заботу посвящал Киа и их еще не родившемуся ребенку. Однако, несмотря на все предосторожности, схватки у роженицы начались за несколько недель до срока, а ребенок появился на свет крохотным, с деформированными конечностями и... мертвым. Целую неделю ни царевич, ни Киа не показывались на людях, переживая свое горе вдвоем, а когда сын фараона наконец прервал свое затворничество, выражение его похудевшего, измученного лица многим показалось странным.

1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 108
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности