А что, со мной, между прочим, случались и более странные вещи! Регистрируемся и проходим в зал отлета. Мне вдруг приходит в голову, что у меня даже не будет времени купить рождественские подарки, когда я приеду домой, поэтому, отправив Сэма в бар, я отправляюсь на пробежку с тележкой, оставляя на полу отпечатки колес.

Сперва — налет на бутик «Гуччи». Галстуки для Кэла и Брюса, футболку для Майкла. Так, о мужчинах я позаботилась. С девочками все не так просто. Кэрол невозможно покупать подарки: ну что купишь той, у кого есть все, кроме разве что пожизненного членства в «Анонимных шопоголиках»? В ювелирном отделе дьюти-фри замечаю красивый золотой браслет и рядом — золотые буковки. Покупаю две буквы К вместе с браслетом. Я стала романтичнее, чем ужин в отеле «Ритц».

Быстро ищу что-нибудь для Кейт, Сары и Джесс, но мне ничего не нравится. Пропади все пропадом, вернусь обратно в ювелирный. Беру три золотых браслета и достаю кредитку, чтобы расплатиться. Продавщица прогоняет ее через машинку и смущенно поднимает глаза. Карточку «Виза» не приняли. О, какой позор. Я становлюсь пунцового цвета и протягиваю ей «Мастеркард». Ответ тот же: неавторизована для оплаты. Я оглядываюсь — проверить, что никто в магазине на меня не смотрит и менеджер не звонит в отдел по борьбе с мошенничеством. Мне так страшно, что, протягивая продавщице карточку «Дайнерс Клаб», я смотрю себе под ноги. Со стороны кажется, будто я хочу в туалет, так как у меня скрещены пальцы, руки и ноги. Машинка выплевывает мою карточку, как рыбную кость. Паника достигает истерии. Я проклинаю себя за то, что в подростковые годы сидела в школе вместо того, чтобы учиться красть по мелочовке в «Маркс и Спенсере».

Осталась последняя надежда. Дрожащей рукой я протягиваю свою карточку «Американ Экспресс». Продавщица и та хочет, чтобы карта сработала, так ей жалко эту отчаявшуюся женщину, что стоит перед ней, то есть меня. Я зажмуриваюсь — не могу смотреть: это слишком болезненное зрелище. Чаннн!!! Машинка оживает и начинает печатать чек. УРА! Из-за прилавка раздаются овации, и я вижу четверых продавцов, торжествующе поднявших кулаки. Еще чуть-чуть, и они начнут делать волну. Я решаю испытать удачу.

Сжимая в кулачке карту «Американ Экспресс», я покупаю брошку для мамы и коробку «Джек Дэниэлса» для папы. Почти все. Остался отдел игрушек. Покупаю Барби-китаянку с рикшей, палочками для еды и Кеном-каратистом — это для Зоуи и двухфутовую модель межпланетного звездолета для Камерона. Кредитка тетушки Карли держится до последнего. Я тащусь к бару, нагруженная как вьючная кобыла. Сэм изумленно таращит глаза, и я падаю рядом с ним:

— Сэм, я буду любить тебя вечно, если в течение десяти секунд на столе появится джин-тоник.

Бим-бом. Наш разговор прерывает информационная служба.

«„Эйр Бангладеш" с сожалением сообщает пассажирам рейса Лондон-Хитроу о задержке на три часа. Приносим извинения за причиненные неудобства, вызванные поздним прибытием рейса».

НЕТ! Не надо так со мной, я этого не вынесу! Даже Санта-Клаус приедет раньше меня. Моя жизнь кончена. Если я опоздаю, мои друзья меня возненавидят, а близкие откажутся от родства со мной. Монголия вдруг кажется сказочной альтернативой. Я смотрю на Сэма:

— Двойную порцию, пожалуйста.

Через три часа я качаюсь из стороны в сторону на барном табурете и пою «Утром замуж выхожу». Сэм у меня на подпевках.

