них, что изнутри краской и тенью на каждом участке отыгрывал багряным заревом, готовилась большая интерактивная выставка, посвящённая очередной годовщине Октябрьской революции. Серп и молот, популистские лозунги, шатающийся орёл Империи на воротах Зимнего дворца, испуганные министры Временного правительства, ревущие толпы, матросы с пулемётными лентами крест-накрест на груди, Ленин на броневике, недобро поглядывающие друг на друга Сталин и Троцкий за спиной вождя, алые всполохи над вечерним Петроградом, избиваемая солдатнёй «русская держиморда» — усатый жандарм, изрезанные штыками портреты государей, залпы зловещей «Авроры» — всё это весьма неприятно контрастировало с почти дореволюционной, псевдобуржуазной идиллией, тихо царившей в прекрасном симбиозе человека и природы — «Сокольниках».

Светлана и Ярослав инстинктивно сбежали от «красного» павильона, будто желая смахнуть с себя увиденное. Они начали задорно играть в догонялки, словно маленькие дети. Двое радостно смеялись на бегу и через определённое время весьма запыхались, по Митьковскому проезду достигнув Золотого пруда. По синей глади водоёма плавали селезни и утки, особняком держались величественные лебеди. Одна из благородных птиц вышла из воды и, не боясь людей, грациозно позировала на берегу под объективы случайных прохожих.

— Ой, какой же он хороший, — умилилась Светлана и тоже сделала снимок птицы без вспышки, находясь чуть в отдалении, чтобы не испугать доверчивое создание.

— Лебеди — одни из самых верных существ. Они выбирают одну и единственную пару на всю жизнь. А теряя, навсегда остаются одинокими и больше не дают потомство. — Ярослав вспомнил пронзительный факт из жизни прекрасных птиц.

— Вот бы людям поучиться кое-чему у них. — Шереметьева сфотографировала Золотой пруд в панорамном варианте.

— Трудно с тобой не согласиться. Свет, давай ещё вернёмся сюда? А сейчас немного развлечёмся? — предложил Коломин.

— Даже страшно представить, что ты задумал! — весело рассмеялась девушка.

В парке аттракционов они, вереща в адреналиновом приливе, полетали в полувиртуальных кабине Ил-86Э и копии «Востока-1», на котором человек впервые достиг космического пространства. Прокатились по мрачной пещере ужасов Г.Ф. Лавкрафта, где встретились с отвратительными Ктулху, Дагоном, Ньярлатхотепом, глубоководными, шогготами и другими персонажами авторской вселенной. Большая часть сцен точно и в отличном качестве передавала эпизоды из произведений великого американского писателя — будь то подводный город Р'льех, мёртвое поселение древних в Антарктиде, полузасыпанные песком древнеегипетские катакомбы, стылые засыревшие дома Новой Англии — было видно, что аттракцион строился глубоким поклонником его творчества. Затем Ярослав и Светлана переместились на полувиртуальный пиратский бриг, на котором уходили то от Летучего голландца, то от Кракена, то от тяжелого галеона испанской карательной экспедиции.

Далее, облачившись в нелёгкие доспехи, имитирующие военные космические скафандры, Ярослав и Светлана вступили в бой со вторгшимися на Цереру чужими. Паре советских «космодесантников» требовалось любой ценой оборонять исследовательский пункт от мерзких насекомоподобных существ. Если бы кто-то из пришельцев пересёк линию защитников и достиг бы красного знамени позади них, бой был бы автоматически проигран. Одновременно между двумя участниками разыгрывалось соревнование, кто смог бы уничтожить больше инопланетян. Шереметьева, облачённая в шлем с прозрачным обзорным стеклом на три четверти лица и вооружённая лазерной «винтовкой», не столько стреляла, сколько смеялась из-за собственных падений, так как на аттракционе для придачи дополнительной сложности нарочно искажалась гравитация. Ярослав быстро сообразил, что к чему, а вот у Светланы постоянно разъезжались ноги в разные стороны, что выглядело весьма забавно. В конце концов автоматический диктор объявил счёт «тридцать шесть — тридцать семь» в пользу Шереметьевой.

