то теперь всякое посягательство на собственность влекло за собой наказание, а посягательство на собственность знати каралось особенно жестоко. За него брали многократное возмещение, калечили, убивали, обращали в рабство. Тягчайшее в прошлом преступление-нарушение экзогамных запретов — перестало быть преступлением, зато нарушение сословно-кастовых брачных запретов теперь подчас влекло за собой суровое наказание. При нанесении побоев, увечье, убийстве первостепенное значение теперь приобрел вопрос не о родо-племенной, а о социальной принадлежности сторон.

Первоначальное право составилось главным образом из санкционированных государством мононорм, или обычаев, эпохи распада первобытного общества. Поэтому оно получило название обычного права. Иногда обычным правом называют и сами обычаи эпохи распада первобытного общества или еще шире — социальные нормы первобытного общества вообще, но это неточно, так как права в строгом смысле этого слова не могло быть там, где еще не было государства. В других случаях обычным правом называют уже санкционированное государством, но еще не записанное, не кодифицированное, так называемое неписанное право. Это также не совсем точно, потому что определяющим признаком является не форма существования, а классово обусловленный и государственно-принудительный характер права.

§ 4. Духовная культура эпохи разложения первобытного общества

Развитие положительных знаний и искусства.

Бурные экономические и социальные процессы эпохи распада первобытнообщинного строя способствовали дальнейшему росту начатков положительных знаний. Развитие земледелия, в особенности ирригационного, требовавшего точного определения сроков полива, начала полевых работ и т. д., привело к упорядочению календаря, а, следовательно, и астрономических наблюдений. Если меланезийцы не пошли дальше различения звезд и планет, то полинезийцам уже были известны многие отдельные звезды и созвездия. Возможно, что на рубеже классового общества стали применяться простейшие астрономические приборы: по крайней мере, древние майя уже пользовались для фиксации точки наблюдения двумя перекрещенными палками. Первые календари обычно были лунными, т. е. были основаны на наблюдениях за изменением фаз Луны, воспоминание о чем сохранилось во многих современных языках (ср., например, русск. месяц — Луна и календарная единица, английск. Moon — Луна и month — месяц). Но лунный месяц состоял приблизительно из 29,5 суток, лунный год был на 11 суток короче солнечного, а необходимость согласования лунного и солнечного года стимулировала развитие математических знаний. В этом же направлении действовали и другие процессы эпохи: скотоводство требовало подсчета поголовья скота, развитие обмена — исчисления мерил стоимости. Необходимость обращения с большими числами и развитие абстрактных представлений привели к появлению числовых разрядов и систем счисления, в основание которых были положены разные, но по большей части связанные со счетом на пальцах принципы. Так, в распространившейся в Тропической Африке пятеричной системе счисления за единицу второго разряда принято число пальцев руки, в современной десятичной и сохранившейся в виде языковых пережитков двадцатичной (ср. французское quatrevigne — четырежды по двадцать — восемьдесят) системе — соответственно число пальцев обеих рук и всех пальцев на руках и ногах. С важнейшими процессами эпохи была, по-видимому, связана и начавшаяся дифференциация математических знаний: зарождение частного землевладения вызвало к жизни, как показывает само название этой науки, начатки геометрии, т. е. «землемерия».

Подобным же образом обстояло дело с развитием других отраслей положительных знаний. Создание укреплений и постройка таких усовершенствованных сухопутных и водных транспортных средств, как повозка и парусный корабль, способствовали развитию не только математики, но и механики. С возникновением выплавки рудных металлов зародились металловедение и в какой-то степени химия. Сухопутные и морские походы, связанные с грабительскими войнами, послужили накоплению тех же астрономических наблюдений, а также географии и картографии. Полинезийцы во время своих длительных морских походов пользовались картами из палочек и камешков, изображавших острова, морские пути, направления течений и ветров. Война сыграла свою роль в развитии хирургии, теперь уже не только справлявшейся с ампутацией поврежденных конечностей или трепанацией черепа, но и подходившей к таким сложным операциям, как известные древним индийцам и майя пластические операции носа (ринопластика). Рост народонаселения и развитие скотоводства увеличили опасность заразных заболеваний, эпидемий и эпизоотий; борясь с ними, первобытная медицина местами, как, например, в Восточной Африке, эмпирически пришла к примитивным предохранительным прививкам ослабленной формы болезни.

Значительно медленнее развивались зачатки обществоведческих знаний. Здесь по-прежнему господствовали тесно связанные с религией мифологические представления о чудесной природе всех основных явлений хозяйственной, общественной и идеологической жизни. Вот как, например, звучит в передаче Геродота так называемая первая этногоническая легенда скифов, объясняющая их происхождение, занятия, этносоциальный состав и политическое устройство. «Скифы говорят, что их народ моложе всех других и произошел следующим образом: в их земле, бывшей безлюдной пустыней, родился первый человек, по имени Таргитай; родителями этого Таргитая они называют, по моему мнению неверно, Зевса и дочь реки Борисфена. Такого происхождения был, по их словам, Таргитай, а у него родились три сына: Липоксай, Арпоксай и младший Колаксай. При них упали-де с неба на скифскую землю золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Старший из братьев, первым увидев эти предметы, подошел ближе, желая их взять, но при его приближении золото воспламенилось. По его удалении подошел второй, но с золотом повторилось то же самое. Таким образом, золото, воспламеняясь, не допускало их к себе, но с приближением третьего брата, самого младшего, горение прекратилось, и он отнес к себе золото. Старшие братья, поняв значение этого чуда, передали младшему все царство.

И вот от Липоксая-де произошли те скифы, которые носят название рода авхатов: от среднего брата Арпоксая — те, которые называются катиарами и трапиями, а от младшего царя — те, что называются паралатами; общее же название всех их сколоты, по имени одного царя; скифами назвали их эллины»[102].

В этой легенде есть элементы и историко-этнографической концепции (представление о местном происхождении и этническая характеристика скифов), и социально-политической доктрины (представление о божественном происхождении царской власти и главенства царских скифов — паралатов), но они еще почти не выделились из общего религиозно-мифологического миропонимания. Все же некоторые начатки обществоведческих знаний, по преимуществу те из них, которые имели практическое значение для идеологического оформления процессов классообразования, стали получать в эту пору заметное развитие. Такова в особенности представленная в той же скифской легенде генеалогистика — знание родословий, в котором нуждалась родоплеменная знать как в доказательстве чистоты и благородства своей крови. Развитая генеалогистика и особые знатоки родословий этнографически засвидетельствованы во многих разлагавшихся родовых обществах; своеобразный рекорд, по-видимому, принадлежит полинезийцам о. Раротонга, у которых обнаружена генеалогия, насчитывающая 92 поколения.

К этому же времени относится зарождение правовых знаний, также еще с трудом отделимых от религиозных представлений. Это хорошо видно на примере первобытного (да и раннеклассового) судопроизводства,