и бросивших свое семя в лоно первобытных женщин. Это было поистине великое открытие, и не только в области медицины.

Но сообщать об этом научному и мировому сообществу раньше времени доктор Джейсон не собирался. Он считал, что плод должен созреть, прежде чем его можно будет сорвать и предъявить миру. Иначе мир, раскусив незрелый плод, с отвращением выплюнет его и ославит доктора Джейсона как шарлатана. Или попросту забудет его, как великое множество других ученых, посвятивших себя науке, и только загубивших свою жизнь. Доктор Джейсон не собирался следовать по их пути.

Фергюс, по своим причинам, активно его в этом решении поддерживал и всячески поощрял. Их взаимовыгодная дружба крепла год от года. Учитывая, что человек живет намного меньше духа, Фергюс рассчитывал однажды воздвигнуть над могилой доктора Джейсона монументальный памятник, а его неизданный учебник надежно спрятать в той же расщелине, в которой он хранил золотой диск. Эльф не сомневался, что эти реликвии достойны друг друга и могут лежать рядом. Каждая из них, окажись она в руках людей, произвела бы настоящий переворот, который мог бы стать Армагеддоном для привычного всем мира.

Но дружба Фергюса и Джейкоба Джейсона никогда не переходила определенных границ, причем устанавливал их эльф. Поэтому сейчас, даже доверяя доктору, Фергюс рассказал только то, что счел нужным.

— Тетя Скотти стала жертвой морских разбойников, — поведал он доктору. — Они думали, что маяк необитаем, и рассчитывали чем-нибудь поживиться в заброшенном доме. Во всяком случае, такой версии придерживается полиция, которую я вызвал. Полицейские уже отбыли с острова, теперь очередь за вами, доктор Джейсон. Совершите чудо, прошу вас!

Доктор Джейсон уже не улыбался.

— Эта дверь? — деловито спросил он, показав жестом.

И вкатился внутрь, словно кегельный шар, попавший в лузу.

Вышел доктор Джейсон только часов через пять, с окровавленными по локоть руками. Он был похож на мясника.

— Горячей воды, — отрывисто бросил он столпившимся во дворе эльфам, ожидающим конца операции. — И, ради всех святых, хоть какой-нибудь стул!

Почти мгновенно ему принесли ведро с горячей водой и массивное кресло, извлеченное невесть откуда, в которое он смог со вздохом облегчения опуститься после того, как отмыл от крови руки. Джейкоб Джейсон сидел, закрыв глаза, глубоко вдыхал своей бочкообразной грудью морской воздух и блаженно улыбался. Он наслаждался жизнью. Он наслаждался своим могуществом. Так бывало каждый раз, когда он, Джейкоб Джейсон, смертный человек, одерживал победу над самой смертью.

Но эльфы этого не знали. И потому с недоумением смотрели на толстяка, который, казалось, заснул, сидя в кресле. Молчание нарушил Фергюс.

— Джейкоб, — спросил он дрогнувшим голосом, — что со Скотти?

— Она будет жить, — ответил доктор, открывая глаза, в которых, кроме моря, отражалось искреннее изумление. — Поразительно! Любой другой человек умер бы от такой ножевой раны мгновенно. Это просто феноменальная старушка! Возможно, я даже посвящу ее случаю отдельную главу в своем будущем учебнике. Сам Гиппократ позавидовал бы мне сегодня.

Эльфы радостно зашумели. Кто-то даже предложил подбросить доктора несколько раз в воздух, чтобы воздать ему достойные почести. Но Джейкоб Джейсон решительно воспротивился этому.

— Клянусь всеми богами и богинями, это слишком, друзья мои, — запротестовал он. — Достаточно рюмочки коньяка. Фергюс! Я помню, вы угощали меня отличным коньяком…

Но доктор Джейсон напрасно искал глазами Фергюса среди окружавших его эльфов, которых он принимал за людей. Фергюс уже спустился с холма и в эту минуту медленно брел вдоль берега, о чем-то задумавшись. Волны подбегали к его ногам и с тихим шорохом ускользали обратно. Внезапно он остановился, не в силах отвести удивленного взгляда от одной из них. А затем, следуя за волной, перевел взгляд на море. И, пораженный, вскрикнул.

Все море, насколько он мог видеть, было красным. Точно такого цвета был каменный пол в комнате, где лежали истекающие кровью Скотти и забытый всеми капитан Уолрик. Только сейчас кровь пахла иначе. У кровавого моря был явно выраженный металлический запах. И это было еще ужаснее, чем его цвет.

Фергюс не удержался и вошел в воду. И только после этого понял причину, по которой она приобрела кровавый оттенок. Это были бурые водоросли. Из-за необычайной в этом году жары они начали активно цвести в открытом море, а потом ветер и волны пригнали их к берегу. Море с этой стороны острова напоминало густой бульон, в котором кишели водоросли, придавая прозрачной воде необычный цвет.

Но, разгадав эту загадку, Фергюс не почувствовал облегчения. Он счел это за предостережение, которое ему послала Великая Эльфийка.

— Благодарю тебя, — сказал он, обращаясь к праматери всех эльфов. — Я знаю, что ты искренне беспокоишься за всех своих потомков. Но я не могу поступить иначе. Прости меня!

Полчаса спустя Фергюс покинул Эйлин-Мор, оставив на острове эльфов и доктора Джейсона, которому было поручено ухаживать за Скотти до ее полного выздоровления. Вознаграждение, которое ему было обещано, потрясло воображение Джейкоба Джейсона. Поэтому он не посмел возразить. И только спросил:

— Вы, случайно, не в Лондон, Фергюс? Потому что в этом случае я попрошу вас…

— Нет, я направляюсь в Берлин, — сухо ответил Фергюс, пресекая всякую попытку найти компромисс. — И не знаю, смогу ли скоро вернуться, чтобы выполнить вашу просьбу.

Доктор Джейсон долго стоял на берегу уже после того, как гидросамолет с Фергюсом на борту скрылся в туманной дымке. И с грустью думал о том, насколько все-таки неблагодарны люди.

Устав от этих мыслей, Джейкоб Джейсон утешился, как это часто бывало, своей любимой клятвой Гиппократа.

— Мне, нерушимо выполняющему клятву, — громко произносил он хорошо знакомые слова, стараясь перекричать шум прибоя, — да будет дано счастье в жизни и в искусстве и славе у всех людей на вечные времена…

Он мог не беспокоиться, что его кто-нибудь услышит. Ветер уносил все звуки в море.

Глава 6

Фергюс подошел к решетке, ограждавшей резиденцию главы Совета XIII, и решительно нажал на кнопку, спрятанную в пасти серебряного дракона. Об этом способе прямой связи с Джерриком эльф узнал от Алвы. Разумеется, он не забыл, что после того, как эльфийка воспользовалась им в последний раз, она была жестоко убита. Но это не остановило его. Он хотел встретиться с кобольдом тогда, когда тот меньше всего ожидал бы этого. Фергюс был уверен, что Джеррик в глубине души трус, и, растерявшись от неожиданности, он спасует перед натиском уверенного в своей силе противника. Именно так Фергюс смог в свое время завладеть островом Эйлин-Мор. Эльф рассчитывал, что подобный тактический прием поможет ему и сейчас.

Джеррик не спал уже несколько ночей подряд, потому что