шествующих [тем или иным путем]. Ибо каждому закону присуще созидать определенное душевное расположение каждого [человека].

31. Например, естественный закон когда он не позволяет чувству предъявлять непомерные требования к разуму, то без обучения склоняет [человека] с радушной любовью относиться ко всем [людям] как к сродным, соплеменным и имеющим то же самое естество; [таким образом этот закон] становится учителем, убеждающим помогать нуждающимся и желать для всех того, что каждый желает получить для самого себя77. Этому научает и Господь, говоря: Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними (Мф. 7:12; Лк. 6:31)78. Ибо те, в ком естество руководится разумом, – те, само собою разумеется, обладают и одним душевным расположением. А тем, у которых одно и то же душевное расположение, свойственно обладать как одним и тем же образом нравственности, так и единым способом шествия по жизненному поприщу. А те [люди], которые обладают этим единством по воле, имеют, как это очевидно, то, что соединяет их друг с другом единой духовной связью [любви], ведущей их всех добровольно к единому смыслу естества, [725] в котором совершенно отсутствует разделение, довлеющее ныне над [человеческим] естеством вследствие себялюбия79.

32. А писаный закон 80, удерживая с помощью страха перед наказаниями беспорядочные порывы [людей] неразумных, приучает их [посредством постоянного] научения только к одному: [никогда] не терять из виду равное распределение [благ среди людей]; благодаря этому в них с течением времени укрепляется сила правды, делаясь их второй природой, которая медленно и постепенно превращает [такой] страх путем волевого устремления к добру81 внутренним расположением [души]. Это же расположение становится устойчивым навыком, очищаясь забвением прежних [грехов] и одновременно рождая взаимную любовь, соответственно чему она, будучи исполнением закона (см. Рим. 13:10), гармонично сочетает всех друг с другом. Ведь исполнением закона становится взаимная связь по любви всех причаствующих [человеческому] естеству, увенчивая смысл [этого] естества [духовным] томлением [братской] любви82, и добавлением этого томления светло украшается закон естества. Ибо закон естества есть естественный закон, который [своими] способами [бытия] делает подвластным [себе] чувство. Писаный закон, или исполнение писаного закона, есть естественный смысл, который присоединяет [к себе] духовный смысл, чтобы оказать помощь взаимной связи сродного. Поэтому [Господь] говорит: Возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мк. 12:31); но [Он] не говорит: «Принимай ближнего, как самого себя». Ибо одно указывает на [внутреннюю] связь [людей друг с другом] только для одного бытия, а другое означает Промысл [Божий] для благобытия83.

33. Что же касается закона благодати, то он непосредственно научает тех, кто следует ему, подражать Самому Богу, Который столь возлюбил паче Себя нас, ставших вследствие греха (если позволительно так сказать) врагами [Его], что Он, будучи сверхсущественным образом превыше всякой сущности и всякого естества, непреложно пришел в нашу сущность, стал Человеком и возжелал быть одним из [нас,] человеков. Он не отверг того, чтобы наше осуждение сделать Своим, и настолько обожил нас по благодати, насколько Сам по Домостроительству стал по природе человеком84, чтобы мы научились не только быть привязанными друг к другу, как то [свойственно нам] по природе, и любить друг друга духовно, как самих себя, но и Божественным образом заботиться друг о друге паче самих себя. И чтобы показать эту любовь друг к другу, мы должны быть готовы добровольно умереть друг за друга смертью, соответствующей добродетели. [Об этом] говорит [Господь]: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13)85.

34. Итак, чтобы подвести итог, могу сказать следующее: закон естества есть естественный смысл, подчиняющий себе чувство для уничтожения неразумия, вследствие которого происходит разделение соединенных по природе. Писаный закон есть естественный смысл, который после уничтожения неразумия, соответствующего чувству, воспринимает и духовное желание, объемлющее [всех нас] взаимосвязью со сродным86. А закон благодати представляет собой смысл, превышающий естество, [728] который непреложно преображает человеческую природу для обожения и непостижимо являет в этой природе, словно в образе, Первообраз, превышающий сущность и естество, – данный Первообраз становится [для образа] причиной [вечного] постоянства благобытия87.

35. Стало быть, если смысл [учения] о трех законах подразумевает такой способ [понимания его], то под градом великим Богу разумеется либо Церковь, либо душа каждого отдельного [человека], а под шествием пути трех дней разумеется то, что вмещает и принимает в себя правду, соответствующую естеству, закону и Духу88. Этими тремя законами объемлется всё прекрасное устроение Церкви; описуемое по ширине, оно соответствует добродетели, описуемое по длине – ведению, а описуемое по глубине – мудрости таинственного богословия.

36. Поэтому не будем в своем внутреннем расположении отделяться, наподобие народа иудейского, от этого града, возлюбив, словно кущу (см. Иона. 4:5), тело и радуясь, словно тыкве (см. Иона. 4:6), преходящему телесному наслаждению, чтобы не напал на нас червь совести, погубив наше внутреннее расположение, обольщенное наслаждением, а также чтобы не постигло нас, дурно проводивших жизнь свою, возмездие невольных искушений, подобных ветру знойну (Иона. 4:8), и мы, надломленные жизнью, не вознегодовали на Суд Божий.

Ибо каждый из нас, покорившихся прелести материальных вещей и радующихся телесным наслаждениям, принимает Слово Божие, словно червя, поражающего до [самой глубины] совести и поедающего, словно корень тыквы, привязанность каждого к наслаждению. И таким образом, благодаря полному восходу и сиянию словес Духа, иссушается действие греха; а зноем Духа, [то есть] памятью о вечных наказаниях, [это Слово Божие] поражает, словно голову [Ионы], начало порочных страстей – чувственные прилоги89. [И это для того,] чтобы узнали мы смыслы Промысла и Суда, [заставляющие нас] отдавать предпочтение вечному перед [вещами] преходящими, о лишении которых обычно скорбит род человеческий90.

37. Ибо если слово Писания представило человека, огорчающегося из-за кущи и тыквы, я имею в виду плоть и плотское наслаждение, а Бога оно показало как заботящегося о Ниневии, то ясно, что любезное Богу является намного лучшим и более ценным всего каким-либо образом существующего, которое приятно людям и почитается у них как нечто ценное. Тем более это касается тех вещей, которые не являются подлинно существующими, но только кажутся таковыми вследствие ошибочного и предвзятого суждения: они вообще не имеют никакого смысла своего бытия – призрак [их существования] обманывает ум и пустая видимость несуществующего, а не реальное бытие внушает [нам] страсть91. [736]

Вопрос 65

1. Во Второй книге Царств написано: И