Селина вспомнила ее. Сморщенное, изможденное, злобное лицо женщины за стойкой.

Она побледнела от страха и удивления, когда Селина прошла мимо с Мэгги на плечах.

– Т-так нельзя…

Селина продолжила идти, не сбавляя шагу:

– Можно.

Женщина внимательно посмотрела на ее лицо. Ее лицо и Мэгги. Узнала их. И потянулась к телефону на стойке.

– Давай, – сказала Селина, подходя к двери на лестницу, – звони.

Она не стала дожидаться дальнейших действий женщины и ногой распахнула металлические двери.

На лестнице царил хаос. Врачи, медсестры, пациенты и родственники бегали взад-вперед, отчаянно пытаясь скрыться от беспорядков на улицах.

Таким был последний пункт ее плана: полный хаос в Готэме, который поможет ей замести следы, когда она начнет действовать. Все благодаря лечебнице «Аркхэм», которую распахнула Лига Убийц.

Одну руку Селина оставила свободной, чтобы отстранять обезумевших людей, и побежала по бетонной лестнице на первый этаж.

Надо торопиться.

Без приборов легкие Мэгги долго не протянут. До заброшенной фабрики над лей-линией и до Ямы, которую она построила под ней, ехать сорок пять минут.

«Держись, – выдохнула Селина, спускаясь по лестнице, где стоял крик.

«Держись».

Семь Пантер широко распахнули глаза, когда она вылетела в переулок из задней двери. Улицу заполнял дым, в котором сновали фигуры. С биты одной из Пантер уже капала кровь, а в паре метров на тротуаре лежал без сознания мужчина в белом комбинезоне «Аркхэма».

Пантеры осмотрели Селину, Мэгги у нее на плечах, и одна из них махнула в противоположном направлении.

– Мы для тебя ту улицу держали, там спокойно.

Грудь Селины переполнило благодарностью, так, что у нее перехватило дыхание. Она сумела только кивнуть в ответ.

Пантеры останутся здесь, будут охранять больницу, пока ГДГП не вернут контроль над городом. Мика ей поклялась.

У нее не хватило слов, чтобы отблагодарить ее и за это тоже.

За осколок дома, который откликнулся на ее зов.

Селина побежала по улице, стараясь двигаться как можно более плавно, чтобы не потревожить Мэгги.

Несколько дней назад она, готовясь к этой минуте, спрятала свой «мерседес» в паре кварталов от больницы. Она перешла улицу с бешеным движением, и никто ее не остановил; водители гудели друг другу, а некоторые бросали свои машины, чтобы убежать. Значит, другим путем.

Селина миновала еще один переулок, замедляя шаги. Она уже видела его впереди – припаркованный вдоль улицы черный «мерседес», усыпанный штрафами. Ключи приклеены скотчем к раме под багажником.

«Держись», – повторила она сестре.

Пятнадцать метров. Десять. Пять.

Селина.

Она не слышала свое имя уже два года.

Оно прозвенело в ней, чужое и тяжелое. Ей было наплевать, как Харли его узнала.

Селина. Ее губы почти повторили имя, просто чтобы попробовать его на вкус. Услышать его снова.

Нисса и Талия им не пользовались. Другие наемницы называли ее кошечкой или вариантами того же прозвища.

Но вот из-за угла вышла Харли Квинн, изогнув кровоточащие, распухшие губы в ухмылке.

Направив на нее два метательных ножа.

– Стой, – приказала Харли, хрипло прорычав. Ее колени и руки были покрыты кровью. – Я сказала стой!

Селина шла к машине.

– Я СКАЗАЛА СТОЙ!

Селина остановилась и обернулась через плечо как раз тогда, когда рядом с Харли встала Плющ. У нее кровил висок, костяшки были отбиты, на поясе висели ошметки стебля-кнута. А ее бледная кожа красноречиво говорила, что запасы токсинов у нее были на исходе.

Харли стояла, продолжая целиться в нее ножами.

– Ты лгала нам. Ты лгунья.

Селина промолчала, Мэгги, едва дыша, тихо хрипела ей в ухо.

– Ты в Лиге, – сказала Харли. По лицу, покрытому бледной пудрой, текли слезы. – Ты использовала меня, использовала нас, чтобы выйти на него.

На Джокера.

– Ты обманом заставила нас сражаться за тебя – сделать все это для тебя. – Свободной рукой она обвела погрузившийся в хаос город.

Плющ посмотрела на нее, на Харли. Лицо у нее было пепельно-бледным от боли.

– Когда мы увидели взрыв, то кинулись в «Аркхэм». Чтобы достать тебя, – крикнула Харли. – Мы отправились к статуе святого Николая. Точнее, попытались. И знаешь, что мы увидели?

Селина не стала отвечать. У нее в ухе шумело хриплое дыхание Мэгги.

Харли тряслась – от гнева. Лютого и полного гнева.

– Мы видели, как пришел мой парень и стал ждать тебя. Мы видели, как вместо тебя приехали ГДГП.

Второй звонок Селина сделала по пути сюда. Позвонила сразу комиссару Гордону. И предупредила его, кто идет к статуе.

Харли по-прежнему метила ножами в Селину.

– Они ранили его. Его главные парни мертвы. А его засунули назад в «Аркхэм». Его засунули туда сразу после того, как ты его подставила, лгунья!

Последние слова она прокричала. Мэгги заворочалась, раздался хриплый от мокроты вдох. Терпение Селины было на исходе.

Из-за слов, из-за задержки, из-за больной одержимости Харли Джокером. Из-за боли и страха у Плюща на лице.

Все копилось и копилось, пока не поднялась волна, готовая выплеснуться наружу. Пока она не перестала ее сдерживать. Хватит.

– Да и пусть его туда засунут! – рявкнула Селина, и ее крик прорезал хаос. – Пусть остается там! Сделай уже что-то для себя и своих родных. Выбирайся из этого, пока можешь, пока еще не слишком поздно, Харли!

– Да что ты понимаешь, – плюнула Харли. – Ты не понимаешь, кто я, через что я прошла…

– Ой, правда? – Селина указала на пятно Пантеры, которое виднелось на запястье. – Думаешь, я не понимаю, каково это, когда нет вариантов, нет выбора, когда никто не поможет тебе защитить тех, кого ты любишь? – Она сжала Мэгги сильнее, поправляя ее легкое тело у себя на плечах.

Заговорила Плющ, ее голос звучал ровно:

– Она права, Харли. Давай уйдем. Поможем ей. Ты же видишь, девочка серьезно больна. – Она указала на Мэгги, – Давай ей поможем. А потом мы с тобой тоже что-нибудь придумаем, как тебе помочь.

– Заткнисьзаткинсьзаткнись, – закричала Харли. Плющ вздрогнула, отходя назад. Харли навела ножи на Селину. – Мне не нужна ваша, – ее голос сорвался, – помощь.

Нет, нужна. Возможно, им всем нужна помощь.