Миг — и смертоносная штука исчезает в его необъятной пасти. Светлого буквально трясет, мне приходится его успокаивать:

— Он только артефакты поедает.

— Невкусно, — грустно сообщил демон. — Съедобно, но с душком блюдо, на любителя. Все равно спасибо, очень питательно…

— Так это ты вызвал демона? — поинтересовался чарун.

— Нет. Это он меня вызвал, — сообщил я с таинственным видом. Светлый моментально надулся, видимо, у них шутить не принято.

— Да не я, не я его вызвал, успокойся, — как ребенок, честное слово. — Просто ходим вместе, подкармливаю я его.

— Артефактами? — язвительно поинтересовался колшебник.

— Именно так, — подтвердил я. Светлый озадаченно замолчал, поверил-таки.

Затрещали рядом кусты, я насторожился. Силуэт в мантии, еще один чарун. Светлый немедленно обернулся на звук. Я, пользуясь моментом, нашарил суму и запустил в нее руку. Голыми руками я уже навоевался, хватит.

— А как это называется? — немедленно завел свою песню демон.

— Ты поел уже, — строго напомнил я. — Хватит пока.

Пожиратель печально вздохнул. Нет, надо построже, иначе на шею сядет. Что коты, что демоны — суть одна.

Пушистый появился сразу же, едва я о нем подумал. Муркнул, потерся о ногу.

— Кот! — обрадовался демон. — Полезный! Но очень, очень вкусный…

— Перилла!

— Рагунс! Ты живой! И… о Превеликий, ты снова Светлый!

Обнимаются и целуются, про меня совсем забыли. И эти вот люди собираются с нигромантами воевать? С ума сойти от смеха!

Вот и бутылочка, нашлась, родимая. Теперь я не совсем безоружен, да и кот на плече сидит. Будет чем Светлых порадовать, если миром разойтись не пожелают.

— Рагунс, это ведун? — В голосе испуг. Что же такого им про меня нарассказывали, чем запугали?

— Ага, — вместо колшебника ответил я и пнул неподвижное тело: — А это — нигромант. Добро пожаловать в бестиарий Краснореченска, радость Перилла!

— Откуда ты меня… а, понятно. Нигромант?! Вы убили нигроида?

— Он убил, — невежливо ткнул в меня пальцем дядька Рагунс. — Ножом, как петуха. Нигроманта — простым ножом.

— Ведун, — выдохнула потрясенная девушка.

— Да уж брось. — Я начинал злиться. — Если бы ты внимание на себя не отвлек, я б и от чар не освободился, и подойти незаметно не смог бы. Так что без великого и ужасного Рагунса ничего бы не получилось.

— Ты дрался с нигромантом? — Глаза, как блюдца; избитое сравнение, но что делать, если до тарелок они не дотягивали.

— Очень отважно дрался, — подтвердил я. — Без него мне бы конец.

— Правда? — Девушка откровенно любуется своим героем, а мне смешно.

— Ну… — Парень смущен и не знает, что сказать. Мое присутствие не позволяет ему поймать нужный тон в разговоре, да и целоваться мешает. А значит, мне пора.

— Ладно, приятно было познакомиться. Пора мне.

— Отдай кота, — неожиданно жестко сказала девушка. Рука сама собой попыталась показать неприличный жест, я не позволил.

— Он сам выбрал меня, — так же жестко ответил я.

— Добром прошу, отдай, — вот ведь прицепилась, уже чары какие-то бросить готова.

— Перилла, остановись. — Это уже дядька Рагунс включился. — Он мне жизнь спас. Пусть идет, хватит со Светлой Леди и мертвого нигроманта.

— Но кот! — Девушка чуть не плакала. Еще бы, вот же он, вожделенный приз, только руку протяни. Сидит на плече чужого дяди и зевает. Немалый соблазн!

— А кот, думаешь, тебе в руки дастся?

Девушка задумалась.

— Нет, — признала она неохотно. — Пока с хозяином разбираться будем, сбежит. Или заступится и тогда нас по земле размажет.

Она посмотрела мне в глаза.

— Иди, ведун. И прости, что на твоего друга позарилась.

— Приказ есть приказ, чего уж там, — покладисто согласился я и бочком, не выпуская Светлых из вида, пошел прочь. Спиной поворачиваться совершенно не хотелось, вдруг передумают? Чаруны народ довольно-таки загадочный.

Где бы мне переночевать, ночью по городу опасно шляться, запросто можно нож под ребро получить, да еще колдодеи, да нигроманты… Найти хоть какое-то местечко, да переждать до утра.

Хреногор проснулся, едва солнце заглянуло в окно. Хотел сразу пойти разыскивать барона Крея, но вовремя сообразил, знатные дядьки так рано не встают. Потому просто лежал без сна, пока не решил, что довольно, еще уйдет барон по делам, ищи его тогда.

Богатырь быстро оделся, с трудом натянул двуслойную кольчугу, на пояс повесил меч. Не забыть зайти за оружием на стадион, напомнил он себе. Там и кинжал остался, и любимая булава, и Совранов нож.

Хреногор спустился на первый этаж, в трапезную, раскланялся с хозяином, осушил кувшин холодного кваса. Есть отчего-то не хотелось, и так весь вечер предавался чревоугодию, поджидая Соврана. Совершенно напрасно, ведун в трактире не появился. Скорее всего, он действительно покинул город. Богатырь не обижался, так для напарника лучше всего. Только саднило сердце, словно тебя на торге надули, да еще надсмеялись. Хотя условия ряда ведун честно выполнил, пусть не до конца, но тут не его вина, так сложилось.

Топорянин долго и дотошно выспрашивал трактирщика, как пройти к дому барона Крея. Познав своеобразие краснореченских улиц, рисковать вторично богатырь не хотел. Хозяин заливался соловьем, даже рисовал пальцем что-то в квасной пене. Богатырь слушал внимательно, запоминал. Когда решил, что понял, поблагодарил трактирщика, поднялся из-за стола и вышел на улицу.

Солнце скалилось с безоблачного неба, день обещал быть жарким. Уже и сейчас парило изрядно, а ведь еще не самое позднее утро! Что будет к полудню, представить страшно.

Хреногор порадовался, что оставил шлем. Хорошо бы еще и кольчугу, но без нее становилось сразу как-то неуютно. Не беда, терпеть он приучен, приятно только, когда ветер вот так перебирает волосы, а солнце приветливо улыбается во всю небесную синеву.

Улицы уже не казались столь чуждыми, кажется, он успел немного пообвыкнуть в этом странном городе. Впрочем, Хреногор не обольщался. Отсчитывая положенные повороты, он не считал за труд спрашивать горожан, не сбился ли он с пути, и, когда такое все же случилось, незамедлительно исправил ошибку.

Неподалеку от порта богатырь остановился. Что-то здесь произошло ночью, он ведь проходил здесь, но этих разрушений не наблюдал. Почитай, все заборы окрест повалены, иные деревья обуглены, пара домов покосилась. Ощущение, что тут пьяные степняки веселились, эти ни в чем удержу не знают. Или же один незнакомый богатырь.

— Что тут произошло? — остановил Хреногор не слишком спешащего горожанина. Тот скривился, будто попробовал кислого вина по цене дорогого.