Ричи швырнул остальное барахло Конора на диван, взял большой мешок для улик, в котором лежал ящик из-под апельсинов, и протиснулся мимо меня, стаскивая зубами перчатку. Я услышал, как он тащит ящик вверх по лестнице.

Прежде чем выключить свет, я в последний раз оглядел каждый дюйм квартиры в поисках загадочной вещи, которая неожиданно возбудила внимание Ричи. Квартира была безмолвной, унылой, она снова замыкалась в себе, снова выглядела брошенной. В ней ничего не было.

12

По дороге в Брокен-Харбор Ричи из кожи вон лез, чтобы поддержать разговор. Рассказал мне длинную печальную историю о том, как ему, тогда еще рядовому сотруднику полиции, пришлось разбираться с двумя братьями – древними стариками горцами, которые отметелили друг друга до полусмерти. Причина раздора была как-то связана с овцами, однако оба брата были глухими и говорили с настолько невразумительным горским акцентом, что ни Ричи, ни кто-либо другой так и не понял, о чем шла речь. История закончилась тем, что братья сплотились против городского молокососа, и Ричи покинул дом, подгоняемый посохом, который тыкал его в задницу. Он паясничал, старался держаться безопасных тем. Я ему подыграл: рассказал о собственных мелких провалах на службе, о наших с другом выходках в академии, травил байки. Это была бы веселая, приятная поездка, если бы не тонкая тень, что пролегла между нами, затемняла ветровое стекло и уплотнялась всякий раз, когда повисало молчание.

Водолазы обнаружили рыбацкую лодку, долго пролежавшую на дне залива, и ясно дали понять, что это самая интересная вещь, которую они рассчитывали там найти. С ними – безликими людьми в гладких гидрокостюмах – гавань превращалась в зловещий военный объект. Мы их поблагодарили, пожали руки в скользких перчатках и отправили по домам. Поисковики, прочесывавшие поселок, были грязными, усталыми и злыми: все, что они нашли, – восемь ножей всевозможных форм и размеров, явно подброшенные за ночь шутниками-подростками, которым показалось, будто это гениальный способ бунта против власти. Все ножи экспертам предстояло проверить. Я велел поисковой группе переместиться на холм, где Конор спрятал машину. По его версии, оружие кануло в море, однако Ричи был прав по крайней мере в одном: парень с нами играл. И пока мы не разобрались, какую игру он ведет и почему, каждое его слово нуждалось в проверке.

На садовой изгороди Спейнов сидел поджарый парень со светлыми дредами, одетый в запыленную парку. Он курил самокрутку, и вид у него был подозрительный.

– Чем можем помочь? – спросил я.

– Здорово, – откликнулся он и раздавил окурок о подошву. – Детективы, да? Я Том. Ларри сказал вас подождать.

Криминалисты – люди в комбинезонах и белых халатах – с общественностью дела не имеют, а потому и стандарты дресс-кода у них ниже, чем у нас, но этот парень выглядел нестандартно даже по их меркам.

– Детектив Кеннеди и детектив Курран, – сказал я. – Ты занимаешься животным на чердаке?

– Ага. Хотите, зайдем посмотрим, что да как?

Он казался обкуренным вусмерть, однако Ларри с кем попало не работает, так что я решил пока не ставить на пацане крест.

– Хорошо, – ответил я. – Ваши ребята нашли в саду мертвую малиновку. Ты ее уже осмотрел?

Том засунул окурок в кисет, нырнул под оградительную ленту и поплелся по подъездной дорожке.

– Да, конечно, но смотреть там особо не на что. Ларри сказал, вы хотите знать, кто ее убил, зверь или человек, но рану уже попортили насекомые. Одно могу сказать: края у нее были рваные, сечете? То есть нанесли ее не острым ножом – может, тупым, зазубренным, а то и зубами. Определить невозможно.

– Какими зубами? – спросил Ричи.

Том ухмыльнулся:

– Не человеческими. Думаете, ваш парень был вроде Оззи?

Ричи улыбнулся в ответ:

– Точно. “Веселого Хэллоуина! Для летучих мышей я уже стар, но вот вам малиновка”.

– Жесткач! – радостно откликнулся Том.

Кто-то кое-как подлатал дверь Спейнов и повесил на нее амбарный замок – от любителей острых ощущений и журналистов. Том выудил из кармана ключ.

– Не, это был зверь. Может, крыса, а может, и лиса, только вот обе сожрали бы птицу с потрохами, а не одну голову. Если это и впрямь животное, то, скорее всего, кто-то из куньих. Типа горностая или норки, сечете? Из того же семейства. Куницы любят убивать про запас.

– Детектив Курран тоже так предположил, – сказал я. – А версия с куницей соответствует тому, что происходило на чердаке?

Замок щелкнул, и Том толкнул дверь. В доме было холодно – кто-то отключил отопление, – и слабый аромат лимона пропал, теперь здесь пахло потом, пластиковыми комбинезонами криминалистов и застарелой кровью. Уборка на месте преступления в наши должностные обязанности не входит, мы оставляем весь мусор, и свой, и чужой, до тех пор, пока выжившие не вызовут команду профессионалов либо не приберутся сами.

Том направился к лестнице.

– Да, я читал ту тему на форуме Wildwatcher. Скорее всего, ваш убитый правильно исключил мышей, крыс и белок – они бы точно слопали арахисовое масло. Сначала я подумал – может, у соседей есть кошка. Правда, тут кое-что не сходится. Кошка не стала бы просто отгрызать голову малиновке и быстро выдала бы себя, гуляя по чердаку: мяукала бы, чтобы ей открыли люк, или еще что. Они не так осторожничают перед людьми, как дикие животные. Плюс ваш убитый сказал, что чувствовал мускусный запах, так? Мускусный или дымный. На кошек это не похоже, а вот у большинства куньих запах и в самом деле мускусный.

Он откопал где-то стремянку и поставил ее на площадке под люком. Я достал фонарик. Двери в спальни по-прежнему были приоткрыты, и я мельком увидел голую кровать Джека.

– Осторожно, – сказал Том, пролезая в люк. Над нами загорелся его фонарик. – Двигайтесь влево, понятно? В эту штуку лучше не попадаться.

Капкан стоял на полу чердака, всего в нескольких дюймах справа от люка. Раньше я такие видел только на фотографиях. В жизни он выглядел еще более мощным и жестоким. Свет фонарика описывал плавные дуги вдоль жутких распахнутых челюстей. Одного взгляда достаточно, чтобы представить себе лютый свист и хруст, с которым ломаются кости. Никто из нас не приблизился к капкану ни на шаг.

По полу тянулась длинная цепь, прикреплявшая капкан к металлической трубе в углу, заваленном пыльными подсвечниками и наскучившими детям пластиковыми игрушками. Том, держась на расстоянии, поддел ее носком ботинка.

– Вот это, – сказал он, – ногозахватывающий капкан. Жуткая штука. Если добавить пару фунтов, можно взять капкан, у которого челюсти не