– Для свой роли он хорош, – сказал Чипизубов. – Очень хорош.

– И чем же он так хорош?

– Во-первых, он сам верит в то, что он врач. А все необходимые документы я ему сделаю. Ну, а во‑вторых, вы думаете, умный согласился бы на эту роль?

Генерал ничего не ответил.

Вера сидела на берегу реки, в густой, высокой траве. Вода плескалась у самых ее ног. Сквозь зеленовато-голубую, прозрачную, как чисто вымытое стекло, воду был виден каждый камешек, каждая песчинка на дне. Трава блестела на солнце так ярко, что, казалось, сама светилась изнутри изумрудным огнем. Огромное дерево с развесистой кроной и стволом, покрытым грубой, морщинистой корой, стелило на землю тень, в которой можно было укрыться от солнца. Быть может, это был дуб. А может быть, и нет. Как бы там ни было, под ним можно было лежать, прикусив зубами травинку, положив под голову руки и глядя, как скользят меж листвой лучики света.

Вокруг царила умиротворяющая тишина. Слышно было, как едва слышно что-то шепчет у самого берега вода да над цветами жужжат большие, кажущиеся ужасно неуклюжими шмели. Еще бы им не жужжать! Цветы с огромными бутонами синего, красного, желтого, оранжевого цветов источали ароматы, от которых голова шла кругом.

Вера никогда не любила лето. Летом было слишком жарко. Даже самая легкая одежда вечно липла к влажному от пота телу. Воздух был наполнен пылью, пухом и всяческой мошкарой. Лето было постоянной темой для пустопорожних разговоров о том, кто куда собирается поехать. Причем, слушая их, можно было подумать, что люди и в самом деле с нетерпением этого ждут. Лето было порой традиционных обманов и самообманов, абсолютно безвкусных и безыскусных.

Но сейчас Вера была счастлива. Ей нравилось место, где она находилась. И она не хотела его покидать. Со временем ей, наверное, станет скучно здесь одной. Вот тогда она и подумает, что делать дальше.

– Вера, – негромко позвал ее кто-то.

Вера оглянулась.

Позади нее, в двух шагах, стоял Андрейка. В легких брючках до щиколоток василькового цвета и желтой майке с огромным, красным, улыбающимся смайликом на груди. На голове – сложенная из газетного листа треуголка с вставленным за отворот длинным, загнутым на конце петушиным пером. На краю треуголки можно было прочитать фрагмент набранного большим, жирным шрифтом заголовка: «КАФКА … ВСЮДУ … АМИ». Рядом была фотография – полный, глупо улыбающийся человек в модном костюме, с цветастым галстуком, стоял в обнимку с гигантской морской звездой, одетой в одни трусы.

– Здравствуй, сестра. – Андрейка присел на корточки.

Вера легла на спину и посмотрела на перевернутого вверх ногами Андрейку. Затем она сама перевернулась на живот. Только сейчас она обратила внимание, что на ней надето легкое платье с частым узором из черно-бело-коричневых, похожих на перья куропатки, пятен.

– Здравствуй, братишка. – Вера подперла голову руками и улыбнулась.

– Тебе здесь нравится? – спросил Андрейка.

– Очень, – ответила Вера. – Как ты нашел это место?

– Я его сам придумал.

Вера улыбнулась – Андрейка всегда был выдумщиком.

Раздалось короткое, отрывистое мяуканье. И из травы выглянула небольшая серая кошка. Подозрительно взглянув на людей, она еще раз отрывисто мявкнула.

– Гертруда! – обрадовалась Вера. – Иди сюда!

Кошка подошла, и Вера погладила ее. Кошка блаженно зажмурила глаза и громко замурлыкала.

– Мы давно здесь? – спросила Вера, продолжая гладить кошку.

Андрейка молча пожал плечами.

– Как мы здесь оказались?

– А это имеет значение?

Вера улыбнулась.

– Я думаю, все имеет значение.

– Это – сон, – сказал Андрейка.

Вера, прищурившись, посмотрела на солнце. Щекой она чувствовала его тепло. И кошкина шерсть, линяя, липла к ладони. Во сне так не бывает.

– Неправда, – улыбнулась Вера.

– Это сон, сестра, – серьезно произнес Андрейка. – Я создал его, чтобы поговорить с тобой.

– Мы можем говорить только во сне?

– В реальности ты давно уже ни с кем не разговариваешь.

С показной серьезностью Вера сдвинула брови, между которыми образовались две морщинки, одна – глубокая и длинная, другая – поменьше и покороче.

– Почему?

– Наверное потому, что ты на всех обижена. Ты замкнулась в себе, поскольку считаешь, что чужие слова могут заставить тебя изменить свое мнение. А ты очень этого не хочешь. Поэтому предпочитаешь оставаться наедине с собой. Для того, чтобы вернуться, тебе нужно всего лишь принять реальность такой, как она есть. Даже если она не соответствует твоим ожиданиям. Так говорит Соломон. И доктор Снайдеров с ним согласен.

Вера сильнее сдвинула брови. И на этот раз она не играла.

Соломон… Доктор Снайдеров…

Имена казались ей знакомыми… Определенно, она встречалась с этими людьми. Только где и когда?..

Воспоминания были где-то совсем рядом. Нужно было только найти к ним путь. Требовалась какая-то зацепка, сущая мелочь, которая позволила бы выпустить память на простор.

– Что произошло? – спросила она брата.

Андрейка опустил взгляд. Как будто ему было неловко.

– Я стал альтером.

Фув!

Память Веры, словно гигантская петарда, стремительно вознеслась к небесам и там с громким хлопком взорвалась, разбросав во все стороны море сияющих огней.

Дым от петарды превратился в серую тучу, начавшую было наползать на солнце. Но Андрейка тут же ее отогнал.

Альтеры!

Вот в чем было дело!

Альтеры отобрали у нее брата!

– Все не так, – грустно произнес Андрейка. – Никто меня у тебя не отбирал. Ты же видишь, я с тобой!

– Это только сон.

Вера поджала ноги и села.

Кошка, которую она перестала гладить, недовольно посмотрела на нее.

– А как иначе нам с тобой поговорить? – развел руками Андрейка.

– О чем?

– О том, чего ты не желаешь слышать! – Андрейка обиженно вскочил на ноги. – Я твой брат! А ты знать меня не желаешь!

– Это не так.

– Все потому, что я альтер?

– Нет! Разумеется, нет!

Вера протянула руку, словно желая коснуться плеча Андрейки. Но, так и не сделав этого, уронила руку в траву.

– Ты даже во сне не можешь это сделать, – с укоризной сказал Андрейка.

– Прости, – едва слышно произнесла Вера.

– Ты меня боишься?