Бим-бом. «Опоздавшие пассажиры мисс Купер и мистер Мортон, улетающие в Лондон-Хитроу рейсом „Эйр Бангладеш" номер БГ2234, пожалуйста, как можно скорее пройдите к 41-му выходу. Самолет улетает через минуту».

Черт! Где этот выход 41? Мы подскакиваем с места, хватаем сумки и начинаем бежать. Через две минуты у меня уже болят ноги, разрывается голова, по спине бежит пот, а мы еще добежали только до пятого выхода! Тут я вижу работника аэропорта с электронной тележкой.

— Стой! — кричу я ему, запрыгивая на тележку. Сэм прыгает следом. — Вопрос жизни и смерти! Выход 41, и поживее!

Мы вваливаемся в самолет: потные, разгоряченные, грязные. Стюардесса оглядывает мои пакеты и свертки, и я знаю, что она сейчас скажет, что у меня слишком много багажа. Сверлю ее глазами, пуская молнии, пришпиливающие ее к противоположной стене. Если тебе дорога жизнь, даже не думай пикнуть, телепатически оповещаю я ее.

Мы размещаем багаж на полках при помощи троих бортпроводников и подъемного крана и находим наши места. Я устраиваюсь на плече у Сэма. Он шепчет мне в ухо:

— Карли, не засыпай, я хочу с тобой поговорить.

Я выпрямляюсь и смотрю на него. Он роется в кармане, достает маленькую черную коробочку и открывает ее. Я зажимаю рукой рот. На бархатной подложке в центре коробочки лежит мое обручальное кольцо, то самое, что я оставила на прикроватном столике тысячу лет назад. Глаза наполняются слезами, как ведра дождевой водой.

— Сэм, я не могу…

— Ни слова, Карли. Я приготовил речь и хочу, чтобы ты ее выслушала.

Закусываю нижнюю губу и киваю.

— Я хочу, чтобы ты взяла его. Ты это заслужила. Последние два месяца были лучшим временем в моей жизни, и я хочу, чтобы ты это знала. Это лишь в благодарность. Ничего не изменилось, Карли. Я все еще люблю тебя так, что словами не объяснишь. Я бы хоть завтра на тебе женился, если бы ты разрешила.

Он замолкает и глотает комок в горле, а потом продолжает. Бортпроводница изумленно таращится на двоих чудаков, в слезах разглядывающих обручальное кольцо. Он надевает кольцо мне на палец и продолжает:

— Но я знаю, что этого не произойдет. Знаю, что это невозможно из-за всего, что случилось за эти годы. Но я все равно хочу, чтобы кольцо было у тебя — вдруг ты когда-нибудь передумаешь?

Я тянусь к нему и крепко-крепко обнимаю, а потом целую, пока он не перестает плакать. Живот завязался тугим узлом, как альпинистская веревка.

Что мне делать? Я люблю его и знаю это. И еще знаю, что вместе мы можем быть очень счастливы. Но я просто не могу согласиться. Или могу? Я размышляю пару секунд. А может, согласиться, почему бы и нет? Может, я могла бы просто забыть о том, что случилось, и мы все начнем сначала где-нибудь на другом конце света, где при его приближении богатые женщины не будут автоматически искать чековую и записную книжки. Смотрю на кольцо. Я еще не готова принять решение.

— Извини, Сэм, мне кажется, ты прав. Не думаю, что это когда-либо произойдет. Но можно мне пару дней на раздумья?

Он кивает и заключает меня в объятия. Подлетает стюардесса:

— Извините, я не могла не заметить… Ох, до чего же романтично! Хотите, принесу бесплатного шампанского, чтобы вы могли отпраздновать?

Кто я такая, чтобы портить ей удовольствие? Мне как раз шампанское сейчас не помешает. Заранее чувствую его вкус. Улыбаюсь стюардессе и киваю:

— Было бы чудесно, спасибо.

Через двенадцать часов мы садимся в Хитроу. Расталкивая женщин и маленьких детей, на всех парах несемся в транзитный зал. Мое бездыханное тело падает на стойку «Бритиш Эйрвейз».