Невероятным усилием воли я вырвался из Мира Видений. Во сне сполз с кресла и сейчас катался по полу в холодном поту. Руки отдирали от тела несуществующие липкие нити паутины. Плутонский Паук смотрел на меня своими каменными глазами, как мне показалось, с той же насмешкой, что и обуздавший его дух. Я не помню, как в руке моей оказался топор, но я сумел удержаться от того, чтобы разбить статую. Лезвие прочертило на ней лишь небольшую царапину.

Шатаясь, я вернулся к своему креслу и повалился на него мешком. Усилием воли унял дрожь в руках. На сей раз все произошло слишком стремительно, слишком внезапно. За окном серели сумерки. Занимался рассвет. Я попытался привести мысли в порядок. Получилось это из рук вон плохо. Делать нечего — мне просто необходимо было вернуться в Мир Видений. Мне нужно было проверить…

Привычные манипуляции — я уже несколько дней мог на них даже не сосредотачиваться. Паук в этот раз дрожал под моей рукой. Остатки его страха передались мне. Запредельным усилием воли я удержался от того, чтобы вернуться в Обычный Мир. Представил себя — и увидел себя. Все осталось без изменений. Я был опутан паутиной по самую макушку. Вновь рвать нить? Какой в этом смысл? Стоит мне опять заснуть — дух вернется. А единожды укрощенный Паук не посмеет ему сопротивляться, и я вновь окажусь опутан.

Тихо рассмеялся. Похоже, мне не оставили выбора. Я не смогу жить спокойно, осознавая, что в любой момент каждый, кому хватит силы и знаний обуздать Плутонского Паука, сможет управлять моими действиями. А значит, древний артефакт должен быть разрушен. Но не сейчас. Я не собираюсь отказываться от намеченного плана и ждать подарка от судьбы. Я буду жить здесь, не подпуская к артефакту никого, пока не сделаю все, для чего он мне нужен. А потом…

Резко отдернул руку, чтобы Паук не почувствовал моих намерений. Теперь я уже не знал, чего ждать от этого древнего артефакта, как он себя поведет в том или ином случае.

Вдруг пришло понимание. Безумный Кузнец! Только он мог создать это!

— Эй, кто-нибудь! — закричал я.

Два гвардейца ввалились, обнажая оружие. Наверно, решили, что мне угрожает опасность. Но, увидев, что все в порядке, спрятали клинки и вытянулись по стойке «смирно».

— Вольно, — скомандовал я. Мои губы искривила ледяная улыбка. Как быстро забили вольных плутонцев в рамки дисциплины! — Слушайте приказ. Возьмете еще два десятка гвардейцев. Пойдете в катакомбы. Найдете жилище Безумного Кузнеца. Ваша задача — доставить его ко мне любой ценой.

— Слушаюсь! — гаркнули оба и тут же бросились исполнять, чуть не столкнувшись в дверях.

Он был моей последней надеждой. Конечно, теперь я понял, что был Безумный Кузнец старше всего Конклава, что он создал Паука, и только ему известны все его тайны. А я добуду эти тайны из него. Заставлю его стать моим союзником!..

Глупец! Забыл, что предостерегал меня Кузнец от попыток увести его из кузни. Не знаю, что произошло там, внизу, но первый посланный мной отряд не вернулся, а второй наткнулся лишь на завал, перекрывший навсегда дорогу к Безумному Кузнецу, похоронивший эту загадку Плутона навсегда.

И тогда в памяти всплыло другое — вновь забормотал знакомый голос полузабытые слова:

