От количества информации, хлынувшей в мозг одновременно, закружилась голова. Настя открыла глаза и поняла, что стоит рядом с Джеком в незнакомом ей месте. Это было похоже на парк. Только какой-то запущенный, неухоженный. Трава на газонах поднималась до пояса, большую часть деревьев оплетал плющ, дорожки засыпаны высохшей листвой. Здесь была ночь. Глубокая. Тот мертвый час, когда даже в густонаселенных городах на улицах нет ни одного человека. Когда, кажется, природа замирает, готовясь к переходу в новые сутки.

Впереди, у обширного газона, на котором и стоял Джек, висел одинокий фонарь, медленно раскачиваясь под легким ветерком. Тени деревьев вытягивались то с одной стороны от фонаря, то с другой, и казалось, что ветви пытаются схватить Джека, но все никак не могут до него дотянуться.

А в нескольких метрах от бордюра, в густой сочной траве, стояла дверь. Самая обычная, такая деревянная и основательная дверь. Стояла прямо посреди газона. Никаких признаков того, куда она могла бы вести, не было.

—Где мы? — спросила Настя.

—Это еще не застроенная область виртуального пространства. Пустой сервер, — сказал Джек.

—А откуда тогда парк?

—Парк? Здесь нет парка. Просто коды разметки диска и, — он указал рукой на дверь, — вот это.

—Это дверь, — сказала Настя. «Становится всё страньше и страньше, сказала Алиса», — ей вспомнилась строчка из бессмертного творения Льюиса Кэрролла. Стало быть, теперь она может и коды разметки диска видеть. И вообще — находиться на пустом дисковом пространстве.

—Дверь?! — не понял ее Джек. Похоже, он был удивлен не меньше Насти. — Но ведь здесь даже кода никакого нет. Просто какой-то потенциал, как будто пылинка прилипла к диску. Но чужой появляется именно отсюда. И периодически оттуда выходит еще что-то. Какие-то сигналы. Очень знакомые, но я не могу понять, что это. Ты можешь увидеть код этого… этой двери?

Настя отключила виртуализацию. Парк исчез. Исчезло вообще все — вокруг была только непроглядная темень и несколько одиноких кодов, видимо из той самой разметки. Прямо перед ней висело яркое однородное пятно. Не код. Вообще никаких знаков. Просто пятно, как и говорил Джек. Стало быть, виртуализатор, как и в случае с Джеком, тут совершенно ни при чем. Образ парка рождало ее сознание, само по себе.

—Нет, кода нет, — сказала Настя, вернувшись в «парк», — только пятно какое-то. Но…

Насте вдруг пришла в голову идея — если это дверь, то почему бы ее не попытаться открыть. Она решительным шагом направилась к двери. Высокая трава оказалась мокрой от росы, а может быть, здесь недавно прошел дождь.

Настя взялась за ручку — на ощупь та оказалась холодной и металлической, и резко дернула на себя. Такого результата она не ожидала — дверь совершенно легко открылась, и Настя, не удержав равновесия, повалилась во влажную траву. Теперь намокла вся одежда. Но это ее не беспокоило, она, открыв глаза от изумления, смотрела в дверной проем. Там, за обычным деревянным косяком, уходил в невообразимую даль бесконечный тоннель, стены которого постоянно извивались, что-то выплевывали и вообще, казалось, жили самостоятельной жизнью.

—Пойдем, посмотрим, — предложила Настя, указав на дверь кивком головы. Джек молча перешагнул через порог, отошел на несколько шагов и подождал, пока Настя присоединится к нему.

—Как ты это сделала? — спросил он. Его глаза разве что не выпадали из орбит от удивления.

—Не знаю, — честно призналась Настя, — просто открыла. Дверь не была заперта.

—Ты и в самом деле очень необычная девушка.

Они шли по коридору, который постоянно извивался, плевал в путников мерзкой слизью и вел себя совершенно негостеприимно. Со всех сторон доносились оханья, вздохи, стоны, словно они попали в ад и за ближайшим углом черти мучают грешников. Все время у Насти в голове возникала какая-то назойливая мысль, но она никак не могла уловить ее сути. Вот вроде бы начинали появляться опознаваемые черты, как тут же зыбкий силуэт растворялся в дымке тайны. Что-то было не то с этим тоннелем. Прав Джек, вроде бы здесь все очень знакомо, только не поймешь что.

Они шли уже около получаса. Тоннель постоянно петлял, иногда вдруг проход прямо перед ними обрушивался, но тут же сбоку, как по мановению волшебной палочки, возникал новый тоннель. Впереди показался выход. Настя и Джек прибавили шаг — очень уж хотелось побыстрее выйти из этого живого лабиринта.

Настя перешла на бег, думая про себя. С каждым ударом ноги о пол пещеры в голове повторялось одно и то же слово: «живого, живого, живого…»

Осознание пришло неожиданно, навалилось на нее тысячетонной скалой. Ноги подкосились, и она упала на пол. В ее голову лились неудержимым потоком мысли, эмоции, воспоминания. Чужие мысли, чужие эмоции! В глазах потемнело, она не могла вдохнуть. Казалось, еще немного, и голова лопнет, разорванная изнутри врывающимся в нее потоком информации, словно полиэтиленовый пакет, подставленный под струю ниагарского водопада.

—Не-е-ет! — вырвался из нее крик боли. — Останови это!

Настя каталась по полу, сжав голову руками, и вопила на грани ультразвука. Джек не мог понять, что с ней происходит, — на цифровом уровне здесь не было ничего, только хаотически меняющийся код со все так же ускользающим смыслом.

—Что остановить? — закричал он.

—Останови его! Я больше не могу! Он живой! Убери его! Убери! — продолжала Настя.

Стало ясно, что причиной происходящего с Настей являлся тоннель. Недалеко, метрах в тридцати, был отчетливо виден свод, за которым тоннеля больше не было. Что там находилось, отсюда было не понять. Джек стремительно поднял девушку и как мог быстро побежал к выходу. Настя извивалась в его руках, не переставая кричать, и несколько раз он чуть было ее не упустил. Шаг, еще, еще. Тоннель напоследок впился в щиколотки маленькими колкими щупальцами, но Джек рванулся, и извивающиеся псевдоподии легко отвалились. Все. Они на свободе.

Он опустил глаза на девушку и посмотрел на нее. Настя судорожно дышала, губы ее дрожали, по щекам катились слезы.

—Он живой, он живой, — дрожащим голосом повторяла она.

—Кто живой? Все хорошо, успокойся, все прошло, — успокаивал ее Джек.

—Этот тоннель, — Настя приподнялась на руках, тыльной стороной ладони вытерла глаза, но слезы снова крупными каплями потекли вниз, — он живой. Ты был прав — это не сервер, это человек. Мы были в голове у живого человека! — она снова зарыдала, громко всхлипывая.

—Как это? — сказанное Настей сознание Джека никак не могло воспринять.

—Кто-то подключил живого человека к Сети. Место подключения — это та дверь, через которую мы вошли. И ведет этот ход сюда. Они используют его как транслятор.

—Как такое возможно?! — удивился Джек.

—Не знаю, но он страдает, он ничего не может с этим поделать, — сказала Настя, и слезы опять покатились по ее щекам. Она сидела и плакала. Ну почему, куда бы она ни пошла, везде она натыкается на боль, страдание и смерть! Просто какой-то злой рок преследует ее. Но настигает других, оставляя ее наблюдать за их страданиями. Куда же ее занесло? Что вообще происходит, и чем все это закончится?