Самое главное, я получил возможность с подъёма до отбоя находиться в стенах библиотеки, и единственное, чего опасался, – зачахнуть от скуки. Впрочем, если я решу перечитать все собранные здесь книги, то ближайшие пару лет мне будет чем заняться. И кстати, не помешает обновить библиотечный фонд, опять же попросив верного Стетсона закупить книги. Наибольшим спросом у зэков пользуется беллетристика, ну так и закажем через помощника побольше развлекательного чтива, можно даже в мягкой обложке.

Хорошо бы, между прочим, достать самоучитель по переплётному делу. Подозреваю, это не такое уж и сложное занятие, а своими силами я смог бы дать вторую жизнь не одной сотне книг, так как состояние некоторых, уже по предварительным наблюдениям, было близко к катастрофическому.

А также в стенах библиотеки можно организовать литературный кружок… Хотя это я уже зарапортовался, как-то не представляю себя в роли лектора, да и не знаю, на какие темы общаться с зэками. Пусть лучше просто книжки читают.

В первый свой рабочий день я немного мандражировал. Обслужил пятерых абонентов, для которых новый библиотекарь стал новостью. А под вечер ко мне заявился сам директор Диксон, сияющий как начищенный самовар.

– Ну как вы здесь обустроились, мистер Бёрд? А я к вам ещё и с благодарностью: моя дочь успешно прошла кастинг на одну из ролей в новом фильме вашей киностудии. Правда, в колледже на время съёмок ей придётся взять академический отпуск, но это не вопрос.

Для вида порадовавшись за его дочурку, я познакомил Диксона с решением пополнить книжные фонды за свой счёт, и эта идея, конечно же, нашла живой отклик у директора. Ещё бы, за чужой-то счёт! А он просветил меня, что моё предложение профинансировать помощь тюрьме Сан-Квентин получила одобрение в Управлении пенитенциарных учреждений США, дело за малым – составить точную смету расходов.

– Если вы не против, этим займётся также мой человек, уже имеющий опыт в подобного рода делах, – заявил я Диксону.

М-да, на беднягу Стетсона в связи с моим сроком свалились ещё дополнительные заботы, помимо того, что нужно было довести до ума расследование дела, из-за которого я угодил за решётку. Но куда деваться, я же как-никак устроил ему гастроли Ленинградской филармонии, вот пусть отрабатывает свои любовные переживания.

Руководить строительными и прочими работами будут нанятые Стетсоном люди, а рабочую силу предоставит мистер Диксон, благо большой массе зэков всё равно нечем заняться с утра до вечера.

24-го, в понедельник, меня навестили Стетсон и Варя. По блату я получил возможность видеться с ними без присутствия надзирателя, тет-а-тет в отдельном помещении, правда, без окон. Стол, три стула – вот и вся мебель. Обнимаю супругу, которая едва сдерживает слёзы (да и у меня в носу предательски пощипывает), крепко жму руку Саймону. Варя рассказывает, как дома, я делюсь своим положением дел.

– Видишь, не так уж всё и плохо, – улыбаюсь чуть посветлевшей жене и добавляю по-русски: – Не сравнить с Бутыркой и Ухтпечлагом.

Потом Стетсон рассказывает о запущенном в печать и по радио и ТВ компромате на некоторых присяжных. В том числе и на миссис Трувор. Хозяйка квартиры призналась, что сдавала этой парочке жильё по указанному адресу каждый последний четверг месяца, а уж чем они там занимались – не её ума дело. Под таким соусом материал и был подан в СМИ, и нетрудно догадаться, чем могут заниматься мужчина и женщина в снятой на вечер квартире.

