Ну вот…

– Ты какого черта творишь?! – заверещала она, резко отталкивая меня и переворачиваясь на другой бок, а после быстро села, и ее изумрудные очи выражали гнев.

– Черт, – тихо выругался я, тоже сев и потирая голову, по которой ведьма попала своей сильной ручонкой. – Да не делал я ничего, сам только проснулся…

Такими темпами она меня точно убьет. Я хотел пошутить, но передумал, увидев ее разгневанный взгляд. Последние дни – прямо какое-то издевательство.

Трэа посидела немного в молчании, а потом поднялась и ушла в кусты. Я успел только спросить, куда она, но ответа не последовало. Я вздохнул и лег на траву, закидывая руки за голову и смотря на небо.

И как я вообще должен признаться ей?

– Алан! – услышал я зов Трэи и приподнялся. – Помоги мне!

Неужели уже остыла? Интересно, что ей нужно? Неужели даже еды собрать не в силах?

Я вздохнул и встал, плетясь в сторону зова. Вскоре я вышел на Трэю, которая стояла на вершине небольшого холма и за чем-то тянулась.

– Ты чего? – спросил я, забираясь к ней.

– Хочу достать тот фрукт. – Она показала на красноватый плод, висящий чуть дальше.

– Поздравляю, – спокойно ответил я, за что словил укоризненный взгляд.

– Я могу упасть, помоги мне, – почти приказала она, недовольно сверкая глазами.

Трэа тянулась за фруктом, стоя на краю бугра, и поэтому действительно могла в любой момент кубарем покатиться вниз. Я вздохнул и согласился.

«Если она сейчас не дай бог скажет не лапать ее, то скину ее отсюда сам», – недовольно подумал я, придерживая девушку руками за талию, пока та тянулась за фруктом. Но нет, Алден молчала, и я был этому рад, потому что утренний случай уже подпортил мое настроение.

– Еще чуть-чуть… – шептала она, наклоняясь все дальше, и я невольно подумал, что вот-вот упаду и сам.

– Трэа, да забудь ты про него, – попытался отговорить я, понимая, что чем дальше она наклоняется, тем меньше шансов удержаться нам обоим. – Черт, да я сам сейчас упаду!

– Ну еще чуть-чуть, подожди… – просипела она.

И тут она резко подалась вперед, срывая плод, и победоносно вскрикнула:

– Доста…

Но было уже поздно, потому что последнее ее движение все-таки нарушило наше равновесие, и мы кубарем покатились вниз.

Так как я держал Трэю за талию, мы летели каким-то единым шаром и, ломая ветки и кусты на своем пути, катились все дальше. Наконец склон кончился, и мы, перевернувшись, смачно обрушились на землю так, что я оказался сверху Трэи.

Ох, бедная моя головешка… Я ведь предупреждал!

Трэа цыкнула, потирая голову, а я приподнялся, опираясь руками по обе стороны от ее лица.

– Довольна? – раздраженно спросил я, а она фыркнула и отвернулась.

Странный фрукт валялся недалеко от нас.

– Откуда мне было знать, что мы свалимся? – ответила она.

Мы снова оказались близко, и такие ситуации начинали понемногу нервировать. Все вокруг провоцирует меня, а потом я получаю от Алден…

– Надо просто правильно рассчитывать свои силы, – сказал я тише через какое-то время, отворачиваясь и собираясь подняться – подальше от пьянящего, сводящего с ума мятного аромата девушки.

Но Трэа вдруг положила руку мне на плечо, и мне пришлось вновь посмотреть на нее.

Ее взгляд был тревожным, все недовольство из него куда-то испарилось.

– Ты чего? – растерялся я.

– Не знаю… Просто… – Она замялась, опустив глаза. – Я часто думаю о том, что мы делаем…

Я нахмурился, не понимая, о чем она говорит. Но ее молчание дало мне понять, что Алден имеет в виду как раз мои «срывы».

Я тоже промолчал, отводя взгляд.

– Алан, ты действительно думаешь, что это нормально? – Голос ее был озадаченным, и я не понимал, укоряет она меня или все-таки нет.

Я не знал, что ответить. Уже давно смирился с тем, что у нас разное происхождение, но Алден, похоже, только начинала думать над этим вопросом, и я не знал, что ответить ей.

– Ну не молчи же! – разозлилась она.

– Не знаю, Трэа, – выдохнул я, смотря на нее. – Я правда не знаю. Уже сам наш союз ненормален, но…

Было сложно продолжать, ведь мы говорили какими-то загадками. Я не знал, что чувствует ведьма ко мне, и поэтому выдавать свои чувства напрямую не собирался – все-таки мне еще с ней работать. А говорить намеками было явно не для меня…

Алден выжидающе смотрела на меня, и я все-таки нашел в себе силы продолжить:

– Но разве мы отличаемся от других?

– Мы отличаемся друг от друга, – уверенно, но тихо сказала ведьма.

– Но разве из-за этого мы не имеем права… – Я хотел сказать то самое, но понял, что это будет слишком, и прикусил губу.

Трэа поняла меня и опустила глаза.

Повисло напряженное молчание. Я не знал, что еще можно было сказать в такой ситуации, и уж тем более не знал, как поступить…

Но вдруг ведьма сама притянула меня к себе, обнимая. О-ох, что она делает?..

Ощущение близости вызвало мурашки по телу, и я выдохнул, зарываясь носом в ее распущенные волосы, и, закрыв глаза, глубоко вдохнул аромат перечной мяты. Вспомнились все моменты, когда мы были почти обречены. Когда Алден была на грани смерти или вытаскивала с того света меня. Жизнь на мгновение показалась непостоянной, способной в любой момент отправить кого-то из нас на тот свет хотя бы за то, что мы так часто обманывали саму Смерть. И я подумал, что это, может быть, последнее наше объятие, и на душе стало горько.

Ну да, она – ведьма, а я – инквизитор. Но ведь ей не помешало это различие, когда она была вместе с Дерианом. Так почему же не можем мы? Только из-за того, что я чуть более отличаюсь от нее, чем Дериан?..

Мы пролежали так какое-то время, после чего горячий шепот Трэи призвал вставать. Я согласился и, аккуратно поднимаясь и помогая ведьме, старался не смотреть ей в глаза. Алден сразу отвернулась и пошла в сторону нашего ночлега, а я вспомнил о причине нашего падения, поднял с травы фрукт и последовал за ней, стараясь отогнать мрачные мысли.

Когда я догнал девушку, то вручил ей фрукт и пошел в обратном направлении. Алден посмотрела мне вслед, но ничего не спросила.

Черт, как мне не хватает сейчас Лексии…

Я решил поискать воду – расслабиться сейчас мне было необходимо. И нужно подумать над теми словами, что сказала Трэа и что сказал я сам. Зная ее, можно догадаться, что завтра она будет совершенно спокойно смотреть мне в глаза, будто ничего не было, и, скорее всего, больше такой близости не допустит…

Я чувствовал себя подавленно, но все еще ощущал волнение, потому что так и не понял до конца, что же хотела сказать мне Алден. А робкие надежды еще томились в груди.