Стоило Пизону и его товарищам пошевелиться, как из леса донесся пугающий гул. Исторгнутое сотнями глоток невидимых варваров, это низкое, подрагивающее гудение вновь заставило всех застыть на месте. У Пизона по коже поползли мурашки.

Мммммм! Мммммм! И так снова и снова. Вскоре каждый волосок на затылке Пизона встал дыбом. Этот вселявший ужас звук с каждым разом звучал все громче и громче, словно где-то рядом об утес бились невидимые волны. Вскоре он перерос в оглушительный рев, в котором потонули все другие звуки – и стоны раненых легионеров, и испуганное ржание мулов.

Ммммм! Ммммм!

Схватив шлем и копье, Пизон метнулся туда, где стоял. Его товарищи – следом за ним.

Гул продолжался как будто целую вечность. Не успел Пизон подумать, что хуже уже, наверное, не будет, как поющие варвары принялись стучать оружием по ободам и умбонам своих щитов. Бум! Бум! Бум! Эти металлические звуки сливались с гудением их глоток в жутковатый унисон: Мммм! Бум! Мммм! Бум!

От страха Пизону захотелось опорожнить кишечник, и он покрепче сжал ягодицы. Рядом с ним кого-то вырвало. В следующий миг ему в ноздри ударил ядреный дух свежей мочи. Вокруг раздавались крики ужаса. Шеренга легионеров начала распадаться.

– Стоит дрогнуть, и нам конец! – прошипел Афер. – Стой на месте!

Пизон с радостью подчинился. А вот легионер, стоявший от него через пару человек, или не понял приказ, или от страха его не услышал. С перекошенным от ужаса лицом он шагнул вон из шеренги.

– Они убьют нас всех!

Тулл набросился на него, как змея кидается из норы на ничего не подозревающую мышку. Хрясь! Хрясь! Хрясь! Жезл центуриона дважды опустился трусу на шлем, затем на грудь и плечи. И наконец, в довершение, оставив после себя толстый красный след, последовал удар по щеке.

– Назад, гребаный опарыш! – взревел Тулл. – Живо в строй, пока я лично не вспорол тебе брюхо!

Втянув голову в плечи, легионер с позором вернулся назад. Тулл смерил его презрительным взглядом, затем обратил свои холодные глаза на остальных солдат. Редко кто осмелился встретиться с ним взглядом. Как будто решив послушать, что он скажет, варвары прекратили гудеть и бить в щиты.

– Это всего лишь их боевой клич, вы, жалкие трусы! – крикнул Тулл. – Так называемый барритус, если вы не знаете. Да, от него сердце уходит в пятки. Да, от него стынет в жилах кровь. Да, когда вы его слышите, вам кажется, что вы умрете! – Тулл прошел вдоль шеренги, пристально глядя каждому в глаза. – Ну и что? Вы римские солдаты! Гребаные римские солдаты! Неужели вы испугались орды грязных, вонючих варваров? Отвечайте! Да или нет?

– Нет, центурион! – выкрикнул в ответ Афер.

Тулл сделал шаг назад и встал напротив него.

– Что ты сказал? Я не расслышал.

– Ничего, центурион. Мне на них насрать, центурион.

На лице Тулла возникла змеиная улыбка.

– А вот это верно. Нам на них насрать – на них самих и их гребаный боевой клич. Верно я говорю?

– Верно, центурион! – выкрикнул Пизон вместе с остальными.

Внезапно у Тулла в одной руке возник щит, а в другой – меч. С криком «Слава Риму! Слава Риму! Слава Риму!» центурион принялся остервенело бить мечом по ободу щита. Легионеры последовали его примеру. Чуть дальше вдоль шеренги этот клич подхватили Фенестела и его воины. С каждым новым ударом меча о щит страх отступал на шажок назад, а на его место приходили если не мужество, то хотя бы решимость постоять за себя. Убедившись, что ему удалось поднять боевой дух легионеров, Тулл прекратил бить в щит. Пизон и его товарищи последовали примеру центуриона и принялись подбадривать друг друга шутками, вроде «Пусть только попробуют эти ублюдки сунуться сюда!», «Вонючие варвары, мы вам покажем, как надо воевать!».

– Не расслабляемся, братцы! – рявкнул Тулл, занимая место посередине шеренги, лицом вправо от дороги. – Они все еще могут напасть.

И они принялись ждать. Они ждали и ждали…

Но ничего не произошло. В них не полетели ни копья, ни камни. Боевой клич германцев больше не прозвучал. В лесу больше не раздавалось гулких ударов копий о щиты. Легионеры начали обмениваться недоуменными взглядами. Если только варвары не испарились, то что они сейчас делают?

Тулл вышел вперед и встал перед солдатами.

– Это часть их плана. Сейчас они отошли. Временно. Начиная с тебя, – он указал на первого солдата в шеренге, – каждый второй остается на своем месте. Остальным выйти из строя и оказать помощь раненым. Быстро!

Пизон неохотно покинул строй. Однако вскоре его внимание уже было отдано раненым товарищам, многие из которых нуждались в неотложной помощи. Кое-кому повезло. Некоторые из тех, в кого попали камни, отделались ушибами ребер и конечностей. Другие, кого на лету лишь слегка задело копье, получили неглубокие раны. Эти счастливчики могли сами позаботиться о себе.

Под руководством вездесущего Тулла и невесть откуда взявшегося одинокого санитара Пизон и его товарищи попытались – насколько то было возможно в тех условиях – оказать пострадавшим первую помощь. Было видно, что некоторые из них уже не жильцы. Пизона вскоре уже не удивляло, что санитар давал им сделать долгие глотки из фляжки с маковым соком. Его мысли быстро возвращались от участи раненых к собственной участи и участи своих товарищей. Варвары – кто бы они ни были – пока ушли, но могли в любую минуту вернуться. Армия все еще стояла, не сдвинувшись с места. По спине Пизона вновь пробежал холодок. Они были как стая рыб, пойманная отливом в неглубокой луже: легкая добыча для кого угодно.

– И что нам теперь делать? – спросил он Тулла, когда тот снова подошел к ним.

– Ждать дальнейших приказов, – ответил центурион, и по лицу его промелькнула тень. – Думаю, нам скажут идти дальше и подыскать место для лагеря. Внутри укрепления строить планы гораздо легче.

– Скажи, центурион, это были ангриварии? – не удержался от вопроса Афер.

И вновь Тулл насупил брови. Увы, Пизон даже не догадывался, о чем он думал.

– Наверное, так скажут многие, – ответил он и направился прочь, добавив: – Будьте готовы в любой момент двигаться дальше.

Пизон недоуменно посмотрел на Афера.

– Что это с ним?

– Понятия не имею. Главное, что он с нами.

– Это точно, – с жаром согласился Пизон. До них уже доползли слухи, что колонна понесла тяжелые потери: погибли не только рядовые легионеры, но и центурионы, а среди гражданских царит паника. По сравнению с тем, что случилось с колонной, их собственные потери были относительно скромными главным образом благодаря Туллу. – Да хранят его боги.

– Целиком и полностью согласен, – ответил Вителлий, поднимая глаза к серому, затянутому тучами небу.

Если боги и услышали их молитвы, они остались к ним равнодушны. Вскоре вновь пошел ливень: потоки воды обрушивались на обращенные к небесам лица, вгоняя всех в еще большее уныние. Затем между тучами сверкнула молния, затем еще и еще. Через несколько мгновений над головами прокатились рокочущие раскаты грома.