Это я проскользнул в Рай незамеченным. И я нашел правильные слова, чтобы заинтересовать Еву этой кошмарной червивой кислятиной. Ты в курсе, что плоды Древа Познания просто ужасны? Да никто в своем уме не возьмет такую гадость в рот, но я уговорил эту дуру ее попробовать. Я снял защиту вокруг яблони… Да-да, вокруг Древа стояло 15 заборов под электротоком, чтоб ты знал, и табличка „Не влезай, вылетишь из Рая“. И все равно я искусил Еву! Я добился изгнания человечества с Небес! Тем змеем был я, Ахерон!

Это было и остается самым важным событием в истории вселенной. Круче этого ничего не было и не будет. Я вернулся в Ад как победитель, но не встретил тут ни парадов, ни чествований. Никто даже не подозревал о моем подвиге, словно его и не было. Люцифер, конечно, сразу нашел меня, назвав героем. Он пообещал объявить всем о результатах моей операции следующим утром, а также назначить меня Верховным герцогом Ада. В ту ночь я готовился править кругами Преисподней, чтобы стать помощником и правой рукой своего лучшего друга Дьявола.

А наутро по Подземному миру разнеслась новость о том, как великий Князь Тьмы, враг всего сущего, сам Сатана совершил невозможное: спровоцировал изгнание Адама и Евы из Рая. Силы Зла ликовали и сходили с ума от радости целый месяц, ведь Добру было нанесено кровное оскорбление. О том, кто на самом деле все устроил, Люцифер никому не сказал, присвоив все заслуги себе.

В тот день я поклялся отомстить Сатане за предательство. Никогда я не был еще так унижен и обескуражен. Мне удалось рассказать свою историю некоторым демонам, но они лишь подняли меня на смех, обругав и затравив. Я оказался на самом дне Подземного мира, вскоре став для всех глупым силачом, который ничего из себя не представляет…»

* * *

— Ангел поможет мне восстановить справедливость, — подвел итог Ахерон. — Он будет править Адом, а я встану подле него, чтобы помогать, как должно было быть с самого начала. Справедливость будет восстановлена.

— Все демоны Геенны Огненной будут уничтожены Кезефом, — попытался образумить его я. История произвела на меня неизгладимое впечатление, однако раздумывать о несправедливости бытия времени у меня не было.

— Все, кроме меня, — рассмеялся демон. — Мой прекрасный ангел все продумал, полностью обеспечив мои интересы. Я сделал все, что зависит от меня. Осталось только тебя убить…

Ахерон схватил меня за плечо, с силой выкручивая его. Я взвыл от боли, благодаря Бога и Дьявола за то, что демон был лишен своих полных способностей, иначе я остался бы без руки. Второй лапой демон взял меня за волосы, чуть не вырвав клок.

Ничто не препятствовало серпенту сломать мне шею, но внезапно он остановился и немного ослабил хватку. Весь зал судебных заседаний озарился синим светом летающей сферы. Я зажмурился, желая отвести глаза, но не смог, так как Ахерон все еще держал меня.

— Пуриэль… — прошипел змей.

— Оставь его, Ахерон, все кончено, — скомандовал ангел правосудия, указывая на меня мечом. — Эта душа вернется на сковородку, как только все закончится.

— Он все расскажет, — недовольно заметил демон, выкручивая мне сустав.

— Мы позаботимся о том, чтобы жариться он отправился с зашитым ртом, — отмахнулся Пуриэль. — Ждать осталось совсем недолго и, значит, мы все сделали правильно.

— Я считаю, что его нужно уничтожить, — не сдавался серпент. — У него есть доказательства, дневники, записи…

— Дневники? — поднял черно-белые брови ангел правосудия. — Ах, дневники… Мне надо подумать. Времени остается все меньше, безусловно, мы на пороге полной победы.

— Нечего тут думать! — завывал Ахерон. — Оторву ему голову, и все тут.

С этими словами серпент занес над моим лбом свой толстый хвост, трясущийся от нетерпения. Я зажмурился, приготовившись к гибели. Как же глупо было умирать сейчас, когда расследование завершено успешно! Безусловно, Ахерона я не подозревал, но так делают большинство юристов, вставших на защиту своих клиентов. Впрочем, это было очень глупо с моей стороны, ведь даже в мире смертных доверители стремятся обмануть адвокатов, скрывая свою вину, а я почему-то решил поверить адскому порождению Зла!

— Эй, вы, Святой Петр и Святой Павел, а ну, стоять! — разнесся над залом судебных заседаний до боли знакомый, полный праведного (или неправедного, как в Аду заведено?) гнева голос Ясмин.

— Почему ты называешь их именами апостолов? — послышался второй голос, принадлежавший Гадиэлю. Ангел не умел удивляться, но тут, кажется, искренне заинтересовался.

— Обычно в таких случаях говорят «Бонни и Клайд», — отозвалась вампирша. — Но в Преисподней они герои, даже капища есть, созданные в их честь. А Петр и Павел — отъявленные святоши, ненавижу их. Вот и…

— Понятно, спасибо, — до Гадиэля, кажется, дошел искаженный смысл рассуждений жителя Подземного мира. — Брат Пуриэль, что тут происходит? Ты совсем сошел с ума?

Я наконец смог распахнуть глаза и извернуться в руках Ахерона так, чтобы видеть все происходящее. На пороге зала действительно стояла моя неутомимая вампирша, а вместе с ней и ангел, отражающий Зло. Вид у обоих был потрепанный: каждому, очевидно, хорошо досталось от Пуриэля на площади Восстания.

— Сначала ты переводишь стрелки, нарушая ход процедуры, предусмотренной самим Господом нашим, а теперь еще и ведешь разговоры с этим низким существом! — качал головой Гадиэль, и это должно было выражать его негодование.

— Да я… — попытался рявкнуть что-то в ответ Ахерон, даже выпустив меня из рук. Я рухнул на пол, отползая от монстра подальше.

— Молчать, несчастный! — поднял руку Гадиэль, и серпент отлетел в сторону под ударом невидимой силы. Всем своим весом демон приземлился прямо в кресло, которое когда-то занимал Радамант. Кованые ручки сомкнулись вокруг его запястий, не давая змею выскользнуть из ловушки. — Ты убил Адского судью!

— Конечно! — ревел Ахерон. — Все было спланировано! И теперь я встану у власти в Аду.

— Этот демон опасен, — спокойно констатировал Гадиэль. — Брат Пуриэль, молю тебя, не впадай в безумство и помоги обезвредить этого преступника.

Ангел правосудия удивленно посмотрел на сородича, стоявшего перед ним, словно очнулся от долгого сна. Через несколько секунд колебаний Пуриэль все-таки кивнул, медленно повернулся по направлению к трону и, коснувшись ладонью земли, зажег вокруг Ахерона круг белого небесного огня. Пламя запылало так же ярко, как в день моего первого визита в Бэздн, когда Радамант был еще жив. У меня не оставалось никаких сомнений в том, что именно Пуриэль несколько дней назад затушил огонь Рая, чтобы вытащить Адского судью из его тюрьмы, которая служила ему еще и защитой.

— Отлично, брат, — в благодарность Гадиэль положил руку на грудь и поклонился Пуриэлю. — Я знал, что ты все сделаешь правильно, спасибо тебе. Это существо больше не опасно для нас.

Ясмин подбежала ко мне, помогая подняться на ноги. Все мое тело болело и саднило, будто по нему проехалась какая-нибудь райская колесница. Девушка же прыгала, как счастливая коза. На лице у вампирши было такое довольное выражение, что я подумал, будто она сошла с ума.