«Три Мира клевером-трилистником на той двери сошлись, ан перерублен стебель — листику завянуть, засохнуть, пылью рассыпаться на сорок ветров, на все стороны света лететь пыли, не знать покою, пока не залетит в избу рубленую, что не в граде, не в селище, не во поле, не в лесу стоит. Пока не встретит зверя заморского, что по небу летает, хотя не пчелка-труженица, не птица певчая, не комар-пискун, не муха-цокотуха, ой да не сокол-сапсан, да не гриф-орел, не ворон мудрый, не сорока болтливая, ой, да не воробышек малый, а белый конь. Ой да осядет пыль на сапоги того зверя, что и не зверь вовсе, хотя зверем зовется, а зверя того лишь дитя малое боится да мышки-норушки. А в коготках-то у зверя чудо чудное, диво дивное. А в коготках-то у зверя чудо-веревочка. Вои глупые-неразумные ту веревочку выкинули за то, что слаба веревочка да рвется в бою, а тот, кто слышит ушами, очами видит да чистым разумом мыслит, за веревочку ту потянет — да притянет планету черную к Луне, да на Луну и бросит, на воев глупых-неразумных, что чудо-веревочку не сожгли, не утопили, ни на куски не порубили, а выкинули на потребу врагу черному духу».

Ведь это же про «Белого пегаса» говорил безумец, а «не зверь, что зверем зовется» — Кот, рядом с которым я встретил Магнуса. Чудо-веревочку, благодаря которой соединю Луну с Плутоном. Вои неразумные — это северные доменовцы, а я, стало быть, враг и черный дух. Вот так Безумный Кузнец! В его бредовой болтовне больше толку оказалось, чем во всех мудрых советах. Жаль, слишком поздно понял я это.

* * *

Сколько плутонцев живет вне Плутона? Раньше я об этом не задумывался. Ясно, что немного. Представителей моей планеты в доменах меньше всего. Больно специфично наше обучение, больно не любят нас прочие высшие. Больно непредсказуемы мои собратья: никто не знает, какими способностями и в какой мере обладает плутонец. И все-таки сколько? Как оказалось, немногим больше полутысячи. Львиная доля в доменах: от пятнадцати до двадцати в каждом. Остальные — изгои, отлученные от алтаря, и жалкие ошметки дарклингов.

И все-таки пять сотен с небольшим хвостиком, которые оказались лучшими среди… А среди скольких? В известной мне части мира, по прикидкам, около ста тысяч, не считая детей. А сколько во Внешних землях? Подобные подсчеты беспокоили меня не зря. Я прекрасно понимал, что с доменовскими плутонцами сможет на равных поспорить разве что Черный отряд. Ну а весь Плутон сейчас для меня был не более чем огромной казармой, откуда будут поступать подкрепления для войны с Луной.

Вступившие в Город отряды Мустариба уже занялись тотальной мобилизацией. Его пехота рыскала по руинам, куда забились горожане. Все увеличивающиеся подразделения конницы пригоняли рекрутов из Диких земель. Я думал наперед, я готовился к тому, что последует за захватом Северного домена. Ну а ветераны братства на скорую руку превращали эту массу в подобие армии.

Как-никак каждый плутонец — высший, а значит, по боевым качествам стоит многих и многих низших. Мы просто забросаем домены мясом.

Пока мои подручные проводили мобилизацию, а братство готовилось к бою за домен, я перебирал те полтысячи плутонцев Луны, выискивая приобщенных к алтарю Северного домена. Это оказалось непросто.

Нити живущих вне Плутона истончались с каждым годом. Я мог видеть их глазами, но не мог залезть в их мысли. Я мог, что называется, подтолкнуть их под локоть, но не мог взять под полный контроль их тело. Возможно, для Конклава все это было гораздо проще, ведь вмешивались же они в дела доменов руками бьющих один раз, но мне не хватало их опыта.

А теперь представьте себе — перебрать более пяти сотен плутонцев. И не просто перебрать, а понять, к какому домену они принадлежат, где сейчас находятся, чем занимаются, оценить их окружение и возможность, толкнуть этого плутонца на чей-то клинок.

Однажды мне повезло: удалось наткнуться на целую группу. Их одежда и оружие походили на те, которые носили бойцы Хирото. Их было семеро, они крались по лесу в Тенях. Черноту их одежд нарушали только зеленые головные повязки с небольшим изумрудом каждая. Увы, если бы я нашел бьющих один раз Северного домена, то просто не поверил бы в такую удачу: в жизни так не бывает. Но это оказались изумрудные, с Темной стороны.