Коня жалко, но что поделаешь… Прятаться удобнее без него, а на дворцовой конюшне он не пропадет. Теперь – бегом по узким улочкам до моего тайника, и… Ищи ветра в поле!

* * *

Чтобы не маячить на глазах у королевских сыщиков, я недолго думая отправился вслед за бандой Сивого Мерра. Сивый мне обрадовался, и пару лет мы не без удовольствия разбойничали на юге, помогая князьку, который щедро нам платил, насаждать власть и порядок. Правда, насчет хорошей погоды Сивый явно приврал. На этом клятом юге было невыносимо жарко, а иногда на несколько недель заряжал чудовищный ливень, но прохлады не приносил, наоборот – в этой влажной духоте нечем было дышать. Там же половина нашей компании подцепила какую-то мерзкую лихорадку, вылечиться от которой было решительно невозможно. Меня, правда, эта зараза миновала, что я почитал большой удачей.

Однако эта веселая жизнь продолжалась не так уж долго. Вскоре наш князек утвердился на престоле, завел себе настоящую армию, куда взял всех желающих из банды Сивого, расплатился с нами и недвусмысленно намекнул, что теперь наступает эпоха мудрого и милосердного правления, и нас, головорезов, князь видеть рядом с собой не желает, дабы мы не вредили его добродетельному образу. Мы, впрочем, не обиделись. На то мы и наемники, чтобы пользоваться нашими услугами, а потом отправлять восвояси, когда отпадет надобность.

После этой кампании я еще несколько лет шатался по миру, прибиваясь то к одной армии, то к другой: моя работа всегда востребована. Другое дело, что жизнь далека от безмятежности, но я знал, на что шел, когда выбирал свой путь…

В конце концов мне надоело ходить под смертью, и я решил вернуться в родные края. Навестил мать: она все еще ждала отца. Когда мне исполнилось четырнадцать, он ушел из дома и больше не вернулся. Он вообще был очень странным человеком. Никто не знал, откуда он родом и как вообще появился в наших краях. Иногда в разговоре он словно бы случайно употреблял совершенно непонятные слова (вроде того самого «неспортивно»). Некоторые он мог объяснить, а некоторые то ли не мог, то ли просто не хотел. Удивительно замысловато ругался, каковое умение я не без полезности у него перенял. Любил рассказывать всякие забавные, а иногда и страшные истории. И всегда мне казалось, что есть у отца какая-то тайна, но вот какая, я так и не узнал.

Мы жили немного на отшибе, отец занимался оружейным ремеслом, и близких приятелей у него не было, зато частенько захаживали крайне интересные личности. От них-то я и наслушался историй о дальних краях, тогда-то и заразился тягой к приключениям. Отец сам учил меня сражаться, это от него мне достались в наследство несколько приемов, которых никто, кроме него (а теперь и меня), не знал и повторить не мог.

Мама его обожала. Она ведь родилась в городе и пошла за отца замуж, хотя вся родня была против: виданное ли дело – отдавать единственную дочь неизвестно откуда явившемуся бродяге! А она просто сбежала с ним, чтобы поселиться в жуткой глуши, самой вести хозяйство и больше никогда не видеть родных. Когда же отец исчез, мама вела себя как-то странно: не плакала, не голосила, словно заранее знала, что такое может случиться. Она просто ждала, когда он вернется. Она у меня очень красивая, и возраст ее совсем не портит. Многие хотели взять ее замуж, пусть даже у нее уже был взрослый сын. А она ни за кого не пошла. До сих пор ждет отца и говорит мне, что я все больше и больше становлюсь похож на него…

В родной деревне я надолго не задержался, снова отправился в путь. Еще немного повоевал, потом ухитрился ввязаться в очередную неприятную историю, так что мне снова пришлось бежать и скрываться. На этот раз я отсиживался у одной знакомой вдовушки на затерявшемся в лесах хуторе.

Как-то незаметно визит затянулся на несколько лет, и я заделался заправским крестьянином. Вдовушка была отличной хозяйкой, доброй, но немного невезучей. Муж умер, дети, только-только став совершеннолетними, разлетелись из родного гнезда кто куда, вовсе не желая всю жизнь торчать в лесу, а она осталась одна. Я ее пожалел – одной ей трудно было управляться с большим хозяйством – да и остался жить.

Спокойная жизнь меня вполне устраивала. То есть мне так казалось. В одно прекрасное утро я ощутил знакомый зуд в ногах и недолго думая собрал вещички, поцеловал спящую вдовушку, оставил ей на хозяйство увесистый кошель с золотом, оседлал застоявшегося коня и был таков.

Путь мой лежал в ближайший городок. Там я намеревался прибиться к чьей-нибудь компании, а то и набрать свою, да и отправиться на заработки. По слухам, доходившим даже до лесного хутора, на границе что-то намечалось, и я не мог не поучаствовать в заварушке.

В первом поселке мне не повезло, не отыскалось никого из знакомых, так что я отправился дальше. Уже на подступах к следующему городку я наткнулся на какую-то процессию, потом заметил нескольких знакомцев, пережидавших в сторонке у костерка. Подъехал к ним и, поздоровавшись, спросил:

– Что новенького?

– Да ничего, – отозвался смутно знакомый тип, вроде бы Мухолов, щурясь на яркое солнышко. – Вон дракона изловили. Теперь в город тащат. А мы сидим ждем, не толкаться же с сиволапыми…

– Дракона? Смеешься!

Я действительно подумал, что он шутит. Уж я-то знал, каких размеров бывают драконы, а в толпе ничего такого не возвышалось. Да и сомневаюсь я, чтобы толпе крестьян удалось изловить дракона, да еще и живьем…

– Так он мелкий. Чуток побольше осла, говорят. Их двое было, да одного упустили.

– Чудеса, – хмыкнул я. – Поглядеть бы, а?

– Вот как его в королевский зверинец отправят, езжай да любуйся, – зевнул Мухолов. – Тут показывать вряд ли станут – редкая добыча…

– Да уж спасибо, обойдусь… – пробормотал я. Что правда, то правда, соваться в столицу мне не стоило.

Мухолов смерил меня пристальным взглядом, ухмыльнулся и заявил:

– Ты, если надумаешь, приходи в «Кружку-подружку», наши все там собираются. Если хочешь, пойдем со мной. Лишним уж точно не будешь, я тебя хорошо помню.

– Идет, – кивнул я. – Столкуемся.

Надо же, какая удача! Ребята Мухолова отлично зарабатывают, потому что он умеет выжать из клиента куда больше, чем тот был намерен заплатить изначально. Одна беда: Мухолов при этом всегда умудряется влипнуть в такую гадкую историю, что кто другой предпочел бы с ним не связываться. Но то нормальный человек, а то я. Дела мои сами за себя говорят: кто еще из наемников рискнул пойти на дракона? Правильно, больше никто.

А теперь мне вдруг сделалось страшно интересно, кто и как исхитрился этого дракона изловить. Казалось бы, я радоваться должен вместе со всеми, ан нет! Мне почему-то страшно хотелось удостовериться, что пойманный дракон вовсе не тот… то есть та… о которой я изредка вспоминаю.

Неудовлетворенное любопытство – страшная вещь, так что я решил пойти на поводу у своих желаний и прогуляться ночью в загон для дракона…

Ночь, как назло, выдалась ясная, лунная. Хорошо еще, стражники, поставленные охранять пойманное чудовище, на радостях напились и теперь храпели во всю силу здоровых легких. Впрочем, один еще шевелился.