— Это ты виновата.

— Ой, конечно, я вредоносный и опаснейший организм. Брось! Ты сама отдала ей телефон!

Нереа обиделась:

— Да разве я знала!

— Господи, не в телемагазин же она собиралась звонить!

Кармен рассмеялась, не сдержавшись. Я не обращала на подруг внимания.

— Я не шучу. Хочешь дать мне время на раздумье?

— Где ты? — торопливо откликнулся он.

— У Лолы. Ты знаешь адрес?

— Постой… Лучше уточнить.

— Это поблизости от… — я запнулась.

Нереа снова обратила взгляд на Лолу и обронила:

— Ты дважды с ним переспала, а он даже не знает, где ты живешь.

— Да, Нереа, я обычно не изучаю генеалогическое древо мужчины, прежде чем раздвину ноги.

Я по-прежнему игнорировала их перепалку.

— Не важно. Я сама приеду к тебе.

— Дай мне минут пятнадцать. Думаю, успею добраться домой.

— Значит, скоро увидимся.

Я закончила разговор и обвела подруг спокойным взглядом. Наверное, звезды в тот день благоприятствовали адюльтеру: я собиралась ночевать у Лолы и потому пришла к ней с пакетом, где лежали вещи первой необходимости. Я была хорошо экипирована. Достав губную помаду и зеркальце, я хладнокровно поправила макияж. Лола заговорила первой:

— Валерия, необдуманные поступки выходят боком. Честное слово, месть не решает проблем. Возможно, мы неправильно поняли то, что услышали.

Я закатила глаза, раздраженная сверх меры.

— Да, они просто занимались фитнесом, — пробормотала я.

— Правда, Валерия, месть — это не выход, посмотри на Кармен, — вмешалась Нереа.

— А еще на твоего придурочного жениха, верно? — не осталась в долгу Кармен.

— Всего хорошего. Не звоните мне. Я отключу мобильник, как только выйду за дверь.

Подруги предприняли новую попытку меня отговорить, но не успели они опомниться, как я уже стояла на улице и ловила такси.

Девочки переглянулись.

— Лола, мне не хотелось бы подливать масла в огонь, но вот что получается, если брать с собой замужнюю женщину на сомнительные вечеринки, которые ты активно посещаешь.

— Ой, Нереа, а я и не знала, что замужним женщинам нельзя пойти потанцевать.

— Хватит уже! — воскликнула Кармен. — Лола, придумай что-нибудь.

Лола вздохнула и потянулась за мобильником. Она не была сторонницей подобных мер, однако…

Я приняла решение и отступать не собиралась, а потому позвонила Виктору в домофон, не испытывая ни малейших колебаний. Он открыл мгновенно, ни о чем не спросив, и я поднялась в лифте на нужный этаж, спокойная, словно в каком-то трансе.

Виктор отворил дверь, прижимая к уху телефон, и лицо его было мрачным.

— Понятно, — произнес он в трубку. — Я сказал, что все понял! — резко повторил он, нажал отбой и швырнул мобильник на дизайнерский столик, стоявший в прихожей.

Я захлопнула за собой дверь и уверенно направилась к нему.

— Валерия, звонила Лола, — сказал он, останавливая меня. — Она все мне рассказала.

— И что?

— А то, что я не хочу. Вернее, я хочу, конечно, хочу, но…

— Теперь, когда ты можешь, ты не хочешь, Виктор?

— Валерия, не стоит усложнять все еще больше. — Закрыв глаза, он мягко отстранил меня.

— Ты больше не хочешь со мной спать?

— Естественно, хочу, однако, Валерия, ты сейчас в бешенстве и жаждешь отомстить. На самом деле не хочешь ты.

Я легонько толкнула Виктора к стене и шагнула к нему, собираясь поцеловать в губы. Он отклонился.

— Тебе придется привести более весомые аргументы, — пробормотал он.

— Адриан только что обеспечил мне прекрасное оправдание. И мы оба это знаем.

Виктор фыркнул и вскинул голову:

— И зачем тебе понадобилось ставить меня в такое щекотливое положение, Валерия?

— Я хочу быть с тобой.

— Я тоже. — Он зажмурился и с усилием сглотнул. — Но не так. У меня нет желания вмешиваться в семейные ссоры.

В следующий миг он обнял меня за талию, его рука скользнула по бедрам и легла на ягодицы, слегка сжав их. Одновременно он привлек меня к себе, позволив почувствовать его нараставшее возбуждение. Я приподнялась на мысочки, прижимаясь к его груди, и шепотом попросила отнести меня в постель.

— Я не хочу заниматься любовью, когда ты думаешь о другом мужчине, — сказал он, но его тело говорило обратное.

— Рядом с тобой я больше ни о ком не думаю.

— Валерия, не делай со мной этого. Ошибка обернется большими проблемами.

Я поцеловала его в шею и прикусила мочку уха. В тот момент я и правда в большей степени испытывала гнев, а не возбуждение, но открыть ящик Пандоры, который я старательно запирала на ключ, было вопросом нескольких секунд. А если Виктор, когда мы подошли к решающей черте, осознал, что ради меня не стоит ввязываться во всю эту историю? Вдруг он сомневался в том, что у меня хватит сил справиться с ситуацией после того, как мы станем близки? Неужели теперь я сама превратилась в охотницу?

Впрочем, это не имело значения, по крайней мере сейчас. Виктор проводил меня в гостиную, наверное, чтобы попытаться урезонить. Но выдержка постепенно ему изменяла. Мне больше не надо было самой тянуться к нему за поцелуем. Одной рукой он привлек меня к себе, а другую положил на затылок. Его приоткрытые губы встретились с моими, обдав их жаром дыхания. Язык проник ко мне в рот, лаская внутреннюю сторону губ и поигрывая моим языком. Головокружительный поцелуй заставил меня забыть обо всем на свете.

Я села верхом к нему на колени и расстегнула две пуговицы его рубашки. Меня охватило странное чувство. Вначале я ведь не думала ни о чем предосудительном. А потом, позволив себе однажды увлечься фантазиями, я шаг за шагом сдавала позиции Виктору. И вот к чему это привело: я сидела на нем, трогала, целовала, вдыхала запах его кожи. Чуть отстранив меня, он спросил, задыхаясь, уверена ли я, что хочу заняться с ним любовью.

— Уверена как никогда.

— Я знаю, тобой руководит обида, но скажи хотя бы, что… — У него перехватило дыхание.

— Ты мне очень нравишься.

Сделав это признание, я почувствовала, как огромная тяжесть словно соскользнула с моих плеч и шлепнулась на пол. Впервые я была искренней с ним и с собой, ощутив при этом сказочное облегчение. Я хотела Виктора в течение многих недель. Наверное, с момента нашего знакомства. Мне нравилось в нем все: тембр голоса, руки, цвет глаз, улыбка, манера держать рюмку, страстные речи и то, как он смотрел на меня. Мне нравилось, что в его обществе я становилась более уверенной в себе. Между нами возникло понимание, благодаря чему слова нам были не нужны. Разве это не означало, что я желала его, желала нестерпимо?