На бизнес-проектах мой арест сильно не отразился, учитывая, что право подписи перешло к Барбаре Бёрд, а мой помощник теперь консультирует её почти по всем вопросам. Варя ему доверяет, да и куда ей деваться… Хорошими темпами идёт возведение учебного корпуса университета, кампусы будут построены во вторую очередь, а в третью – стадион и облагорожена прилегающая территория. А вот день, когда распахнёт свои двери казино-отель Glory, виден уже невооружённым глазом. Думается, к марту все отделочные работы будут закончены, и отель класса люкс примет первых постояльцев.

– Надеюсь, это произойдёт при вашем непосредственном участии, – добавляет Саймон. – Что касается расследования вашего дела, то я созвонился с мистером Толсоном, и он прислал в Лос-Анджелес своего сотрудника, а я у него на подхвате. Он уже успел плотно пообщаться с теми двумя свидетелями вашего с Уайлдером разговора о походе в «Голливуд». Один из них – второй администратор фильма Квентин Кантор, после того, как заметил к себе интерес со стороны ФБР, неожиданно решил уволиться, объясняя это желанием перебраться поближе к пожилым родителям в Балтимор. И это в самый разгар съёмок!

– Если он в этом замешан, то такими действиями только себя подставляет.

– Агент тоже так думает, надеюсь, ниточка от Кантора приведёт к заказчику и исполнителю преступления.

Отпущенный на свидание час пролетел незаметно. Комнату я покидал с увесистой сумкой продуктов, хотя и просил Варю насчёт еды не беспокоиться. Местная пайка, конечно, на ресторанное меню не очень похожа, но и бурдой её назвать язык не поворачивается.

В библиотеке я стал и репетировать с выданной мне за три дня до рождественского концерта гитарой. Приятно видеть, что я имею непосредственное отношение к её производству, так как это Gibson-J-45. Правда, производить эту модель начали в 42-м, но, судя по виду, ей не больше трёх лет, а к тому времени я уже давно был совладельцем фабрики музыкальных инструментов, так что приложил, так сказать, руку.

За этим занятием меня и застал Генри Диксон.

– Ну, как вы здесь обустроились? Неплохо, неплохо… Что, готовитесь к концерту? Это хорошо. Что будете петь? Хм, думаю, неплохой выбор. А, ещё и карточные фокусы… Я распоряжусь, чтобы вам выдали колоду карт… Мистер Бёрд, скажите, на вашей студии никогда ещё не снимали фильм о тюрьме? А, между прочим, я считаю, в качестве воспитательной меры можно показать, например, сцену приведения в исполнение смертного приговора… Кстати! У нас завтра будет очередная попытка отправить на тот свет приговорённого.

– А что за тип?

– Джон Буше, может, слышали?

Его осудили пару лет назад, с тех пор он дожидается приговора в Сан-Квентине. Парень проник в автоприцеп и изнасиловал жену лейтенанта ВВС США. Бабёнка начала кричать, он положил ей на лицо подушку, чтобы заткнуть рот, пока он не кончит свои дела, в итоге она задохнулась. Суд присяжных состоял из восьми белых женщин, которые всеми силами пытались отправить чернокожего убийцу в газовую камеру.

– Жаль.

– Буше?

– И его в какой-то мере, и ту женщину, которую он задушил.

– Не стоит жалеть таких негодяев, хотя в общем-то парень до этого вёл более-менее приличный образ жизни, попадался только на краже в магазине… Слушайте! Если вы или ваши люди когда-нибудь решитесь снимать кино о тюрьме, я могу вам устроить просмотр завтрашней казни. Если, конечно, не последует звонка от губернатора, такое иногда случается. А у вас будет шикарный материал для нового фильма.

Честно сказать, как-то не очень у меня лежала душа к подобного рода мероприятиям, но, с другой стороны, почему бы и впрямь не снять когда-нибудь фильм о тюрьме? На фоне воспоминаний о тех же «Зелёной миле» и «Побега из Шоушенка» можно будет разбавить сюжет личными впечатлениями. Тем более, откажись я, Диксон ещё, чего доброго, подумает, что ошибался относительно стали в моих яйцах.