— Ты поддавался! — смеясь, девушка потрепала своего друга по плечу. — Я ж такая неумёха.

— Ты весьма хорошо показала себя… — смущённо пожал плечами Коломин. В этот момент Светлана первый раз и поцеловала Ярослава, не снимая шлема. Их защитные стёкла с тихим стуком соприкоснулись друг с другом. Девушка и молодой человек действительно выглядели тогда, как космические десантники, сумевшие отбить целую планету для себя.

От незабываемого мгновения их отвлёк голос распорядителя, требующего освободить аттракцион для новых посетителей, так как время Ярослава и Светланы закончилось.

Друзья не забыли посетить и колесо обозрения, на самой высокой точке которого вновь открывался вид на город. Осенняя пыль слегка покрыла внешнее стекло кабинки, проходя через которую, преломлялся солнечный луч. Трассы и многоэтажные здания словно брали парк в осаду, окружив неравномерным кольцом. Город наседал монструозно, но на севере, даруя надежду, виднелся раскинувшийся на километры реликтовый лесной массив.

— Вот она, эпоха киберпанка… — с долей грусти тихо заметила Светлана.

Сделав круг на колесе обозрения, Коломин и Шереметьева решили завершить посещение парка аттракционов походом в тир. Успевшая устать от «покорения Цереры», Светлана передала первенство по стрельбе Ярославу. «Выберите приз», — робот-автомат предложил вещь, ради которой стоило соревноваться. Коломин, встретившись глазами с загадочным взглядом Светланы, немного подумал и сделал выбор. На электронном табло пошёл обратный отчёт: пять, четыре, три, два… Ярослав резко схватил учебно-тренировочную винтовку и приготовился к стрельбе.

По тоненьким рельсикам покатились жестяные утки, параллельно и между ними одновременно стали появляться мишени в красно-белую полоску. Время от времени появлялась так называемая «супермишень» — злобная мартышка с бластером или оскалившийся кибербасмач с красным визором на глазу. В отличие от предыдущих целей, супермишень перемещалась абсолютно произвольно, отвлекала на себя всё внимание и мешала попасть по «традиционным» позициям. Однако ни красно-белые кружки, ни металлические птицы, ни сбежавшие из космической лаборатории подопытные животные с оружием, ни азиатские разбойники не стали сколь-либо существенной трудностью для Коломина; все из них огребали по полной программе.

«Так странно делать всё это без “Зевса”», — на миг непонятная — не грустная и не радостная — мысль заняла голову Ярослава. Попадание — и последняя мишень скрылась с глаз долой. Разлетелись с шумом конфетти, негромко взорвался мини-фейерверк, и из динамиков разнёсся механический голос:

— Поздравляем тотального победителя! Прошу забрать выбранный приз плюс подарок от компании-партнёра как лучшему стрелку, побившему рекорд. Ура-ура-ура!

Некоторые гуляющие не без интереса глядели на пару у тира, проходя мимо.

— Прошу! — Ярослав достал призы из специального открывшегося резервуара, встроенного в аттракцион, и протянул Светлане. Девушка растроганно ахнула.

— Ярослав, это так мило, я даже не знаю, что сказать. Мне как-то совсем неловко… — Шереметьева приняла от друга плюшевого зайчика с сердечком в руках и кулёк с леденцами Бабаевской фабрики. — Сегодня самый настоящий праздник!

— Вернёмся на пруд? — предложил Ярослав.

В укрытии из пёстрых кустов они расстелили покрывало с подогревом, разложили на нём стаканчики, тарелки, напитки и еду, что успели захватить между «Шереметьево» и «Сокольниками». Ярослав открыл бутылку шампанского, в изумруде стекла которого просвечивало солнце, словно на морском дне. Пробка свистнула и упала неподалёку. Светлана разложила сырокопчёную колбасу, розовую тонкую ветчину,