За железными дверями широких тумб правого стола вились слабые языки пламени, превратив тем самым стол в подобие кухонной плиты. Судя по шильдикам с выбитыми на них цифрами, для каждого куба, колбы и реторты был определен свой температурный режим.

Между столами был метровой ширины проход, в конце которого виднелась еще одна дверь, куда более серьезная, безо всяких заклепок, из сплошного металла. И без каких-либо замочных скважин и задвижек, с едва заметной щелью по периметру, указывавшей на то, что это была дверь, а не стена.

Запах в помещении стоял невообразимый. Гарь от факелов смешивалась с химическими испарениями, и если бы не вентиляционные отдушины под потолком да поток свежего воздуха из открытой двери, здесь было бы нечем дышать. Так что это место никак не могло быть лабораторией, по крайней мере физической, иначе чудак-император долго бы не протянул. Да и вообще здесь всё выглядело так, словно было построено для какой-то одной цели. А вот настоящая лаборатория, как пить дать, пряталась впереди за монстрообразной дверью. Но какую функцию тогда выполняла эта?

Взъерошенный, с горящими глазами и черной полосой на щеке Андрей подлетел к Сашке и, небрежно кивнув Лилии, выстрелил одной фразой:

— Сашка, прикинь, здесь электричество получают из белков, из растений, — в смысле, не здесь, но в этом мире. А это, — он махнул рукой за плечо, — самый древний в мире генный секвенатор! Он умеет самостоятельно определять последовательность оснований ДНК, ты с Мышильдой занимался чем-то подобным, помнишь?

— Не совсем так, — поправил его четкий ясный голос. Сашка увидел наконец его владельца. — Эта установка действительно режет на части ДНК, но не столько определяет, сколько ищет.

У дальнего конца стола, что располагался вдоль левой стены, опершись ладонями о его край, стоял светловолосый мужчина и, подняв голову, смотрел на Сашку. Рядом в той же позе стояла Маша. Ее футболка и шорты с сандалиями смотрелись малость диковато в контрасте с одеждой мужчины. Портупею Маша сняла и бросила в угол. Там же лежала сабля Андрея.

«Та-ак… А папочка поразительно быстро завоевывает доверие!» — с неприязнью подумал Сашка, следя за тем, как мужчина выпрямился и направился к нему по проходу.

Он удивился, какое такое сходство с этим человеком обнаружила на гобелене Маша. Ничего похожего на себя он не находил. Разве что тот же рост и курносый, как у Сашки, нос. Однако фигура приближающегося к нему человека была значительно мощнее. И, самое главное — глаза. В них Сашка не мог прочесть ровным счетом ничего.

На боку мужчины висел в ножнах меч. А на груди, обтянутой черным поношенным камзолом, блестел на короткой цепи серебряный треугольник. Такой же самый, как и на Хавелоке год назад. И тот самый, что два года назад так удачно отразил свет в глаза Сашки, повисшего в когтях Джокера. Именно тот отблеск заставил Сашку нажать на Арпонисе треугольник, и это оказалось самым правильным решением.

Мужчина улыбался мягкой спокойной улыбкой, а когда до Сашки осталась пара шагов, протянул к нему руки, собираясь обнять.

Толкнув спиной Лилию, Сашка шагнул назад, заметив неодобрение, мелькнувшее на лице Андрея. И сразу почувствовал себя оказавшимся в перекрестии лучей: сзади Лилия жгла ему взглядом затылок, справа на него вылупился Андрей, спереди — папочка, а с другого конца зала, встав так, чтобы видеть Сашкино лицо, на него уставилась Маша, будто готова была сожрать его живьем. Не хватало только Джокера, который куда-то подевался.

Мужчина первым прервал повисшее молчание.

— Что ж, — разочарованно произнес он, склонив голову. — Тогда зови меня Мастер. Думаю, это звание никак не оскорбит твоих чувств.

Донельзя смущенный всей ситуацией, Андрей пробормотал:

— Зря ты так, твой отец — классный мужик. Он нам такого понарассказывал, ты не поверишь!

Серые глаза Мастера смотрели на Сашку в ожидании, но тот молчал. Он не мог заставить себя открыть рот. Подобное уже случалось с ним в доме тети Зины, когда она настаивала на обмене раковины на железную книгу. Тогда он просто не мог выдавить из себя ни слова — то же самое происходило с ним сейчас. Он лишь сумел кивнуть в ответ.

Мастер сдержанно вздохнул и обратился к Андрею:

— Тогда ты расскажи ему, зачем он здесь. Меня он слушать не станет, это видно. Только поторопись, осталось пятнадцать минут.

Мастер направился к столу, где находился ранее, но на полпути обернулся и горестно произнес:

— Однояйцевые близнецы, являющиеся генетическими копиями один другого, тем не менее две самостоятельных личности. Идентичность генотипа ни в коей мере не ведет к идентичности сознания. Я хорошо представляю, что рассказала тебе твоя мать, и скорблю о том, что случилось сегодня.

У Сашки пересохло во рту от злости. «Ох, не упоминал бы ты ее! — подумал он. — А то ведь и я что-нибудь скажу, что тебе совсем не понравится!»

— Я знаком с «феноменом близнецов», — сухо произнес он. — Мы это по биологии проходили. Так что ты должен мне рассказать? — спросил он Андрея.

Тот с некоторым беспокойством посмотрел на Мастера, который опять вздохнул и, отойдя к дальнему концу левого стола, стал подливать что-то в стеклянный куб. Там он заговорил с Машей, а Андрей ухватил Сашку за рукав. Старательно избегая взгляда Лилии, Андрей повел его вдоль столов как заправский экскурсовод.

— Короче, это нечто вроде генетического замка, — начал он, оживляясь с каждой секундой. — Состряпали его в незапамятные времена после того, как один местный император вырастил окружающие горы. Этим он повредил кое-какие здания и напугал кучу людей, а замок поставили для того, чтобы всё же не разрушать уникальную установку…

Андрей махнул рукой в сторону дальней двери, которая выглядела как металлическая стена.

— Ее решили сохранить как музейный экспонат и правильно сделали, потому что она натолкнула потом на некие идеи, напрямую с ней не связанные, но крайне интересные!

Остановившись, Андрей рассеянно провел рукой по штативу с очередной колбой, в которую что-то вливалось и тут же переливалось дальше. Рот у него приоткрылся и снова закрылся, будто совсем не об этом он хотел сейчас говорить, потому как это была мелочь в сравнении с той новостью, что жгла ему язык.

Наконец он выпалил, понизив голос и пронзительно глядя на Сашку:

— Ты не поверишь, они изобрели антиграв! Устройство для компенсации веса. У них такси летают!

— Че-го? — Сашка бессмысленно уставился на него, шевеля губами. — Подожди, подожди, — добавил он. Ему подумалось, что он ослышался. — Антиграв? Правда, что ли? — спросил Сашка у Лилии и отмахнулся. — Да быть этого не может!

Он отвернулся от них, считая, что его разыгрывают. За его спиной раздался смешок.

— Может, может, — произнесла Лилия лаконично.

Растерянный Сашка снова обернулся. Должно быть, у него был крайне необычный вид, потому что Лилия иронически улыбалась, а Андрей чуть не жмурился от удовольствия. И значит, это была правда про антиграв. И это круто, подумал Сашка, это ж никаких дорог не надо, только преодолевай сопротивление воздуха, то-то дорог у них нет, одни дурацкие пляжи!