Они миновали дверь, сорванную с петель и вдавленную внутрь комнаты. Здесь воздух был теплым и влажным, ощутимо вонял псиной. Камергер провел их в анфиладу комнат, опоясавшую центральную башню. Ганнон вырвался вперед, все еще продолжая оживленно жестикулировать и распространяться о своих подвигах.

Лестница привела их к двери с перекошенным замком. Камергер просто толкнул ее, и та со скрипом отворилась. Стая некоторое время шушукалась на межстайном с кем-то внутри. Равна расслышала что-то вроде «тут и так слишком тесно», а потом почему-то «впустите их». Камергер вежливо пропустил Ганнона с Равной внутрь.

– Вы двое, пожалуйста, входите, – сказал он, – а я подожду снаружи.

Несколько элементов камергера ссыпались вниз по лестнице, рассредоточившись до расстояния, на котором еще сохраняли единство мысли. Один в самом низу лестницы что-то лаял, командуя солдатам на первом этаже.

Равна с Ганноном переступили порог. Дверь захлопнулась от сквозняка.

Женщина оглядела выбитые окна и обгоревшие занавески. Ей показалось, что потолок когда-то был значительно ниже, а в комнате были натянуты шелковые балдахины. Когда обстановка изменилась, Равна не знала, но почему-то подумала, что лишь несколько минут назад. Несоменно, до пожара в этом месте было так же удушливо-жарко, как в остальной части посольства. Сейчас в комнате царил страшный холод и воняло гарью. Древорезчица стояла в центре помещения, внимательно разглядывая и обнюхивая кучу мусора, наметенного ветром со шкафов, но у лап ее продолжали тлеть угольки. Все элементы – даже щенок – разом повернулись и уставились на Равну.

– Мы найдем ГериЭдвиТимора. – Она произносила три имени слитно, как если бы они были стайным аккордом. – Я клянусь, Равна.

Невил кивнул:

– Мы знаем, кто это совершил, и догадываемся, куда они направились.

Он носил интерфейсную тиару, единственную оставшуюся на корабле, но под ней лицо его было перепачкано сажей, а глаза немного расширились: Равна впервые видела Невила испуганным.

– Тропические наверняка планировали похищение несколько десятидневок. Они превосходно изучили распорядок дня троих Детей и их Лучших Друзей. – Он яростно пнул кучу горелой бумаги, но тут же овладел собой и утер лицо слегка дрогнувшей рукой. – Я сотрудничаю с Йо и Странником. У них антиграв, они ищут похитителей. Щепетильник говорит, что в ближайший час-два поднимет в воздух свои «Вышние глаза».

Равна прошлась по комнате, потом остановилась и вгляделась в то, что лежало под кучей бумаги, по которой пришелся пинок Невила. Элемент стаи. Нет. Два элемента. Один лежал в неестественной скрюченной позе, тело его было залито кровью. Другой растянулся по куче мусора, словно его сбили на середине прыжка. Теперь уже ничего нельзя узнать: оба элемента валяются бездыханные, ускользнув от кары. При жизни они были частью стаи, которая хорошо о себе заботилась. Немногие тропические одевались так пышно.

Равна взглянула на Древорезчицу.

– Это двойка Дара Божьего, – сказала королева Когтей. – Только они здесь и оставались, когда ворвался Ганнон.

Ёркенруд добавил из-за спины Равны:

– Остальная стая смылась по крайней мере часом раньше. И все ее подельники. Они забрали сани. Все забрали.

Невил покосился на Ганнона:

– Ганнон не знал, но… я беру на себя полную ответственность за случившееся. Я накосячил. Были шансы, что ребята здесь. Мы не могли ждать прибытия Древорезчицы.

Ганнон прервал его:

– Послушай, но я же ничего плохого не сделал! Мы ворвались сюда и схватились с тем, что приняли за слитную стаю. Эти подлецы сказали, что ребята у них. Сказали, что перережут им глотки. Там бушевало пламя! У нас не было выхода, и мы атаковали. Убили их двоих – и оказалось, что внутри от этой стаи больше никого нет!

Равна обернулась и посмотрела на него.

– И Детей тоже? – уточнила она.

Ганнон тоже взглянул на нее, с видимым трудом усмиряя порыв ответить колкостью:

– Нет. Никого.

Она вернулась туда, где Древорезчица обнюхивала трупы и кучу мусора. Равне никогда особенно не нравился Дар Божий, но…

– Я и не знала, что стаи способны на такие фокусы.

Древорезчица встряхнулась. Равна догадалась, что она пытается скрыть изумленную досаду: чертов щенок не успел стереть из глаз потрясенное выражение.

– Тропические хитры, хотя и полоумны, – ответила Древорезчица. Она принюхалась к телу, валявшемуся в луже крови. – Я думаю, это был речевой центр стаи. Он оставался неизменным, остальные элементы менялись. А эти двое всегда работали с документами.

Невил тоже выглядел пораженным.

– Я не знал. Там, внизу на лестнице, еще несколько очажков возгорания. Вокруг разлита ворвань – к счастью, не так много, чтобы вся башня заполыхала. – Он посмотрел на обгоревшие бумаги. – Наверное, в последний момент они сообразили, что тайн осталось слишком много.

Древорезчица повернула к нему головы:

– Вместе эти двое могли сохранить достаточно ума, чтобы разобраться, что жечь в первую очередь. – Она встряхнулась. – Подумать только: Дар Божий пожертвовал собой во имя этой тайны.

Им немного повезло: облака разошлись, а следующая буря была еще в двух днях пути морем. Большой аэролет Щепетильника нужно было еще десятидневку снаряжать для пробного полета, но советник по науке пожертвовал для поисков свой маленький дирижабль с заряженным под завязку электромотором. Впрочем, поиски с воздуха всецело зависели от антигравитационного флайера и поставляемых им через орбитальный маршрутизатор аэрофотоснимков сквернейшего качества. В Домене Древорезчицы были миллионы гектаров снегов, голых скал, замерзших каналов и пакового льда, но там, где схватили Гери, Эдви и Тимора, осталось много следов, и не все они остыли. Лучшие королевские ищейки обшарили все ближние леса. Видео со спутника подсказывало им, какие места проверять в первую очередь, но постепенно поисковые партии достигли краев, где горные фермы уже мало чем отличались от пустошей, кроме условно протянутых оград.

Тем временем Странник с Йоханной преуспели там, где оказался бесполезен дирижабль: они напали на след главной стаи беглецов. Антиграв то поднимался до облаков, то нырял под прикрытие горных стен, отслеживая каждое перемещение толпы тропических. Те наверняка сбежали раньше, чем похитители Детей успели передать им свою добычу, – но ведь у них могла быть намечена встреча в глуши!

Основная группа двигалась вдоль Восточной Лесной Дороги, не останавливаясь ни для каких встреч. Посольские Когти всегда казались идиотами, возясь со своими громоздкими санями в самую неподходящую для этого погоду. В кои-то веки погода и ландшафт им благоволили: добравшись до Высокого Перевала, беглецы погрузились на сани и единым слаломом съехали вниз, прерывая спуск, только чтобы поднять перевернутые сани и разъединить столкнувшиеся. Потом, однако, разгулялся буран, и, когда тропические свалились на головы гарнизону пограничной заставы у Восточных Ворот, восьмерка саней уже вмещала всех выживших. Они попросту промчались сквозь заставу, сея беспорядок на своем пути, но за исключением элементов с обеих сторон, никто не пострадал: обошлось без полных смертей.