Лестница, по которой мы поднимаемся, самая что ни на есть замковая. Здесь ступени в длину только метра четыре, если не больше. Перила тоже каменные, по обе стороны от лестницы – гобелены. На одном сражение драконов, темные и сверкающие золотом тени мечутся в располосованном пламенем и тьмой небе. Внизу полыхает земля.

Честно признаюсь, я бы у себя дома такое вешать не стала, но это и не мой дом. Поэтому просто интересуюсь:

– Сколько зим этому замку?

– Более двух тысяч.

– Сколько?!

– Мой предок построил его в честь победы в войне с темными. Заложил родовое гнездо, так сказать, – голос Люциана смягчается, когда он рассказывает историю своей семьи, – в мирное время на мирной земле. Это – напоминание о том, что было.

Он кивает на гобелен.

– А это – о той, кто нас создала.

На противоположной стене – гобелен с изображением Тамеи. Мы уже достаточно высоко поднялись, поэтому сейчас я вижу ее лицо – красивые, крупные черты. Светлые волосы подхватывает ветер, на губах улыбка. В раскрытых ладонях в золотом пламени рождается дракон. Разгораются золотом крылья, мощное чешуйчатое тело отражает свет магии.

– Удивительно, – говорю я, и Люциан чуть замедляет шаг.

– Почему?

– Потому что драконы были рождены драконами, но принимая такую форму, они отказываются от человеческой.

– Возможно, в этом и суть, – раздается рядом знакомый голос.

– А вы разве не должны идти ниже, архимаг? – резко интересуется Люциан.

– Я никому ничего не должен, тэрн-ар. Особенно вам, – Валентайн усмехается, – а вот удовлетворить любопытство вашей невесты могу вполне. Нам всегда приходится делать выбор. Принимать в себе человеческую или драконью суть.

– Вам как раз не приходится. Темные драконы способны возвращаться в человеческую форму.

– Вы интересовались темными драконами, тэри Ларо? Похвально. На моем предмете наверняка будете получать высшие баллы.

Нет, ну что я там говорила? Отгрызть себе язык и выплюнуть в темный угол. Хотя лучше отгрызть его Валентайну.

А-а-а-а-а-а!

Рука Люциана под моей снова становится каменной, и камень это нагревается, как, наверное, раскаляется изнутри вулкан.

– Но, если уж говорить откровенно, да – мы обладаем такой особенностью. Мы действительно способны совершить оборот и вернуться. Вопрос в том, какими. И кем.

– Напомните, как вы вообще здесь оказались? – Люциан почти рычит.

Я пытаюсь погладить его по руке кончиками пальцев, но сейчас он этого даже не замечает.

– Я назначил вашему брату дополнительную тренировку, – комментирует Альгор. Чтобы смотреть на Люциана, мне нужно смотреть и в его сторону, поэтому я вижу все ту же насмешку, снисходительное высокомерие во взгляде и что-то очень странное в глубине светлых глаз. Темные искры, каждая из которых вспыхивает в такт моему пульсу: удар сердца – вспышка. – И он был настолько любезен, что пригласил меня разделить с вами ужин – от лица вашего отца, разумеется.

Все его слова звучат как издевка. Все эти «любезности», «от лица вашего отца». Он назначил Сезару тренировку – огнем в памяти вспыхивают слова Лики о том, что Валентайн его тренирует, учит обращаться с темной магией. Каким-то образом он узнал о том, что я буду представлена Фергану, и сделал все, чтобы тоже оказаться на этом ужине.

Тут бы впору хвататься за голову, но перед нами уже распахивают двери, ведущие в без преувеличения огромную залу. Через эти двери спокойно может пройти дракон, и именно он бросается мне в глаза в первую очередь.

Дракон.

Отец Люциана.

Или попросту его наисветлейшество Ферган, возвыщающийся над залом на несколько метров с высоты своего драконьего роста.

Нет, конечно, я уже видела этого дракона. На портрете. Но в реальности он оказался куда драконистей и, что немаловажно, существенно больше. Своды зала вырастали на высоту витражных окон, сколько это в метрах, я смутно могла прикинуть. Так вот, дракон не доставал до потолка совсем чуть-чуть. Массивный красивый зверь, чья чешуя словно раскалялась изнутри. Золотом. Из-за этого в зале становилось еще светлее, хотя источников света и без того было достаточно. Узорные магические светильники парили в воздухе, разогревая камень стен и оживляя витражи. Дракон возвышался над массивным столом, за которым уже сидели темноволосый молодой человек (привет, Сезар) и ослепительно-рыжая девочка.

– Отец, – голос Люциана эхом разнесся по залу, когда мы спустились и приблизились к дракону, – позволь представить тебе мою будущую жену. Тэри Ленор Ларо.

Ферган медленно повернул голову.

Дракон.

Настоящий дракон.

Я вспомнила, что там полагалось по этикету: никаких реверансов, никаких расшаркиваний – это все человеческие заморочки. Драконы уважают исключительно силу и старшинство, поэтому первым делом полагалось посмотреть ему в глаза – показать собственную, а после склонить голову, признавая его власть и старшинство. В теории все казалось просто, а вот на практике… На практике золото драконьего взгляда врезалось в меня, и произошло что-то странное. Это напоминало удар, выбивший из меня все мысли, все дыхание и словно разрывающий меня изнутри мощью обрушившейся на меня магии. У меня зазвенело в ушах, а огромный зал стянулся в две точки: гипнотический взгляд драконьего короля, давящий, грозящий меня уничтожить и разорвать.

– Ваше наисветлейшейство, – резкий голос Валентайна ввинтился в сознание, и меня словно вытолкнуло из-под воды на воздух. Я едва успела сделать вдох и опустить глаза, глядя на то, как Ферган переводит взгляд на Альгора. – Хочу выразить свою благодарность за приглашение присутствовать на семейном ужине, столь важном для всех членов вашей семьи.

Его голос звучал как обычно: отстраненно и холодно, но сейчас мне едва ли было до него дело. Меня трясло от ощущений врывающейся в меня силы, золотой магии, которая чуть не распылила меня на атомы.

Что вообще произошло?

– Пойдем, – Люциан вообще ничего не заметил, просто увлек меня за собой: наши места были между Сезаром и рыженькой девушкой. – Ленор, это мой брат, Сезар Драгон.

Имя Сезара подействовало на меня отрезвляюще и я, несмотря на то, что меня по-прежнему продолжало потряхивать, посмотрела на него. Сезар – полная противоположность своего брата внешне, с темными волосами, темноглазый, вежливо-отстраненный – коротко кивнул:

– Тэри Ларо. Рад знакомству.

Радости, впрочем, в его голосе не было. Было что-то другое, как будто меня пытались высветить изнутри, провести такой своеобразный эмоциональный рентген.

Я приняла его взгляд, но, в отличие от встречи с Ферганом, все прошло ровно. Подчиняясь правилам этикета, склонила голову. После чего снова посмотрела на Сезара: