Этот-то обруч ссамоцветами я и надела на него, объявив на всю площадь:

— Коронуютебя и нарекаю тронным именем Ряха Первый и Непобедимый! Отныне и вовеки веков!

Вот так Ряхаобручился с городом у моря.

На следующий деньпосле коронации у пристани меня ждал корабль, идущий в Ракушку.

— Как хотьгород твой называется? — поинтересовалась я у Ряхи на прощание.

— Рыбница, —ухмыльнулся Ряха. — Знамя было прямо говорящим.

Он вынул из-заголенища сапога скатанное в трубочку и туго перевязанное письмо.

— На,передашь там.

— Угу.

* * *

В Ракушке меня неждали: я никак не сообщила о том, что жива и скоро буду, потому что значительнопроще было добраться до дома в натуральном виде и тогда уж ответить на всевопросы.

Погода быланенастная, для этого времени года нехарактерная. Когда корабль подошёл кострову, Сопи-гора утопала в разбухших от дождя тучах. Косой дождь полосовал иморе, и землю.

Вещей у меня не было,из одежды — лишь легионерский костюм, что на мне.

Нет, вру, однавещь была: медный чайник. Я его забрала, посчитав, что Ряха теперь и без негоне обеднеет, его зазнобе без чайника будет грустно, но терпимо, а мне память. Ивообще, как честный человек, Ряха должен вернуть своей заботливой подружкеновый чайник, золотой. Чтобы другая, вредная, все бы локти с досады искусала.

Держа в рукеначищенный до блеска чайник, я спустилась на мокрую пристань Ракушки.

Она была пустынна.Лишь кто-то упрямый застыл под огромным грибом-зонтом, поджидая пришедшийкорабль. А может, и не корабль.

Когда я проходиламимо, зонт приподнялся, и я увидела под ним Профессора, нахохленного, точномокрый воробей под стрехой.

— Здравствуй,душа моя! — улыбнулся Профессор. — Давно тебя жду, закоченел весь.Промозгло и ветрено сегодня на удивление. Прячься под зонт, пока совсем невымокла.

— Откуда? —лишь устало спросила я.

— Слухамиземля полнится, — накрыл меня зонтом Профессор. — Ты оставила вОгрызке зачётку. Держи.

Я взяла зачётку,поставила чайник на землю и раскрыла её.

Оценка запреддипломную практику была выставлена. Рядом с оценкой — витиеватая росписьПрофессора. Были выставлены оценки и за диплом, и за два выпускных экзамена.Витиеватая роспись Профессора и еще две, мне незнакомых, резких и угловатых.

Я вопросительноподняла глаза.

— Да, да,душа моя, — подтвердил, ежась из-за забрасываемых ветром под зонт капель,Профессор. — Твои глаза тебя не обманывают.

— Зачто? — поинтересовалась я.

— Ты хорошопрошла практику.

— А моядипломная работа?

— Возникновениена территории Чрева Мира суверенного королевства с дружественным намправителем, — потряхивая зонтом, сформулировал название моей дипломнойработы Профессор. — Учёба закончилась, душа моя, начинается работа.

— Ребята живы? —хмуро спросила я.

— Все живы,хвала Медбрату, — кивнул Профессор. — Не без приключений, ноположение удалось стабилизировать. Огрызок, правда, чуть второй раз неразрушили и мы несколько дней не знали, удастся ли нам дожить до следующегорассвета или нет.

— Ракушкувытеснили из Отстойника?

— Это не подсилу ни местным, ни столичным властям. Там теперь просто работают свежие люди,молодежь надо где-то натаскивать, Шестой Угол для этого очень удобен. А нашаработа — теперь здесь.

Дождь разошёлся,капли звонко стучали по медному чайнику, выбивая на его крышке дождливуюпесенку.

Тучи опустилисьсовсем низко, они скрыли даже некоторые дома, построенные на самых высокихступеньках амфитеатра, каким спускалась Ракушка к своим Первой и ВторойГаваням.

— А в чём заключаетсянаша работа? — спросила я, пряча зачетку и поднимая мокрый чайник.

— Каквсегда, — пожал плечами Профессор. — Дипломатия. Да и заклинанияминадо кому-то заниматься. Магии становится больше с каждым днём. Пошли, душамоя, провожу тебя до дома.

Опустив зонтпониже, и наклонив его чуть-чуть, чтобы получше укрыться от дождя и ветра, мыпобрели по мокрой мостовой наверх, в город.

По пути я ворчала:

— Я не толькозачётку в Огрызке оставила, а массу, просто массу очень ценных вещей! Однашляпка с вуалью чего стоит! А большое зеркало?! Накрылся, получается, мойподарок этой самой шляпкой?! А я в него всего пару раз и успела посмотреться,даже толком себя не разглядела.

— Япроцветающую «Лавку Южных Товаров» оставил — и не плачу, — возражал мнеПрофессор, спотыкаясь на мокрых и скользких камнях. — И урожай грибов вподвале снять не успел. Обидно. Хороший у тебя чайник, чаем из него угостишь?

— Вот ребятсоберем, — и угощу, — пообещала я.

Мы вышли на улицуСтарой Яблони. И тут я резко остановилась, замерла посреди мостовой под дождём:ну как же могла забыть узнать про одного дорогого моему сердцу типа?!

— Что стобой, душа моя? — испугался и тоже замер Профессор.

— А гдеКопчёный?… — страшным голосом спросила я.

— Да тут он,куда же Лёд без этого чудовища, — с облегчением выдохнул Профессор. —Много ценного мы оставили, но Копчёного вывезли. Укрепляет теперь породуместных кошек вливанием свежей крови. Если Льду вернут хоть по одному котёнкуот каждой кошки, осчастливленной Копчёным, он смело может открывать племеннойкошачий завод.

— Ну, тогдавсё в порядке, — успокоилась я и вернулась под зонт.

Дождь бил покрышам, шлепал в окна.

От нависающих тучв городе было сумеречно.

Хотелось горячегочая с плюшками.

КОНЕЦ

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение № 1лирическое.

То, что ДвадцатьВторая или не знала, или знала в общих чертах:

Суть системыклассического образования в Ракушке понимают так: при внешнем отсутствииориентации на конкретную специализацию студенту стараются максимально расширитькругозор, привить ему навыки обучения, а главное, самообучения. Чтобы в идеалевыпускник в любых жизненных ситуациях умел адаптироваться и мог овладеть тойпрофессией, которая ему требуется на данный момент.

Когда сталоизвестно (а за тем, что творится в столице Чрева Мира, Ракушка наблюдает оченьвнимательно), что Двадцать Вторую хотят убить, собралась внеочередная КоллегияУмных из Умных. Победила точка зрения, которой придерживался и Профессор:смерть Двадцать Второй возврат в мир магии не отменит. А человека жалко.