– Мертвых повесили? – спросила Ханна.

– Одного, что пристрелила Марта, – мертвым. Остальных – за шею – живыми.

– Больше, – голос у Марты чуть дрогнул, – нас врасплох никто не застанет.

– А если из будет не трое? – спросила Ханна. – Если они приедут полным составом? Что тогда?

– Мы будем отстреливаться, – Марта посмотрела ей в глаза из-под козырька бейсболки и Ханна поняла, что девушка говорит правду. – До последнего патрона будем отстреливаться. А потом… Я оставила пистолет и по одной пуле на каждую из нас.

– Есть и другой выход, – Ханна говорила осторожно, выбирая слова, чтобы не вспугнуть собеседниц и не разорвать тонкую нить доверия, соткавшуюся из пустоты и страха. – Вам незачем умирать, Марта. Я заберу вас с собой. Вайсвилль охраняется, там есть вода, еда, оружие, есть работа. Вы с девочками сможете занять любой из пустых домов внутри периметра и ты станешь за ними присматривать. Хочешь, оставишь себе карабин, если так спокойнее. Там тебя не достанут…

– Кто вы такие? Зачем мы вам?

– Мы все – выжившие, – сказала Ханна, стараясь быть как можно более убедительной. – Между нами нет разницы. Если мы не будем держаться вместе, то передохнем поодиночке. Моя выгода в том, чтобы в Вайсвилле жили люди – и через десять, и через двадцать лет. Твои и мои дети и внуки. Останешься здесь – и у тебя нет ни одного шанса пережить оставшиеся два года. Ни единого. Поверь.

Марта молчала не сводя с нее глаз.

Все девочки в доме не сводили с Ханны глаз и это были совсем не детские взгляды. Ханне на секунду стало не по себе, но она сдерживала эмоции изо всех сил. Если Марта почувствует неуверенность, то никогда не сделает шаг навстречу.

– Послушай, я обещаю тебе, что если что-то будет не так, что-то тебе не понравится, ты уйдешь свободно. Тебя не будут задерживать. Но у нас совсем нет времени, Марта. Если ты не согласишься, мы оставим вас тут и уйдем дальше. Мы разыскиваем живых, а их с каждой минутой все меньше…

– Если ты обманываешь меня, – процедила Марта, выдавливая из себя слова через силу, – то гореть тебе в аду!

– Мы уже в аду, Марта, – сказала Ханна совершенно серьезно. – И друг без друга нам из него не выбраться.

Она протянула Марте руку.

– Договорились?

Ладонь Ханны зависла в воздухе. Секунда, вторая, третья…

Марта все еще колебалась, но, поборов сомнения, все-таки протянула руку навстречу.

Рукопожатие получилось крепким.

– Собираемся, – приказала Марта. – Сью, предупреди остальных.

Девушка со ссадиной на подбородке кивнула.

– Погоди, – попросила Ханна. – Я предупрежу Васко, что все в порядке. Он парень нервный.

– Сколько у нас времени? – спросила Марта.

– Полчаса хватит?

– Хватит.

– Ну и отлично.

Ханна вышла на веранду и помахала Васко рукой.

– Все в порядке, мы собираемся!

– Я могу подойти? – крикнул он.

Ханна оглянулась на Марту, та кивнула.

– Подходи!

За спиной Ханны вовсю суетились девушки. Сью уже командовала в соседнем коттедже, Ханна слышала ее голос.

Васко шел к ним, шурша палой листвой и лицо его ничего хорошего не обещало. Ханна облокотилась о перила веранды, Марта стала рядом, бросив под ноги небольшой рюкзак.

– Это все? – спросила Ханна.

Марта кивнула.

– Ничего. С одеждой теперь проблем нет.

– Теперь есть проблемы поважнее.

– Ты сумасшедшая, – сказал подошедший Васко.

– Я знаю, – отозвалась Ханна. – Знакомься, это Марта. Марта, это Васко Гонсалес, мы учились вместе. Он мой друг.

– Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя жуткий характер? – спросил Гонсалес, протягивая Марте руку.

– У нее нормальный характер, – вступилась Ханна.

– Ладно. Проехали. Пусть садятся в кузов грузовичка. Сколько вас? – спросил он у Марты.

– Пятнадцать.

– Поместитесь. Старайтесь размещаться на полу. Борта обшиты железом, так будет безопаснее на случай обстрела. Раненые? Больные? Нужна помощь?

– Помощь была нужна раньше, – буркнула Марта. – Сью! Садитесь в грузовик!

– Хорошо!

Девчонки ожили.

Голоса стали веселее и громче, скрипели под быстрыми ногами доски, хлопали двери коттеджей и, если не обращать внимание на висельников, можно было подумать, что в лагерь вернулась нормальная жизнь.

– Ладно, ждем вас у машин, – сказал Васко Марте и повернулся к Ханне. – Пошли, генерал, свяжемся с базой, пусть готовят место новоприбывшим.

Армейская рация хрипела на несущей, но голос дежурного по базовому лагерю Харви Ловкача, был слышен отчетливо.

– Пятнадцать девчонок? Отлично, командир! Конечно, накормим! Сейчас распоряжусь. И со спальными местами разберемся. Вы далеко? Прием.

– Рядом с Грин-хилл – до него мы не доехали. Двадцать пять миль от тебя. Минут через сорок будем. Прием.

– Роджер, командир. Ждем. Конец связи.

Васко положил гарнитуру.

– Ты понимаешь, что она могла тебя пристрелить? – сказал он тихо.

– Наверное…

– Орать на тебя бесполезно…

– Совершенно бесполезно, Васко.

– Пусть на тебя Грег орет. Ну, и как? Стоило оно того?

– У нас плюс пятнадцать, Васко. Пятнадцать девчонок – нянек, матерей и минимум одна охотница к тебе в команду. Это наша удача!

– Да нафиг такое счастье! – фыркнул Гонсалес. – Она без тормозов, еще хуже чем ты. Мне такое чудо в команду без надобности!

Он посмотрел на наручные часы и махнул рукой.

Бастиан и Салли, занимавшие позиции возле ворот, побежали к джипам. Марко развернул грузовик.

Марта со своей командой шла по дороге к воротам – ну, вылитые скауты, правда одетые во что ни попадя и с оружием, но с улыбками на лицах.

– Поверили нам, – сказала Ханна. – Вот теперь они поверили!

Они шли тесной группкой, нагруженные каким-то нехитрым скарбом, который решили взять с собой, а лес сзади них был наполнен удивительно нежным закатным светом, и воздух был по-осеннему прозрачен и чист, и вились в этом прозрачном воздухе паутинки-путешественники, тонкие и легкие, как последний вздох.

– Этих срезать? – спросил Васко, кивнув в сторону повешенных.

– Пусть висят.

Она не задумывалась перед ответом. Или почти не задумывалась. И Васко отметил это. Он привык отмечать такие мелочи, именно из них формировалась общая картина и понимание того, как поступит тот или иной человек.