– И как долго это продлится?

– Недели. Может быть, месяц.

– Это ужасно!

– Я все равно найду тебя, Лили, – шепнул де Фосс, отступая на шаг и держа меня теперь только кончиками пальцев. – Ты слышишь? Верь мне: когда дар вернется, я обязательно тебя найду!

– Я знаю, – сглотнула я, уже чувствуя, как немеют руки, но до последнего сжимая чужую руку стремительно светлеющими ладонями. – И я тоже тебя люблю, Райв де Фосс. Поэтому буду верить. И ждать. До тех пор, пока ты не вернешься.

Над Мессой медленно сгущались сумерки, расцвеченные огнями магических фонарей, но, если не знать, что освещение города регулировалось искусственно, было бы трудно поверить, что вся эта красота ненастоящая.

Мне, впрочем, было все равно – как и всегда, я ждала вечера с огромным нетерпением и, сидя на подоконнике, с тоской смотрела на темнеющие небеса, мысленно торопя время, которого в эти дни у меня выдалось неоправданно много.

Последние три недели я провела в напряженном ожидании, несвойственной мне нервозности и неуклонно растущей тревоге. А все потому, что с того дня, как мы расстались с Райвом, прошло немало времени, но я по-прежнему почти ничего о нем не знала, кроме того, что он был жив, здоров и пытался справиться со стремительно набирающим силу, но все еще крайне нестабильным даром.

Как оказалось, во время взрыва самоуверенный маг все-таки перенапрягся, поэтому процесс восстановления протекал долго и тяжело. Причем настолько, что Райва даже пришлось поместить в одной из камер королевской тюрьмы, специально оборудованной для преступников-магов.

Его величество Эдуард Третий, которого я теперь навещала регулярно, с огорчением признал, что вовсе не планировал крайних мер, но буквально на следующий день после моего возвращения домой де Фосс вдруг среагировал на самое простенькое заклинание в собственном кабинете, из-за чего здание КБР в третий раз за последние пару месяцев взлетело на воздух. Я этого, к сожалению, не видела, потому что все случилось уже рано утром, когда я отчитывалась перед родными. А сразу после этого король решил, что убытки от Райва слишком велики, и запер своего лучшего мага под замок. Да еще и посетителей к нему не пускал, чтобы не потерять вместе с тюрьмой еще и половину города.

Лайс, которого я видела почти так же часто, как его величество, со всем доступным жаром заверил меня, что в таких ситуациях это обычная практика. И день за днем твердил, что Райву совершенно ничего не грозит. Надо было лишь дождаться, пока он окончательно восстановится, и тогда все вернется на круги свои.

Но время шло. Дни утекали за днями. Я вся извелась от беспокойства, а Райв до сих пор так и не оправился. И я уже не знала, что подумать, когда прошлой ночью в очередной раз явилась во дворец и услышала от его величества уже набившее оскомину:

– Скоро.

Надо ли говорить, что в эти дни я по-настоящему жила лишь от заката до рассвета, когда с недостойной леди поспешностью ныряла под одеяло и торопливо закрывала глаза, предварительно прижав к себе копри.

Ириска не возражала – в Ларре она чувствовала себя как дома и с каждым днем стремительно набирала вес, уже давно не напоминая того неуклюжего котенка, которого мы поначалу носили на руках.

Черныш тоже разительно изменился за это время. И вырос, пожалуй, еще быстрее, чем постоянно гуляющая между мирами Ириска. Он заметно раздался в груди, вытянулся в длину и обзавелся такими внушительными клыками, что на них с уважением взирал даже папа, не говоря уже о наши гостях или просто соседских мальчишках.

Надо сказать, за эти дни интерес к нашим пушистым квартирантам существенно возрос, и папа не раз и не два приглашал в гости магов из числа совета, вероятно, надеясь, что те проникнутся моими идеями и с гораздо большей охотой пойдут навстречу Ларру, чем если бы копри у нас не было. К тому же в кошачьем семействе снова наметилось пополнение – на днях Принцесса привела в дом незнакомую кошку, которая вот-вот должна была родить. И это вызвало у старшей четы ван дер Браас такое оживление, что я даже не удивилась, когда бабуля, едва успокоившись за мое будущее, с головой ушла в очередной многодневный эксперимент. А дедушка, хитро подмигнув, сказал, что у него тоже есть чем заняться, и теперь целыми днями пропадал где-то на пару с Чернышом, порой даже ночевать домой не являясь.

По стечению обстоятельств, у родителей в эти дни тоже обнаружились крайне важные и срочные дела. Папа допоздна торчал в ратуше, обстоятельно готовя почву для нового визита де Фосса. Мама, естественно, решила его поддержать, и это, наверное, было даже хорошо. За исключением того, что мне оказалось совершенно не с кем поговорить. А единственные существа, которые всегда находили для меня время, были верные Бумба, Ириска, Принцесса и три оставшихся котенка, которые именно в эти дни наконец-то научились как следует бегать.

Впрочем, сегодня меня огорчало совсем не это.

Сетуя на вечно занятых родителей и с головой погрузившись в собственные переживания, я упустила из виду долгожданные каникулы брата и сестры. И когда в нашем доме вновь появились две беды по имени Ир и Мия, а в мои мысли ворвался совершенно незапланированный шум, я отреагировала… полагаю, что излишне бурно. Об этом, разумеется, тут же узнала мама, потом слухи дошли до отца. Ничего не понимающие родственники быстренько собрали военный совет и единогласно решили, что мне нужно срочно развеяться, после чего проворно кликнули друзей и ближайших родственников, вознамерившись устроить настоящий званый ужин.

Меня это известие, разумеется, не обрадовало, потому что оно означало, что в привычный срок я сегодня в Ларр не попаду. Но делать нечего – ужин есть ужин, так что мне пришлось скрепя сердце согласиться и одеться для приема как положено.

Для вечера я на этот раз выбрала темно-синее платье с неброским, но очень красивым бело-золотым шитьем. Красное мне в последнее время порядком надоело, так что совет мамы и драгоценности ее любимого цвета, которые не так давно приобрел отец, пришлись более чем кстати.

– Отлично выглядишь, – одобрила Бумба, кружась вокруг меня наподобие большого шмеля. – В синем ты прелесть как хороша, хотя белое смотрелось бы не хуже.

Кинув последний взгляд в зеркало, я со вздохом отвернулась и непроизвольно поправила выбившуюся из прически прядку, когда туда на полном ходу врезалась неугомонная муха. Огнемет ей бабушка, к счастью, давно починила, так что остаться без шевелюры мне не грозило, но все же Бумбе следовало вести себя осторожно – в доме скоро появятся посторонние, а мы до сих пор никому не сообщили, что у нас теперь проживает гостья из Ларра.

– А вот и наша дорогая Лильен, – с несколько наигранным воодушевлением пробасил отец, когда я наконец собралась с мыслями и спустилась в зал для приемов.

С того времени, как я не послушалась и пропала в Ларре сразу на несколько дней, он все еще сердился, но виду старался не подавать. Я, конечно, чувствовала, что мы отдалились, ощущала появившееся между нами напряжение, но внешне это ничем не проявлялось.