Мужчина произвёл не самое приятное впечатление, но я, естественно, так же вежливо поклонился в ответ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Его супруга — герцогиня Вивиан де Лабонте. — продолжила представление мама.

Означенная герцогиня живо напомнила мне сову. Роста она была невысокого. К совершенно круглым прозрачно-голубым глазам на таком же круглом лице, усиливая сходство с птицей, прилагалась огромная и, на мой вкус, совершенно нелепая (хоть и явно дорогая) цветочная нашлепка, этакая корона из шелка, атласа и бархата в сильно напудренных волосах, делающая голову её носительницы несоразмерно большой, относительно короткого, но заметно плотного тела.

Я «поцеловал» протянутую ручку и повернулся к третьему члену почтенного семейства.

— Их очаровательная дочка — Жеральдин.

С самого начала всего этого действия, краем глаза я отмечал, что эта самая Жеральдин неотрывно пристально наблюдает за мной.

Из всех троих она была наиболее привлекательна внешне — большие глаза хоть и имели такой же водянистый оттенок, как у матери, но вроде бы не казались блюдцами. Светлые локоны закручены в замысловатую причёску. Фигура, в силу возраста, ещё тоже неплоха. Но, глядя на родительницу можно было смело предположить, что ждёт её в зрелом возрасте.

Однако, в лице её, точнее в его выражении, было нечто настолько отталкивающее, что напрочь перечёркивало положительные черты внешности.

Густо напомаженные пухлые губы брезгливо изгибались в презрительной гримаске. Судя по уверенным движениям и вздёрнутой вверх голове — барышня явно привыкла получать от этой жизни всё, что захочет. Самое поганое, что сейчас, как на предмет своего капризного пожелания, она смотрела именно на меня.

Мама продолжала разливаться дифирамбами. А меня посетили смутные подозрения.

Глава 61

Дальше события развивались ещё смешнее. Хотя, лично мне стало совершенно не до веселья.

Герцогская дочка, не отрывая от меня, простите за эпитет, алчных глаз, присела в реверансе и, как бы невзначай, уронила на пол кружевной, густо надушенный платочек.

Я ещё не успел изумиться глупости этого старого, как… не скажу что, дамского трюка, как его уже подхватил находившийся поблизости граф Тома Гомон — из местных кавалеров, галантно возвращая владелице.

Жеральдин раздражённо прошипела благодарность слишком уж расторопному поклоннику и опять вцепилась в меня взглядом.

— Это ты что, в самом деле надеялась, что я сейчас паду ниц к твоим ногам, подбирая разбросанные вещи? — начиная закипать возмущённо подумал я. — А вообще спасибо графу — избавил от необходимости выкручиваться из ситуации.

И тут герцогская дочка пошла в наступление.

— Ах, милый Поль, здесь так душно! Проводите меня на балкон. — капризно надув губки и яростно обмахиваясь веером, она подхватила меня под локоть и, нацепив на лицо победоносную улыбку королевы бала, потащила на выход.

— Простите, мадемуазель, мне срочно необходимо переговорить с матушкой. — изо всех сил сдерживая ярость, максимально любезно выдавил я, — А освежиться вас проводит… — взгляд мой остановился на саркастически-ухмыляющемся лице брата, — Жан.

И, не давая никому опомниться, передал руку настырной барышни совершенно ошалевшему от такого поворота братцу.

— Извините, ненадолго похищу у вас нашу дорогую хозяйку. Нам с герцогиней нужно кое-что обсудить. — не сбавляя оборотов, заявил я, увлекая за собой маму.

— Поль, мальчик мой, это совершенно не прилично! — шёпотом возмущалась она, пока мы, не забывая улыбаться попадавшимся навстречу гостям, шли в папин кабинет.

Я очень надеялся, что хотя бы там точно никого из посторонних не окажется.

— Неприлично, мама, — это то, что ты здесь сегодня устроила. — наконец, запирая за нами дверь, возразил я и «в лоб» уже спросил, — Я правильно понимаю, что ты придумала весь этот маскарад лишь для того, чтобы подсунуть мне угодную тебе невесту?

— С чего ты взял, дорогой?! — нарочито возмущённо вздохнула герцогиня.

— Мама. Я тебя знаю. Да и эта, как ты выразилась, «очаровательная мадемуазель» ведёт себя уж слишком уверенно — по-хозяйски. Она явно имеет на то твоё одобрение.

— М-мда. Тут девочка, конечно, перегнула. — перестав ломать комедию, тихо, как бы своим собственным мыслям согласилась герцогиня.

— То есть я прав?

— Но сынок! Это же всё исключительно ради твоего блага! Ты же совсем не думаешь о будущем. Пора остепениться и жить, как все.

— Мама. Судя по тому, что сейчас говоришь — ты не имеешь ни малейшего представления о том, что составляет благо твоего сына. Возможно, в этом есть и моя вина — мы слишком мало бываем вместе. Однако, последний раз прошу тебя не строить за меня планов, не пытаться решить мою судьбу и уж тем более не вмешиваться в мою личную жизнь.

— Сын, этот брак принесёт тебе герцогский титул! — вынула она из рукава последний козырь.

— Я в десять лет доказал вам с отцом, что имею собственные планы на свою судьбу. Не уступил тогда, так что даёт тебе основания полагать, что уступлю сейчас? Если ты не остановишься — мы серьёзно поссоримся.

Герцогиня вдруг схватилась за сердце, припала на кресло, часто задышала и начала обмахиваться платком.

— Матушка. — я развернулся, подошёл к ней, обнял и поцеловал в висок, — Я тебя люблю, но на провокации поддаваться не собираюсь. Придумай какую-нибудь отговорку для гостей — в зал я больше не спущусь.

И пошёл прочь. Уж отличить настоящий сердечный приступ от его артистичного исполнения — я точно умею.

— И что теперь прикажете делать с этими герцогами? — оставшись в одиночестве, уже совершенно спокойным тоном, всё ещё автоматически обмахиваясь платком, Жозефина вслух озвучила насущный вопрос. — Придётся, видать, сегодня отдуваться старшему — он хотя бы не такой своевольный.

* * *

На следующее утро, поднявшись рано, не желая ни с кем встречаться и вступать в утомительные дискуссии, я отправился выполнять поручение Марка. Дворец же отсыпался после вчерашних увеселений.

Наша обновлённая «лавка» превратилась в настоящий магазин и действительно производила отменное впечатление. В первую очередь заметно отличающимся от других подобных заведений окружающим её пространством. Подъезд был тщательно утрамбован и вычищен. Даже в слякоть здесь стало приятно ступить ногой, не рискуя измазаться в грязи.

Посетителей, не смотря на ранний час, уже было много. Резные двери без конца мелодично бряцали подвешенным для оповещения о прибывающих покупателях колокольчиком, выпуская на улицу аппетитный аромат копчёностей, разносившийся далеко вокруг.

— Да уж, влетело в копеечку, навести такую красоту. — подумал я, оглядывая свежий, добротный фасад с большими намытыми окнами, украшенный элегантной, дорогой вывеской.

Зайти внутрь тоже было приятно глазу. За обновлёнными прилавками находились трое улыбчивых продавцов — мужчин и одна девушка. Все в аккуратной однотипной одежде, в тон всему внутреннему убранству помещения (Не видел нигде такого — не иначе Таис придумала. Смотрится, кстати, отлично.)