позже. У нас пока есть более важное дело, чем взаимное битье физиономий.

— Зачем ты отдал Флавии медальон?

— Затем, что Хозяин уверен, что медальон у меня. В его тухлых мозгах никогда не шевельнется мысль, что я отправлюсь на бой с ним без амулета. Главную для себя угрозу он видит во мне, и поэтому вам придется действовать быстро.

— Ты… — Я осекся, мне все стало понятно. Холшард, говоря языком военных, вызывал огонь на себя. Взял на себя эту роль добровольно, как самый старший, самый опытный из нас. — Я понял.

— А если понял, прекрати чесать языком и седлай лошадей. Солнце уже высоко, и каждый час светлого времени на вес золота. Нам еще до развалин добираться…. Тсс! — Холшард встал столбом, прислушиваясь.

— Что такое?

— Вроде лошадь ржет.

Я прислушался, но нас окружала тишина. Наши собственные кони лишь тихо пофыркивали у коновязи, да еще в лесу щебетали какие-то птицы.

— Ничего не слышу, — сказал я.

Холшард лишь пожал плечами. Мы быстро оседлали лошадей, проверили подковы, и рыцарь ушел в подвал за припасами. А парой мгновений спустя на стене появились Беа и Флавия, одетая в трофейный костюм оруженосца. Надо сказать, он сидел на ней очень ладно и эротично.

Холшард вынес переметный мешок с запасом еды и целебных зелий. Кроме того, в мешке были закупоренные кувшинчики с каменным маслом. Новый имидж Флавии рыцарю определенно глянулся.

— У меня нет оружия, — заявила Флавия.

— Вот, возьми, — я протянул ей гномский кинжал. Я был так увешан оружием, что этот кинжал был мне совершенно ни к чему.

— Этого мало! — запротестовала Флавия. — Мне нужен…

— Тихо! — крикнул Холшард. — Опять!

— Я тоже слышала, — сказала Беа, и ее лицо внезапно стало серым, а глаза запылали огнем. — Откройте ворота!

Я не сразу понял, что так взволновало Беа: она буквально подлетела к воротам и начала яростно толкать тяжеленный створ. Мы с Холшардом, переглянувшись, бросились ей на помощь, а Флавия за нами. Вчетвером мы сдвинули створ с места, Беа нырнула в образовавшийся промежуток и так закричала, что у меня сердце упало. Я пролез за ней следом и увидел то, чего никак не ожидал увидеть.

Брат Беа, тот самый эльф, которого я видел в Иль-Флор, нашел свою сестричку и в зачарованной долине.

Глава 30

* * *

Сердце у Эйтана сладко екнуло, когда тоненькая фигурка в узорной коже появилась в раскрывающихся воротах. Он видел, какое изумление было в глазах Беани, и потому сам бросил поводья и побежал к ней так быстро, как только мог.

Несколько мгновений они стояли, сжав друг друга в объятиях, и не могли говорить — не давали слезы, которые копились девять лет.

— Эйтан! — прошептала Беа. — Великие предки, мой Эйтан!

— Прости меня, — голос молодого эльфа дрожал. — Я испугался там… когда увидел тебя. Я узнал и… и испугался.

— А ты возмужал, — Беа обхватила голову брата ладонями. — Ты стал таким красивым. Эйтан, Эйтан, как же я счастлива видеть тебя!

— Почему, Беани? Кто это сделал с тобой?

— Это был единственный выход, братик. Смерть, или новая жизнь. Но я осталась прежней, честное слово! Помнишь, как ты стрелял в меня из трубочки вишневыми косточками, а я злилась, потому что косточки оставляли следы на платье? Как мы охотились на лис у Оленьей реки? Как ты ревновал меня к парням и говорил, что все они недостаточно хороши для меня?

— Я… я все помню, Беани, милая моя, все помню, каждый день, каждый миг! Мне так тебя не хватало. Мне сказали, ты погибла.

— Я погибла и восстала из мертвых, Эйтан. Но теперь мы нашли друг друга.

— Почему ты ехала сюда? — внезапно спросил юноша. — Ты что, служишь гардлаандцам?

— Нет. Я выполняю волю человека, который меня когда-то спас.

— Волю человека? Соплеменника тех, кто убивал наших друзей и близких. Или ты все забыла?

— Поверь мне, он не враг. Мастер Рамимор спас меня. Страшной ценой, но спас.

— Я хочу тебе верить, — Эйтан уткнулся лицом в плечо сестры, глубоко вздохнул. — Я счастлив, Беани.

— Милый мой! — Демонесса погладила мягкие каштановые волосы Эйтана. — Как ты меня нашел?

— Старик-круглоухий в Румастарде. Он сказал, что ты жива и велел ехать в Иль-Флор. А потом я просто ехал по твоим следам. И еще вот, — молодой эльф подвел сестру к своему коню, распустил завязки дорожного мешка и вытащил деревянную эльфийскую чашку, расписанную цветами. — Она все эти годы была со мной. Наверное, она помогла мне тебя найти.

— Я ее помню, — Беа взяла чашку в руки, и слезы заблестели у нее на глазах. — Наш с мамой подарок. Мы подарили ее тебе в канун Мидаете, когда ты в первый раз участвовал в состязании лучников. Надо же, совсем как новая.

— Давай уедем отсюда, Беа, — предложил Эйтан. — Прямо сейчас. Я собираюсь в Эленшир и…

— Не получится, братик. По нескольким причинам.

— По каким?

— Во-первых, у меня есть обязательства перед моим учителем. А во-вторых…

— Что «во-вторых»?

— Это место. Оно зачарованное. Мы все оказались в ловушке, и выбраться сможем только с боем.

— Я никогда не против кровопролития, — запальчиво ответил молодой эльф. — А уж круглоухих прирежу с особым удовольствием.

— Нет, Эйтан. Я уже сказала тебе, это друзья. Не смей причинять им вред. Дело совсем не в них. Эта долина принадлежит демону, который препятствует всякому, кто хочет выбраться из нее. Надо убить демона. Пойдем, я познакомлю тебя с моими друзьями.

— Беа, ты изменилась не только внешне, — с горечью произнес Эйтан.

— Мир вокруг нас тоже изменился, — ответила она. — Странно, что ты за столько лет этого не заметил.

* * *

Мы с Холшардом стояли в воротах и наблюдали, как Беа и ее брат, взявшись за руки, идут к нам. Я заметил, каким просветленным и счастливым стало лицо девушки-демонессы.

— Это мой брат, — сказала Беа и улыбнулась.

— Эйтан Эриль Аренин а-Граннах из клана Фемрой, — отрекомендовался молодой сид, смерив нас холодным и совсем недружелюбным взглядом. — Беани сказала, вы ее друзья.

— Сим Вьюгген, — представился я, протянул ему руку, но эльф будто не заметил моего жеста. Красивый парень, подумал я, разглядывая его. Я бы сказал, даже конфетно красивый. Узкое бледное лицо с правильными чертами, тонкий нос, большие зеленоватые глаза почти без белков, темные волнистые волосы. Подумалось, что когда-то Беа наверняка была очень похожа на своего брата. Если так, то наша демонесса была редкой красавицей.

— Странно, мне знакомо твое лицо, — сказал Эйтан, вглядываясь в меня. — Я уверен, я тебя где-то видел.

— Мир