— Все хорошо, Шальков! Все кончилось! — трясла меня она. — Ты нашел настоящего убийцу, уничтожения Ада не будет!

— О чем ты говоришь? — отшатнулся от нее я, кидая обеспокоенный взгляд на Пуриэля, стоявшего в противоположном конце зала. Гадиэль не отходил от него, успокаивающе поглаживая ангела по плечу, завернутому в черную полоску туники. — У нас тут ангел небесный, тот, кто все подстроил, Пуриэль! Нам надо как-то его обезвредить…

— Нет, нет, Антоша, все нормально, — шептала мне счастливая Ясмин. — Гадиэль все знает, он явился со мной, чтобы утихомирить и образумить своего психованного брата. Когда вы сбежали с центральной площади Пекла, Пуриэль ринулся за вами, размахивая мечом, как ты своим дипломом о юридическом образовании. Мы с Гадиэлем остались там, в ужасе наблюдая, как у Ада отняли последние часы на спасение. И я рассказала этому ангелу все, что мы узнали, о документах, которые ты вытащил оттуда.

— И что, он… осуждает своего брата? — не поверил я.

— Гадиэль повернут на порядке, в нем нет никаких эмоций, кроме желания соблюсти условности, — захлебывалась от восторга вампирша. — И это нас спасло. Он увидел своими глазами, что Пуриэль играет нечестно, поэтому очищение Ада по надуманному, спровоцированному поводу Гадиэль никогда не допустит. Ты победил, Шальков! Дай я с тобой еще раз пересплю!

Пропустив ее предложение мимо ушей и борясь со слабостью во всем теле, я посмотрел на часы. Циферблат показывал «20.37», а значит, оставалось тринадцать минут до того, как время, выделенное Аду Часами Апокалипсиса, должно было окончательно истечь. В моей голове не укладывалось, как мы смогли вовремя закончить эту кошмарную гонку на выживание.

— Что теперь будет с Пуриэлем, господин ангел? — спросил я, медленно выходя в центр зала. — У Ада все еще есть обязанность наказать преступника, чтобы соблюсти Соглашение, не так ли? Формально преступник — это ваш брат… тоже…

— Вы совершенно правы, АДвокат, — спокойно кивнул Гадиэль. — У вашего Подземного мира, наполненного мраком, пороком, мерзостью и кошмарами, остается совсем немного времени. Боюсь, вам не успеть уложиться в срок.

— Если бы вы могли вернуть нам те часы, которые ангел правосудия несправедливо отнял, переведя стрелки, мы бы… — начал я.

— Нет, этого я сделать, к сожалению, не могу, — покачал головой ангел.

— Брат, я же хотел как лучше всем нам, — подал голос Пуриэль, чей меч лежал, брошенный у него в ногах. — Я даже убил Амалиэля, потому что так было надо. Как же так получается? — внезапно у ангела из глаз покатились круглые слезы, светящиеся голубым светом, выглядевшим волшебно посреди разгрома, темноты и пыли, царивших в зале Адского суда.

— Ты сделал очень много всего, мой дорогой брат, — кивнул Гадиэль и тоже заплакал. Мы с Ясмин в шоке наблюдали за этой сценой, не в силах ее прервать. — И я очень люблю тебя, несмотря ни на что. Но многие не поймут твоего порыва, так как он не соответствует плану. Я постараюсь все уладить, хорошо?

— Да… — размазывая по грязным белым щекам слезы, прошептал Пуриэль. — Я так хотел сделать все правильно.

— Я понимаю, — Гадиэль протянул крепкие руки, покрытые бронзовым загаром, к ангелу правосудия, и тот упал в объятия, как ребенок. — Все закончилось.

Внезапно, я заметил, что бесстрастное лицо ангела на миг ожесточилось: он крепко сжал веки, пытаясь избавиться от слез, нахлынувших на бесцветные глаза. Еще несколько секунд он обнимал Пуриэля, пока тот не затих в его руках.

