Он кого-то напоминал своими манерами, своей отстраненной доброжелательностью. Что-то похожее вертелось в голове. Латам сделал крохотный шажок назад, чуть разрывая дистанцию, и слегка отвлекся от противника, торопливо начав перебирать воспоминания. Где он мог видеть или слышать о пожилом горожанине с ничем не примечательной внешностью, без какого-либо оружия на виду, зато с приглушенным, спрятанным, но понятным каждому немертвому присутствием силы Света, запрятанным в тщедушном теле? Святой? Старший жрец одного из храмов? Нет, ощущение немного другое — нет враждебности, не чувствуется желания покарать демона ночи. Тогда кто остается?

Мозаика сложилась. Меч беззвучно вполз в ножны, пока его хозяин плавно опускался на одно колено.

— Возвышенный.

— Тогда уж «возвысившийся», — уточнил Гарреш. — Надо же! Кто-то еще помнит…

Едва ли силы, спланировавшие и организовавшие гибель Академии, рассчитывали на получившийся результат. Да, магов в Талее почти не осталось. Почти — потому что минимумом способностей обладал любой дворянин. Просто использовать их на приличном уровне умел далеко не каждый. Однако победа оказалась пирровой и мало чем отличалась от поражения. С собой на тот свет Тайран захватил всю жреческую верхушку наиболее активных храмов, оставив верных канцлеру и Сыну Моря людей без идеологической поддержки. Часть Золотого квартала попала в зону прорыва, обитавшие в них чиновники и служащие, среди которых были занимавшие весьма высокие посты, погибли. Пожаром распространившаяся по городу паника перекинулась на бедные окраины, и уже к вечеру столицу покинуло не менее сотни тысяч бедняков. Они бежали без цели, подстегиваемые дикими слухами о разгневавшихся богах и новой Чуме. Войска не успели среагировать вовремя. Заранее выставленные заслоны готовились перехватывать малые группы спасающихся из Академии студентов и преподавателей и никак не ожидали встретить толпы обуянных ужасом простолюдинов.

Не прошло и двух дней, как принц Коно объявил племянника лишенным благодати. Гражданская война началась.

Но это было потом. Пока что восставшим хватало своих забот, чтобы следить за делами смертных. Требовалось успокоить слуг, предупрежденных о грядущих беспорядках, но никак не ожидавших подобного конца; как-то пристроить магов из групп, не сумевших просочиться сквозь раскинутую властями поисковую сеть; немного пограбить, кого-то убить, извлечь пару документов из неприступных в обычное время хранилищ — словом, использовать подвернувшуюся возможность по максимуму. В целом община не растерялась и действовала в рамках плана, но напряжение росло. Исчезновение госпожи, владевшей всей полнотой информации и прекрасного координатора, мешало и немного пугало. Впрочем, не так давно она вообще считалась погибшей, так что рядовые вампиры, знающие об истинном положении дел, не волновались. Зато старейшин лихорадило.

— Уже прошло восемь часов.

— Гарреш обещал поставить нас в известность, как только станет что-то ясно.

— Я не доверяю ему!

Предметы задрожали, тонкий стеклянный бокал осыпался мелкой крошкой, стоило Медее повысить голос. Она боялась всего, связанного с мастером Света, и вмешательство Гарреша в события ослабляло ее контроль над личными способностями.

— Что он сказал?!

Латам мысленно поморщился при виде подступающей женской истерики, но вслух повторил:

— Мессена приглашена для беседы с представителями Обители Бездны и по ее окончании вернется сюда.

— Он обещал? Так и сказал — вернется?

— Разумеется. Он был настроен весьма дружелюбно.

Красавица рухнула в кресло, обвела взглядом остальных вампиров и остановилась на Хастине.

— Мы можем сами ее поискать?

— Намного проще найти самого Гарреша, — меланхолично заметил колдун. — Он, конечно, мастер и все такое, но в последнее время от него здорово фонит в верхнем спектре. Чиститься не успевает, наверное.

Вампир-чародей с удивлением осознал, что особой горечи от происшедшего не чувствует. Погиб наставник, перед которым он преклонялся и бесконечно уважал, но Тайран выбрал время и место сам, уйдя достойно, забрав врагов с собой. Академия погружена во мрак, но куда больнее было бы видеть ее оскверненной руками фанатиков и глупцов. Библиотеки и носители традиции уцелели, а это главное.

— Да зачем его вообще надо было отпускать? — подал голос Зерван, пока Медея в ужасе мотала головой, отказываясь от предложения. — Оглушить, связать и поспрошать вдумчиво.

Хастин чуточку снисходительно улыбнулся, но почти сразу улыбка исчезла. Он лично с Гаррешем не встречался, о магическом потенциале жреца судил по косвенным источникам и некоторым исследованиям фона Талеи. Таким образом, насколько тот хороший боец, судить не мог. Однако прежде, чем колдун огласил свою позицию, высказался Латам, воспринявший слова Зервана как скрытое обвинение в трусости.

— Жаль, что вас в тот момент не было рядом. Я с удовольствием помешал бы совершить эту глупость.

— Да ну? — Старейшина-оборотень наклонился вперед, сгорбился, кончики ушей у него заострились и вытянулись назад. — Думаешь, получилось бы?

Латам положил кисть на рукоять меча.

— Давно хотел попробовать.

Хастин небрежно махнул рукой, воздух между спорщиками покрылся рябью и помутнел, заставляя обоих отшатнуться назад.

— Нашли время для ругани. Лучше подумайте, что мы Гардоману сообщим. Стоит ему в Талею приезжать или нет?

— Зачем? — вскинулась Медея. — Что ему тут сейчас делать? Когда война начнется, из Барди оружие обозами повезут. Займы, кредиты, северный хлеб, что там еще?

— Верно, — согласился Хастин. — Много чего еще. Но, во-первых, здесь возможностей заработать не меньше, а во-вторых, сейчас в Барди расположена всего лишь четвертая по статусу община. Решения принимаются в Талее. За последние полгода произошло немало событий, и нужно определяться, что менять и в какой последовательности. Я, например, намерен взять пару учеников.

— Дело хорошее, пусть тобой и двигает привычка поучать окружающих, — оценила трудовой порыв любовника красавица. Она немного успокоилась и начала язвить. — Рано что-то предпринимать. Неизвестно, как долго смертные между собой собачиться станут, сколько у них кризис продлится, какие приоритеты у элиты. Может, они дружным порывом захотят уничтожить вообще всю магию, ну и нас заодно. Тем более без Селесты я решать ничего не намерена.

Настроение у Медеи вновь ухудшилось, и она обвела остальных старейшин свирепым взором, подспудно надеясь услышать возражения и закатить скандал. К сожалению, оправдывать ее желания никто не спешил. Поэтому молодого вампира, по стеночке просочившегося к высокому собранию, встретила если не мирная, то хотя бы тихая обстановка. Внешне лидеры восставших демонстрировали единство, опасаясь брожения умов в тяжелое время.

— Что-то случилось? — первым отреагировал на появление младшего Латам.