— Однако сейчас нам больше всего нужен Князь-ворон, — Хранитель повернулся к Верену. — Защита твердыни Теновии будет разрушена с минуты на минуту. Если Отступник овладеет святилищем Тены, вряд ли кто-то сможет его остановить. Вороны готовы вмешаться, они находятся поблизости от замка и ждут только приказа Князь-ворона.

— И что мы можем сделать? — недоумевающе спросила Полина. — Где этот Князь-ворон?

Верен опустил голову и тут же снова поднял, прямо посмотрев в глаза Хранителю.

— Он здесь, — ответил тихо, бросив виноватый взгляд на Полину. — Если больше некому… Я готов.

Дракон протянул ему темный камень, совершенно гладкий, переливающийся синими и фиолетовыми оттенками густого, как безлунная ночь, свечения.

— Ты уже знаешь, каким будет приказ?

— Мраков удастся исцелить? — вопросом на вопрос ответил Верен.

— Вероятно, да. Если мы все удержимся на краю пропасти. — Если ты готов, — Хранитель поднял руку с камнем, — возьми его, он перенесет тебя туда, куда нужно. И нас тоже, — дракон протянул руку Полине, Сай сам схватился за его предплечье.

Верен осторожно накрыл камень ладонью, и снова вокруг взвихрилась воронка из закрученных полос бархатистой тьмы и переливчатого света, подхватила их и вынесла на залитую лунным светом поляну.

Темная туча наползала с запада, закрывая Таану, луну Лоаниры, светило Тены Милостивой, лишь кое-где, в прорехах тучи, проглядывали яркие звезды, словно напоминая о надежде, о том, что все еще может измениться к лучшему. Но пока все было очень и очень плохо и выглядело безнадежным.

Воины Леяны и сыны Мрака, выступая единым фронтом, наседали на защитников твердыни Теновии. Все они были великолепно защищены чарами. Горящие стрелы, удары мечей и длинных кинжалов, боевые кристаллы, волны силы — ничто их не брало. А магическая защита замка истончалась с каждой минутой. Ярон мелькал то там, то тут, отдавая распоряжения, организуя оборону, проверяя и поддерживая, так что защитникам замка казалось — он вездесущ или, как минимум, использует перемещающие кристаллы, но они знали, что это не так.

Муфра сама принесла оставшиеся кристаллы из хранилища и немало добавила из собственных запасов. Одним своим присутствием она придавала мужества защитникам замка, давая им понять, что надежда есть.

— Не вступайте в бой, держите защиту, — повторяла она снова и снова.

— Так мы растратим все силы, — возражал Ярон, и хмурый Тремир согласно кивал. — Когда дойдет до схватки, нам нечего будет им противопоставить.

— Вам и так нечего, — вздохнула Муфра, глядя в темноту, где светились красные огни глаз сынов Мрака, вспыхивали боевые кристаллы и мутно полыхали потоки грязно-желтой силы — самые опасные, смертоносные, разъедающие оборону замка, как кислота.

— Если помощи не будет, мы обречены. Нам нечего противопоставить силе, украденной Отступником из святилища Душ. Я провела обережный круг, по нему идет сила из святилища Тены, от Священного Пламени, но ее нужно подпитывать вашей силой, личной. Знаю, что это отнимает последнюю надежду выстоять в бою. Но ее и так нет. Поймите, этой надежды нет. Мы должны ждать… Ждать.

* * *

На поляне было настолько тихо, что Полина слышала только стук собственного сердца, колотившегося отчаянно, потому что она не понимала, что происходит, и в то же время чувствовала, что происходящее меняет ее жизнь необратимо.

В первый момент показалось, что здесь нет никого, кроме них, мгновенно переместившихся сюда с берега Лазурной лагуны. Но темные бесшумные тени отделились от деревьев, приблизились, словно они не шли, а скользили по росистой траве.

Мужчины в темных плащах, почти все темноволосы, но изредка видна и седина. Одинаковая одежда и серьезные, сосредоточенные лица почти превратили их в близнецов. Только присмотревшись, можно заметить, что все они разные, хотя нечто трудноуловимое и делает их слегка похожими. Совсем молодые и постарше, а были и пожилые, но все еще крепкие, с гордым разворотом плеч.

Впереди двое: один на вид лет пятидесяти, суровый, решительный, смотревший требовательно и чуть вопросительно; второй выглядел моложе, лет на тридцать с небольшим, мужественное лицо грубой лепки, нос с горбинкой, в смоляных волосах одна седая прядь, на плечи накинут традиционный плащ шамана, расшитый черными вороновыми перьями с вкраплениями оперения других хищных птиц.

— Верен, — уронил шаман, оценивающе глядя на ворона из-под полуприкрытых век. — Я видел тебя в видениях. Лориш избрал тебя, но ты не желал этого. Готов ли ты сейчас принять выбор Лориша?

— Да, — кивнул Верен, как показалось Полине, обреченно. Обреченно и решительно. — Я принимаю то, что уготовала мне судьба. Если вороны согласны признать меня Князь-вороном, если шаман и наместник согласны с этим, я приму власть. И ответственность.

— Я, Кейнор, шаман воронов волею Лориша, признаю тебя, Верен, Князь-вороном.

— Я, Одал, волею воронов — наместник главы клана, признаю тебя, Верен, Князь-вороном. Все вороны согласны с этим. Мы не выбираем. Выбирает Лориш.

— Мы не выбираем. Выбирает Лориш, — повторило вслед за ним ритуальную фразу множество голосов, и все вороны, кроме шамана, опустились на одно колено.

Верен склонил голову, глядя на них все с той же обреченностью.

— Я не выбирал этот путь. Выбрал Лориш, — сказал он.

— Что ты решишь, князь? — спросил бывший наместник, поднимаясь.

— Мы должны помочь Ярону. Держать оборону замка столько, сколько возможно. Еще есть надежда исцелить и очистить сынов Мрака. Воля Лориша — не убивать, пока возможно. Но если оборона будет прорвана — примите бой.

— Да будет так, князь.

Хлопанье крыльев почти оглушило, а поднятый ими ветер ударил в лицо, и звездно-лунное небо над поляной потемнело, закрытое огромной стаей воронов, взмывшей над лесом.

Верен бросил на потрясенную Полину виноватый взгляд. Она понимала, что сейчас не до объяснений и лишь молча опустила глаза.

— Ты верно сказал, — изрек шаман, — есть надежда исцелить сынов Мрака. Но это возможно, только если Отступник умрет.

— Вот как? — Верен был неприятно поражен.

— Так. Лориш открыл мне. Только после его смерти они могут получить освобождение и исцеление. Иначе все будет напрасно, и спасения в этой жизни не будет ни для кого. Лишь в смерти. — Шаман пристально смотрел на новоявленного Князь-ворона, словно что-то взвешивая в уме.

— И только ты можешь отправить Отступника во Мрак, которому он отдал свою душу.

Верен сглотнул.

— Я не сумел сохранить силу Лориша, — горько проговорил он, прямо глядя в жгучие глаза шамана.

Глаза, в которых клубилась уже знакомая Верену бархатная чернота, отсвет огромной силы — смертоносной Силы Лориша.