— Извините, что нарушаем эту идиллию… — наконец я решился их побеспокоить. — Осталось десять минут, что же нам все-таки делать?

— Ох, не знаю, не знаю… — вздохнул Гадиэль. — Вопрос непростой, дорогие мои силы Зла. Впрочем, есть у меня одна идея. Может, вы все уже наконец передохнете? — ангел отбросил от себя Пуриэля, словно надоевшую тряпичную куклу, и тот, не издав ни звука, повалился мешком на пыльный пол.

На животе ангела правосудия быстро расползалось синее пятно вязкой жидкости. Я уже видел такую слизь в день обнаружения трупа Амалиэля и точно знал, что это ангельская кровь. Ясмин в ужасе открывала и закрывала рот, глядя на лужу, растекающуюся по полу Бэздна. Один лишь Гадиэль взирал на тело мертвого Пуриэля без особых эмоций. За его спиной, словно хвост у скорпиона, раскачивалась длинная коса соломенных волос с острым кончиком. С него стекала голубая кровь.

— Наконец-то эта тряпка лежит там, где ей и место, — расплывшись в удовлетворенной улыбке, протянул Гадиэль. — Как он меня достал, вы даже не представляете. И это с учетом, что мне все пофигу.

— Зачем вы это сделали?! — заорал я.

— Этот, с позволения сказать, ангел правосудия совершил все, что от него требовалось. Я надеялся, что братец станет сидеть тихо, чтобы я спокойно дождался конца Ада, но вожжа попала ему под нимб, и Пуриэль ринулся вас убивать, — развел руками Гадиэль, бережно отчищая кровь с косы, оказавшейся смертоносным оружьем. — Совершенно лишние действия.

— Вы с самого начала знали о планах Пуриэля? — ахнула вампирша.

— Мое милое исчадие Ада, я не только знал о них, я же их и построил. Без меня эта парочка недоумков, Пуриэль и Ахерон, никогда бы не додумались до того, как устроить Апокалипсис в самой Преисподней! — рассмеялся ангел, и смех у него был хриплый, как у того, кто долго сдерживается или молчит.

— Зачем вам это? — пробормотал я, понимая, что даже близко все это время не подошел к успешному завершению расследования и что ошибался, кажется, насчет всего, чего только было можно.

— Зачем? — раздраженно переспросил Гадиэль. — Зачем?! Да затем, что создание этого сада игр и развлечений для моего наглого избалованного братца Люцифера изначально было отвратительной идеей! — ангел начал расхаживать из стороны в сторону, перешагивая через тело мертвого сородича. — Я просил, нет, я умолял Бога-Отца отказаться от этой мысли, я даже хотел сам, лично, казнить всех до одного предателей. Я писал ему письма!

— Венчальную свечку мне в карман, письма писал не Пуриэль! Все дневники и послания принадлежали другому! — простонал я, хватаясь за голову.

— И ты догадался бы об этом раньше, АДвокат, если бы хоть кто-то из вас, сидящих тут, в этой адской бане, сподобился узнать хоть немного о тех, против кого вы строите козни, — закричал на меня Гадиэль. — Об ангелах! О Боге, в конце концов! Но нет, вы так сильно заняты устройством своей прекрасной жизни, курированием ядерных проектов и утверждением новых моделей вибраторов с усиками, что даже не в курсе того, что ангел правосудия Пуриэль НЕ УМЕЕТ ПИСАТЬ И ЧИТАТЬ!

— Но он огласил послание Бога… — попыталась возразить ему вампирша.

— Пуриэль не имеет права выносить приговор, он только слушает и рассуждает. Ни прочесть, ни написать ничего он не может: почему-то Бог решил, что так будет честнее. И послание он заучил наизусть. Да любой БОМЖ, сидящий на копии Евангелия под Райскими Вратами, знает этот текст! Весь Рай, всегда, без исключений, готов к тому, что Преисподняя нарушит условия этого проклятого Соглашения!