– Что? – вскинулась Мариэль. – Что я должна знать?!

– Дэрэк!!

Принц аж подскочил на месте от яростного оклика.

– Королева, прошу извинить нас: мы на минуту, – голос Джэда уже вернулся к привычному, чего нельзя было сказать о бешенстве, пылающем в глазах.

Схватив Дэриэна, он поволок его к выходу, вытащил в коридор и прижал к стене: юноша уже и забыл, каким безудержным в гневе мог стать этот такой родной ему человек.

– Чего ты добиваешься? – тихо, но так, что Дэрэка пробрала дрожь, произнёс Дэйкен. – Чтобы она окончательно уверовала, что мы враги ей?

– Синеглазый, она же оскорбляет тебя!

– Это моё дело! Сам я и разберусь!

– Нет! – с прорезавшейся силой возразил Дэриэн. – Ты – мой Синеглазый! Это – моё дело тоже! Я не позволю унижать тебя. Ты понял, Джэд?!

Держащие его руки дрогнули, и взгляд смягчился:

– Я пока ещё и твой король… мой Дэрэк. И вправе требовать от тебя повиновения.

– На церемонии Посвящения я дал клятву подчиняться тебе как Правителю Саора, – Дэриэн взял его руки в свои. – Но в ней ни слова не говорилось о том, что я должен перестать видеть в тебе близкого человека. Ты можешь требовать, чтобы я уважал эту так называемую королеву. И то до тех пор, пока на тебе ожерелье. Но только я буду решать, кому принадлежит моё сердце!

– Дэрэк…

– Джэд, ради тебя я постараюсь держать себя в руках. Я помню, что я принц Соледжа. Но и ты не забывай, что власть короля не распространяется на мои чувства.

Дэйкен смущённо опустил взгляд:

– Иногда, Дэрэк, мне кажется, что мы меняемся местами. Ты из ребёнка вырастаешь до уровня Наставника, которого я ослушаться не могу…

– Вот и замечательно! Успокоился? Пойдём обратно, распинаться перед этой… королевой! Нет, Гэсса права: ты всё-таки бешеный…

Мариэль стояла у камина. Обращённое к огню лицо приняло отрешённое, безучастное выражение. Она, безусловно, слышала, как они вернулись, но даже не шелохнулась. Несколько мгновений никто не решался нарушить тишину. Затем Синеглазый произнёс:

– Королева Мариэль, тебе придётся поверить нам и не искать в наших поступках двойной смысл или притворство. С момента нашей встречи ты – Правительница Саора, а мы оба в твоём распоряжении – до твоего Посвящения и после него.

Девушка мельком глянула на него и опять уставилась в огонь.

– Чем ты можешь доказать правдивость своих слов? – бросила она через плечо.

– Королева, в твоём мире не лгут. Тебе это должно быть известно. Доказывать свою честность – значит дать повод усомниться в ней.

– Представляю, с чем я столкнусь в Саоре, – глухо сказала Мариэль. – Впервые там появится королева, воспитанная вне королевства, ни разу не видящая своего мира, судящая о нём лишь по рассказам других.

– Это не так страшно, как ты думаешь, – заметил Джэд.

Она повернулась к нему:

– Все короли, начиная с Алхэна, выросли в Саоре! Я окажусь первой, пришедшей невесть откуда! Уж не рассчитываешь ли ты, что меня не признают на церемонии Посвящения? Это было бы куда как кстати для тебя: и Законы соблюдены, и честь не запятнана, и с ожерельем расставаться не придётся!

Дэйкен улыбнулся:

– Похоже, одно доказательство я всё же могу тебе предоставить, королева Мариэль.

Он откинул волосы и без колебаний снял с себя ожерелье королей Саора. Мерцающие обычно камни на миг сверкнули в отсветах пламени: Дэрэку показалось, что звери в них шевельнулись, точно живые. Синеглазый сделал шаг, отделяющий его от Мариэль, и протянул ожерелье девушке:

– Возьми, моя королева, и правь достойно.

