- Марано? - девушка снова открыла правый глаз.

- Что?

- Как я могу сосредоточиться, если вы мне мешаете? Хотите, чтобы я сосредоточилась, заткнитесь!

И она сделала очередной глубокий вдох, затем выдох.

Эм-м-м-м-м-м-м-м!

Мужчина насупился, глубоко и обиженно вдохнул и выдохнул. У него на языке крутилась и зудела более чем достойная отповедь неблагодарной грубиянке. Однако интересы дела требовали, чтобы он, скушав обиду и закусив отповедью, промолчал.

Элизабет пришлось просидеть очень долго, перебирая в уме воспоминания о тех моментах, когда она применяла свой дар, исследуя, что она чувствовала при этом. Она пробовала на вкус эти ощущения, окуналась в них как в родниковую воду, пыталась стать ими, раствориться в них...

И каждый раз, нечто невидимое и враждебно -настроенное выталкивало её на поверхность, не давая слиться с потоком магии.

Если бы не её природное упрямство, любопытство и иррациональная вера в чудо и. в Марано, она, возможно, прекратила бы поиски, вполне вероятно, несуществующей путеводной нити уже после первых десяти тщетных попыток.

Вот только она была не из тех, кто сдаётся. К тому же, а что ещё ей оставалось делать? Опять бродить по бескрайним просторам заснеженной пустоши? Нет уж, извольте. Лучше заниматься делом. Пусть безнадёжным, но делом. Даже если ничего не получится, по крайней мере, она будет знать, что попыталась. Попыталась с полной самоотдачей.

Внезапно она осознала, что больше не сидит в позе лотоса, а идёт по всё той же бескрайней снежной равнине, залитой лунным светом. Только теперь она не бесцельно шла, а что-то искала. Что-то очень важное...

Вот только, что? Она никак не могла вспомнить. Знала только, что она должна «это» вернуть во что бы то ни стало.

Луны над её головой внезапно раскололись на миллиарды искорок, которые вспыхнув на мгновение, тут же сгорели и осыпались пеплом, превратив белоснежное полотно равнины в серое месиво из пепла и снега. Все, кроме одной, единственной искорки, в данный момент, стремительно приближающейся к ней.

Элизабет, не раздумывая, потянулась к ней, но лишь обожгла ладони. Зашипев от боли, она выпустила искорку из рук.

Земля ушла из под её ног.

Не в гипотетическом, а буквальном смысле. Элизабет вдруг поняла, что летит в чёрные глубины бездонной пропасти.

Она чувствовала, что каждый миг, проведенный в этом полёте-падении, вливает в неё смертельную отраву, иссушивающую её жизненную силу и что с каждой секундой она всё более и более теряет веру в себя.

И всё же искорка, хотя и становилась с каждым мгновением всё более эфемерной, по -прежнему оставалась в пределах её досягаемости. К сожалению, при этом она становилась также и всё более и более жгучей.

Концентрация! Концентрация очень важна! Вдруг вспомнила она чьё -то наставление. Я должна сконцентрироваться только на этой искре. Представить себя ею, слиться с ней, убедить себя, что жар - это часть меня. Я должна поверить в то, что жар искры - это мой жар.

Элизабет протянула к искре правую руку и сжала ладонь в кулак.

Боль ослепила и оглушила её, лишила дыхания и сердцебиения.

И, тем не менее, она устояла. Не выпустила искорку из рук. Более того, повинуясь снизошедшему на неё наитию, прижала её к сердцу.

Жар искры проник в её душу и медленно, словно бы предоставляя ей возможность «насладиться» болевыми ощущениями сполна, начал охватывать всё её существо.

Элизабет понимала, что прошло всего несколько секунд, но ей казалось, что прошли как минимум тысячелетия.

И вдруг она вспомнила: Дар! Её дар. Она потеряла свой дар. И теперь она ищет Макошь, чтобы предстать перед её судом.

И как только она вспомнила о том, что именно она ищет и кого, она увидела... прямо перед собой нить, сотканную из голубых, зелёных, золотых и красных искорок. Нить сверкала, освещая извилистую тропку.

Элизабет сделала шаг в направлении нити, но тут же поскользнулась и грохнулась на лёд, распластавшись при этом на его поверхности, словно морская звезда на дне океана.

- Замечательно! - сквозь зубы раздраженно буркнула девушка.

- Хи -хи -хи-хи-хи! - услышала она детский смех. - Ты такая забавная!

Приподняв голову, девушка увидела маленькую золотоволосую девочку лет пяти не больше, стоящую на берегу неизвестно откуда взявшегося озера, у порога неизвестно откуда появившегося белокаменного дома, залитого солнечным светом!

- Хи -хи -хи-хи-хи! - девочка схватилась за ручку двери. - Посчитай, до пяти и можешь идти меня искать! Хи -хи -хи-хи -хи! - и она исчезла за дверью.

Элизабет попыталась встать, но снова упала. Она чертыхнулась и повторила попытку. И тут лёд под ней начал трещать.

- Замечательно! - её раздражению не было предела. - В пропасть падала, в огне горела, теперь поплаваем!

- Хи -хи -хи-хи-хи! - выглянула из-за двери девочка. - А ты что плавать не умеешь?

- Умею, но предпочитаю это делать в тёплой, а не ледяной воде! - сварливо буркнула Элизабет.

Туфли на шпильке не только отчаянно скользили по льду, но и делали пробоины, от которых потом во все стороны расходились трещины. Поэтому оценив риски и избрав меньшее из зол, девушка сняла туфли и, меся ледяную воду, босиком побежала к берегу.

Элизабет бежала со всех ног, но от купания всё же не убежала. Поскольку на том берегу озера, к которому она так стремилась - внезапно наступило лето - лёд просто исчез. Лёд-то исчез, а вот ледяная вода осталась...

Атакованные судорогами, руки и ноги мгновенно онемели. Тем не менее, то выныривая, то уходя под воду, судорожными гребками она всё же как -то плыла к берегу. Казалось бы, проплыть пару десятков метров - это сущая безделица! Как выяснилось, не всегда.

И все же она доплыла.

Не чувствуя собственного тела, выбралась из воды. И спотыкаясь на каждой кочке, пошла к дому. Каждый шаг, который она делала, вызывал боль, подобную тому, если бы она сама себе выворачиваю суставы. Холод, казалось, пробрался даже в костный мозг.

Открыв резную деревянную дверь, Элизабет вошла в тёплый сумрак прихожей. Однако столь желанное ещё секунду назад тепло, сыграло с ней злую шутку. Словно тысячи раскаленных игл одним разом вонзились в каждое нервное окончание её начавшего вновь обретать чувствительность тела.

И именно в этот момент, откуда -то из глубины дома наставительно прозвучал детский голос.

- Только, чур, досчитай до пяти! А потом иди искать! Иначе ты всё испортишь!

Девушка не удержалась и зарычала. У неё было только одно желание: придушить малявку! Но прежде её, и на самом деле, нужно было найти.

Сделав глубокий вдох и выдох, Элизабет досчитала до пяти и открыла следующую дверь. И оказалась. в доме своих родителей.