Шалодар долю мгновения вглядывался в брешь строя, в набегающих тёмных. Раздалась резкая команда:

– Залп! Залп! Залп!

Тёмных словно выкосило безжалостным ливнем артефактных болтов. А Шалодар вскинул голову: это не его бой. На его плечах противостояние повелений. Огонь и Эфир. Он изменил тактику и теперь не пытался пробить защиту самого врага, а давил по всему фронту, со всех сторон. То здесь, то там на мгновение усиливал натиск, на миг менял повеление. Вспыхивали фиолетовые иглы, на пути которых в пыль рассыпались тёмные. Или же поднимали меч на идущих рядом.

Тёмных откинули, бреши в строе гардарских солдат и големов стянулись, повинуясь командам сержантов. Несколько минут первый удар принимал на себя жидкий, всего в два ряда, строй строевых големов, но из тоннелей уже шагали свежие им на замену. Оттуда же бежали солдаты, передавали сумки с болтами, спешили сменить раненых и убитых. Гардар держал удар, держал строй.

К сожалению, силы людей не бесконечны. Каким бы ты опытным воином ни был, как бы не защищала тебя магическая броня, но она по-прежнему тяжким весом лежала на плечах. Как бы ни хороши были лечебные фибулы, на ходу заживлявшие все ушибы и даже придававшие силы, но невозможно час за часом колоть копьём и поднимать метатель. Да, строй постоянно сменялся, чтобы бойцы могли отдохнуть и глотнуть воды в безопасности тоннелей. Но это не спасаёт, если враг всегда свежий и не имеет числа, а за твоей спиной всего одна бригада в резерве.

Сейчас только несколько человек оказались в равном положении. Повелитель и тёмный бог, сошедшиеся в битве повелений. И архимаги, разделённые полем мёртвых тел. Только они не могли смениться и отдохнуть. И пусть магия делает людей крепче, но даже у них есть свои пределы.

Видимо, на той стороне портала решили, что пора бросить в сражение ещё один козырь. А может, просто пришло его время по плану, ведь с той стороны до сих пор не могли знать, что происходит на этой. Как бы там ни было, но солдаты первые почувствовали изменение в ходе битвы: навал тёмных уменьшился, стрелять приходилось реже, реже приходилось колоть тех, кто сумел добраться до линии строевых големов или же пробиться за неё. Из портала стало появляться меньше врагов.

А затем из его синевы высунулась башка чудовищной твари. Вытянутая, покрытая наростами и шипами, она едва прошла по ширине Врат. Огромные черно-жёлтые глаза несколько мгновений оглядывали пещеру, а затем тварь распахнула пасть и заревела.

В рёв вплелась магия и, казалось, начал дрожать сам пол пещеры, а прямо между огромных игольчатых зубов дракона заклубилось синее пламя.

Перевес оказался у тёмных: ни одного свободного архимага, чтобы парировать удар, не нашлось.

Голубое пламя хлынуло из пасти дракона, затопило пещеру. Снова слизнуло трупы тёмных, ударило в спину ещё живым, в одно мгновение обращая всех их в пепел. Голубой пепел. Воздух пещеры даже не шелохнулся от волны этого пламени. Да и было ли оно им? Теперь вместо нестерпимого жара раскалённого воздуха, в пещере дохнуло ужасающим морозом.

Клубящийся вал голубого и холодного огня докатился до гардарского строя, ударил в магические щиты. Они сразу же стали видимыми, голубой пепел налип на них, покрыл сплошным покровом. По пещере поплыл звук, который издаёт хрустальный бокал за миг до гибели: тонкий и многоголосый переливчатый звон. Звенели магические щиты, в которые билось магическое же пламя.

А затем щиты принялись лопаться. Один за другим, словно хрупкие ледяные пластины под ударами меча.

Пламя хлынуло в пробоины.

Коснулось големов – и те разлетелись с его пути голубым пеплом. Налетело на строй живых, навалилось на границы Сигн и замерло у них. Невидимый купол защиты промёрз за мгновение, дыхание солдат коснулось его границы и поползло морозными узорами. Теперь вместо переливов раздавался хруст ледяной крошки. А затем лёд Сигн лопнул, впуская под себя магическое пламя.

Первый ряд солдат обратился голубым пеплом. Второй рассыпался кусками, словно в нём стояли не живые люди, а ледяные фигуры. Третий же замер навечно: их доспехи покрылись льдом, а тела обратились в статуи.

Пламя опало, рёв стих. Дракон мотнул башкой, изгибая шею и пытаясь ударить колонны Врат. Никто – ни Шалодар, ни Ротарин – не мог бы сказать, что случится, если колонны будут разрушены, но пока тварь не могла пролезть сюда.

Огромная шея нависала над самой головой тёмного бога, что по-прежнему стоял посередине между колонн. Вот она скользнула совсем низко, заставив вспыхнуть его защиту и бог в раздражении вскинул ладонь. Простой жест отшвырнул башку дракона, заставил его удариться о кромку портала, об архитрав.

И Шалодар не упустил своего шанса: защита тёмного бога засияла, но спасти от полновесного удара равного не могла. Бог рухнул с выжженым разумом, затем фиолетовый росчерк перечеркнул шею дракона, отсекая голову. Ещё через мгновение ударили восемь фиолетовых игл света. Архимаги тёмных, полукругом стоявших перед порталом – пали.

Шалодар со свистом втянул в себя ледяной обжигающий воздух.

Эта схватка осталась за Гардаром, но слишком дорогой ценой. Если с той стороны снова появится бог, то сумеет ли он, Шалодар, выстоять? Не пора ли закрыть портал, пока у Гардара ещё есть шанс?

– Держись, держись! Сзади! Обернись!

Я закашлялся, ухватившись за сорванное в крике горло. Кольчуга горжета ожгла кожу, отрезвила новой болью. Он меня не услышит. Слишком далеко.

С левого фланга три десятка тёмных окружили одного из птенцов. Вдесятеро больше валялось на песке вокруг, но мана не бесконечна, а тёмные уже давно не сходят с ума окончательно. Теперь им хватает разума объединяться в отряды и даже напирать строем.

Пока нам хватало сил, их это не спасало. Но… Я знал, чем закончится эта стычка. Мой старший товарищ уже давно бился накоротке, почти не используя магию. Кружился между тёмными на своём пятачке Печати, убивая врагов огненной нитью, которая вскрывала доспехи, словно бумагу.

Но одиночке никогда не победить строй, если он не мастер меча. Этот, так и оставшийся для меня безымянным старший соученик, им не был. Пока один десяток тёмных сковал его схваткой, другой зашёл со спины. Они не стали пытаться решить дело одним ударом. Вместо этого подсекли ноги, опрокинули на песок и забили копьями.

Твари.

Ну хорошо. Вы справились с ним. Теперь идите сюда. Ко мне.

Если бы я мог, я бы выкрикнул это, но у меня вышел лишь хриплый сип.

Твари.

Ненависть я выместил на том тёмном, что был рядом со мной сейчас и здесь. В три прыжка сблизился с ним, отбил укол копья, заставив его скользнуть над плечом, сделал последний длинный приставной шаг. Навалился плечом на щит, толкнул. Мои «Змеи» метнулись вперёд, огибая врага. Он попытался рубануть кромкой щита по ногам, но две нижних «Змеи» надёжно приняли тяжесть щита на свои спины.