Та надменно отстранилась, отводя руки за спину:

– Разве так передают символ власти королей? Его полагается вручать коленопреклонённым вместе с традиционным обращением к будущему Правителю. И от тебя, сын Зэльтэн, я приму его только так – и никак иначе!

В глазах Джэда на миг вспыхнул огонь, куда более яркий, чем тот, что горел в камине. Дэрэк возликовал…

«Дэйкен, почему Лексту покоя не давали твои колени?»

«Видишь ли… Я ещё ни разу ни перед кем их не склонял».

«Никогда-никогда?!»

«Да… Завтра при прохождении Обряда придётся. Может, попросить Гэссу сделать исключение?»

«Как ты себе это представляешь – Эльги преклонится, а ты нет?»

«Тогда, надеюсь, это будет первый и последний раз в жизни!»

Дэриэн ожидал, что его Синеглазый, независимый, непокорный, гордый, как никто, рассмеётся Мариэль в лицо.

Принц ошибся. После краткой паузы, бледный, но решительный, Синеглазый опустился на пол.

– Мариэль, дочь Аргена, я, Джэд, двадцать седьмой король Саора, передаю тебе права на трон Лагира. Да пребудет с тобой благословление первого короля и одобрение Тора! Отныне и до конца моих дней я обязуюсь повиноваться твоей воле, в чём и клянусь тебе перед Создателем Саора!

Голос Дэйкена, тихий вначале, возвысился и зазвенел, заполнив собой тишину просторной комнаты. Синеглазый поднял склонённую голову и взглянул на Мариэль.

На лице девушки отражалось не торжество – смятение, почти страх. Белая, как мел, она с ужасом смотрела на покорного ей юношу, не спеша забирать ожерелье из протянутых рук.

– Возьми же, – словно ничего не случилось, повторил Джэд. – Это самое святое, что есть в Саоре. От него не отказываются из мимолётной прихоти.

Дэрэк изумлённо и восхищённо глядел на брата.

Дэйкен не просто овладел собой – он улыбался краешком губ. Всемогущий Хранитель, сильнейший маг, великий король выполнил каприз мстительной девчонки, но цели своей она не достигла. Она не его – она себя унизила своим поступком и, осознав это, стояла в оцепенении.

Синеглазый поднялся, бережно надел ожерелье на Мариэль, затем так же спокойно снял с запястий и передал ей браслеты королей. Поклонился и отступил – невозмутимый, собранный, выжидающий. Дэриэн подошёл и встал рядом, касаясь плечом.

– Какие будут приказания, королева?

– Уходи, – не поднимая глаз, ответила Мариэль. – Уйдите оба, оставьте меня! Мне нужно время… привыкнуть.

Они дружно склонились перед ней и направились к выходу.

– Вам незачем покидать дом, – быстро добавила девушка. – Ливень за Барьером не утихнет до самого Прохождения. Вы можете остаться здесь… если пожелаете.

– Сочтём за честь, – поблагодарил за двоих Дэйкен.

Уже в комнате, отведённой им хозяйкой, он повернулся к Дэрэку:

– Я выдержал! А это было посложнее, чем просто передать власть!

– Ты молодец! – юноша обнял его. – Я так еле сдержался, чтобы не броситься на неё и дать хорошую затрещину!

– Спасибо, что не бросился!

– Ты меня остановил, – сознался Дэриэн, – твои слова, тон твоего голоса. В нём были искренность, вера, достоинство. Если б ты принёс ей клятву не наедине, а в тронном зале Оржа, перед всем Саором, это не выглядело бы величественнее!

– У меня к тебе просьба, Дэрэк. Никогда не напоминай Мариэль о том, что произошло. Дело тут не в моей гордости, не подумай! Но выходки, подобные этой, не пристали Правительнице, и она уже пожалела о своей несдержанности. Не будем заставлять её расплачиваться за опрометчивый поступок.

– Ты за неё беспокоишься, – проворчал юноша и не удержался, погладил светлую полоску