* * *

В заседании участвовало множество существ, набившихся в разваливающийся зал суда, чтобы посмотреть, как один преступник, ставший судьей, будет выносить приговор другому преступнику.

Судья Гад, таково теперь было демоническое имя бывшего ангела Гадиэля, восседал на кованом кресле, окруженном двумя кольцами белого и красного огня. Адское пламя, говорят, снова зажег сам Люцифер. Он даже не узнал бывшего брата, так сильно тот изменился. Кожа судьи из медного цвета превратилась в черный, будто закоптилась. Коса соломенных волос отпала, Гад был совершенно лысым, с черепом, покрытым глубокими шрамами. Посреди спокойного, бесстрастного лица горела пара красных глаз. Теперь бывшего ангела уже точно ничего не могло смутить или озаботить, ему действительно было плевать на все, кроме закона и порядка.

Ахерон держался тихо, но стойко. Я честно пытался найти какие-то слова в его защиту, указывал на чистосердечное признание вины (хоть и в попытке меня удушить), на трудную судьбу подсудимого, на то, что он был введен в заблуждение неким ангелом, которые уже умер…

— У вас есть право сказать заключительное слово, АДвокат, — глубоким, утробным голосом произнес судья Гад, когда слушание было окончено. — Вам есть что сказать?

Мне хотелось заявить, что Ахерон — убийца и завистник, который поддался своим низменным инстинктам. Я желал закричать на него, отказаться от представления интересов демона, который делал из меня дурака, притворяясь невинной жертвой. Моей мечтой было увидеть его наказанным по всей строгости закона.

— Прошу снисхождения, ваше бесчестие, — вместо всего этого тихо, но твердо сказал я, развернулся и покинул зал заседаний.

АДвокаты защищают силы Зла. Нам не попадаются святые клиенты, но это не значит, что мы вправе пренебрегать ими. Если бы АДвокаты делали это, то незачем было бы вытаскивать их с адской сковородки.

Я сидел на берегу реки Стикс, опустив в нее ноги прямо в ботинках. За мои щиколотки то и дело цеплялись бледные тени умерших, которые в своей жизни не сделали ничего ни плохого, ни хорошего. Они и наказания не заслужили, и в Рай не попали, и теперь Стикс носил их по кругу в вечном круговороте безвременья и беспамятства.

Дело о защите демона-серпента Ахерона стало моим последним, после вынесения змею приговора я больше не принимал клиентов, даже если они угрожали проклясть меня, вычислить мой адрес по IP и даже пожаловаться на мое поведение самому Люциферу.

— Ты вроде отпуск просил, — возник за моим левым плечом, как демон-искуситель, герцог Астарот. — Бери, разрешаю.

— Спасибо, — кивнул я, смотря на волны Стикса. — Поеду в мусульманскую страну, в Турцию, например, или в Египет. Как задолбало христианство, вы даже не представляете.

— Шальков, тут такое дело… — откашлялся герцог, подбирая слова. — На тебя приказ пришел. Хотят тебя у нас забрать.

— В каком смысле? — не понял я, вскинув голову и посмотрев на демона. — Вы решили меня СОСЛАТЬ? ИЗ АДА? Знаете, мне даже интересно, куда именно. Или такие слова вслух не произносят?

— Вернуть тебя хотят, — с досадой щелкнул зубами Астарот, почесав бараньи рога на голове. — После того, что случилось, там, в Раю, призадумались: а туда ли попала твоя душа, да и вовремя ли? Я им сказал, что тебя не отдам, а эта девка из канцелярии Чистилища, рыжая такая, Камиэль, нагло заявила, что это не мне решать, а самому, мол, господину Шалькову.

Я несколько секунд тупо пялился на демона, хлопая глазами. Герцог был тот еще шутник, но в Аду юмор о возвращении к жизни или возможности вырваться из Ада был не в чести, за него больно били по рогам, копытам, хвостам и по пятой или шестой голове. Да и вид у шефа был настолько растерянный, что я сразу понял всю серьезность ситуации.

— Меня берут в Рай?! — прошептал я, не веря своим ушам.

— Нет, ну ты точно не от скромности умер, — закатил глаза Астарот. — В Рай тебя пока не тянут, губу закатай. Но предлагают твоему бренному телу пожить еще. Искупить грехи, поработать на 8000 рублей в год судебным приставом…

— Разве так можно? — помотал головой я.

— Можно все, Шальков, — серьезно ответил мне демон. — Но я бы хотел, чтобы ты остался с нами. Ты нужен нам, Антон, ты мне нужен тут, на службе Злу.

— Я никогда не хотел служить Злу, — напомнил я. — Я на юридический факультет пошел для того, чтобы защищать добрых и беспомощных людей. За большие гонорары, конечно, но смысла это не меняет! И умирать я тоже не хотел, понимаете?

— Понимаю, — пожал плечами Астарот, поднимаясь. Его темный плащ снова был вычищен до блеска, а рубашка и брюки безупречно выглажены. — Захочешь вернуться, — ради Дьявола. У тебя есть аж семь верных способов, чтобы попасть в Ад, и это если воображение не будешь включать.

— Я не попаду больше в Ад, шеф, — твердо сказал я. — Мне здесь не нравится. Люцифер действительно оказался тем предателем, о котором рассказывает Библия. Вы, Астарот, вполне могли вырваться из вашего «заключения», пока я бегал и спасал Преисподнюю, но предпочли напиться от страха и проспать Апокалипсис. Обитатели Подземного мира — искалеченные личности, и даже дружба и работа с ними рискуют обернуться для тебя плохо, сколько бы ты ни верил в то, что они могут исправиться.

— Сурово, — обиделся демон.

— Простите, герцог, — вздохнул я.

Пока я говорил, ландшафт вокруг меня начал таять. Физиономия Астарота становилась все более смазанной, но я видел, что демон грустно улыбался. Он успел помахать мне на прощание, когда серая пелена накрыла меня с головой. Я зажмурился, не зная, где и как мне предстоит очутиться, подумав лишь о том, что не успел даже попрощаться с вампиршей Ясмин.

Гул проспекта Мира оглушил меня, заставив широко распахнуть глаза. Машины стояли в пробке. На город опускался вечер неизвестного мне пока что дня недели. Кажется, на дворе была весна.

Привет, Москва. Я буду первым адвокатом, который попадет в Рай. Сейчас, только пепел тысячи душ с ботинок отряхну. Вот, Дьявол, не отряхивается…