противно захохотал, прижался низом живота к ягодицам Флавии, и я в ужасе увидел, как его змеевидный отросток изогнулся вверх и начал заползать внутрь девушки. Флавия выгнулась, взвыла, тело ее затряслось в конвульсиях. Миг спустя вой оборвался бульканьем и хрипением, будто несчастную схватили за горло, и треугольная голова гадины вылезла изо рта Флавии.

— Аааааааааа! — заорал я и рванулся вперед, но ноги мои отказали, ужас парализовал дыхание, и я полетел в пустоту, из которой неслись истошные женские вопли.

Меня будто подбросило на кровати, и я, все еще не опомнившись от приснившегося мне кошмара, увидел, что в спальне идет борьба. Беа пыталась удержать бьющуюся на полу Флавию.

— Скорей! — закричала демонесса. — Помоги же мне!

Я соскочил с кровати, бросился к сцепившимся девушкам и схватил Флавию за ноги, едва не получив удар в лицо. Глаза Флавии были широко распахнуты, лицо искажено, на губах появилась пена. Она брыкалась с такой силой, что если бы не появление Холшарда, мы бы не смогли ее удержать.

— Она одержима! — крикнул Холшард, навалившись на Флавию всем телом. — Веревку, быстро!

Беа быстро отыскала веревку в одном из сундуков, и мы начали вязать Флавию. Стянули ее так, что она даже пошевелиться не могла. Холшард затянул ей рот куском холста, и только после этого мы смогли немного перевести дух.

— Он до нее добрался, — сказал рыцарь. — Тысяча проклятий, я должен был это предвидеть! Теперь только смерть демона избавит ее от одержимости.

— Значит, он умрет, — ответил я, глядя в расширенные зрачки Флавии.

— Я видел с башни болотные огни в лесу, — сообщил Холшард, вытирая со лба пот. — Они всегда появляются перед нападением нежити. Беа, останься с ней, а ты, парень, давай со мной.

Меня била нервная дрожь, но я быстро поднялся по лестнице следом за Холшардом на смотровую площадку башни. Все верно: между деревьями мелькали вытянутые синеватые огни, плывшие над землей. Холшард быстро высек огонь на трут, разжег жаровню в центре площадки и сунул в нее припасенные факелы.

— Сейчас появятся, — сказал он, взявшись за кранекин «Джоанны». — Подай гранату.

Я стащил холстину с корзины — она была наполнена маленькими глиняными кувшинами, запечатанными сургучной пробкой с длинным просмоленным фитилем. Холшард, крутя рукоять кранекина, взвел тетиву, и я положил гранату в желоб баллисты.

Лес вокруг форта взорвался дикими, леденящими душу воплями — никогда не слышал таких мерзких звуков! Если скрип пенопласта по стеклу усилить в тысячу раз и наложить на крик роженицы, получится что-то подобное этим воплям. Матеря последними словами крикливую нечисть, я выглянул из-за зубца и при свете луны увидел, как темные, зловещие фигуры в лохмотьях быстро приближаются к форту с разных сторон.

Припавший к прицелу Холшард наводил баллисту, а я, забыв обо всем, смотрел на приближающихся тварей. Нас разделяло около ста метров, и я не мог разглядеть их во всех подробностях, с такого расстояния они казались просто сгустками тьмы, завернутыми в рваные черные лохмотья. Но тут рыцарь выхватил из жаровни факел, поджег фитиль и нажал на спусковой рычаг. «Джоанна» дрогнула, граната, рассыпая искры, улетела в темноту и гулко рванула среди деревьев, осветив лес ярким багровым светом. Черные твари с воем шарахнулись от клубящегося пламени, и немедленно в нашу сторону полетели сразу два файерболла. Один ударился в зубец башни справа от меня и с треском взорвался, обдав меня жаром, другой пролетел над навесом.

— Вторая баллиста, Сим! — крикнул Холшард. — Давай, херачь!

Я бросился к «Мариэлле». Все верно — с этой стороны из леса тоже приближались незваные гости, и подошли уже довольно близко. Вцепившись в рукоять кранекина, я начал взводить тетиву. Наконец, тетива села на защелку: ухватив гранату, я вложил ее в желоб и припал к прицелу. Погань была метрах в пятидесяти от меня — четыре черные, завернутые в лохмотья фигуры, и они плыли над землей, не касаясь ее ногами. Я взял небольшое упреждение, зафиксировав прицельную рамку чуть выше головы передней твари, оторвался от прицела, схватил факел, зажег фитиль и…

Граната ударилась в ствол дерева за спинами тварей, и огненная волна буквально накрыла их. Раздался вой, и три охваченные пламенем карги метнулись в разные стороны, оставляя за собой шлейфы белого дыма.

— Ураааа! — заорал я. — Три ноль в нашу пользу!

Четвертая тварь запустила в меня чем-то ледяным, разбившимся над моей головой со стеклянным звоном, но атаку не повторила — драпанула за деревья, прячась в густых тенях. Черт, оказывается, у нежити тоже есть инстинкт самосохранения!

Между тем твари показались левее того места, куда я послал гранату. Надо было развернуть баллисту. Я быстро разобрался, как это сделать — под желобом располагалось зубчатое колесо, снабженное воротом. Я повернул ворот; «Мариэлла» начала со скрипом разворачиваться вправо. Выругавшись, я начал крутить в обратную сторону, и направляющий желоб баллисты повернулся, как нужно. Я завертел рукоятью кранекина, подготавливая новый выстрел. Через несколько секунд «Мариэлла» была готова к бою, и я начал выцеливать врагов, но лес, еще пару минут назад полный черных теней, опустел.

— Порядок, парень. — Рука Холшарда легла мне на плечо. — Они ушли. Скольких поджарил?

— Троих.

— И я троих. Убить мы их не убили, но шкуры попортили.

— Они могут вернуться.

— Могут. Поэтому я покараулю, а ты иди к девушкам. — Холшард показал мне поднятый кверху большой палец. — Ты неплохо справился.

Я пожал ему руку и спустился в люк. Беа втащила Флавию на кровать и сидела на своей постели, опершись руками на обнаженный батар.

— У меня от этого вытья все внутри переворачивается, — призналась она.

— Мы их прогнали и поджарили шестерых, — похвастался я. — Молодец этот сэр Джуно. Они бы много крови нам попортили, не будь этих баллист. — Я шагнул вперед, заглянул в лицо Флавии: оно было спокойным, дыхание ровным. — Успокоилась?

— Спит, — сказала Беа. — Ее перестало корчить, как только стих вой в лесу. А ты чего во сне орал?

— Мне эротический сон приснился, — ответил я. — Ну очень эротический, мать его. Флавия в опасности, Беа.

— Это ясно и без твоих снов. Хозяин долины завладел ее душой.

— Насколько это опасно?

— Это очень опасно, Сим. Ее нельзя ни на миг оставлять одну.

— А мы не будем, — я сел рядом с Беа и, решившись, обнял ее. — Мы ее не отдадим этому уроду. У нас, слава Богу, собралась крепкая компания.

— Бог? Я наполовину демон, Сим.

— Значит, и среди демонов бывают свои люди. — Тут я вспомнил свой мерзкий сон. — Беа, а насколько важно знать имя демона? В моем сне