Иоанн Далматас предусмотрительно расставил вдоль всего пути следования василевса, пришлось изрядно потрудиться, чтобы не допустить несчастных случаев.

Константин Палеолог был тронут и поражен такой грандиозной встречей. На многоголосое приветствие толпы он отвечал скромной улыбкой и кивком головы. Вероятно, в этот момент император почувствовал, сколь великая ответственность ложится на его плечи. Он должен сделать все, чтобы оправдать любовь и доверие своих поданных, спасти распадающуюся империю, защитить родной город, примирить сторонников и противников церковной унии… или стать еще одним императором, чьи надежды и замыслы потерпят абсолютный крах.

Но разве кто-нибудь думал об этом сейчас? Люди устали от горя и забот, они хотели жить и радоваться каждому новому дню. Возвращение василевса стало для них воскрешением надежды и веры в будущее. И оттого теперь все дороги, по которым ступал конь императора, были усеяны лепестками цветов, блестящими монетами и разноцветными лентами, а кто-то не пожалел и своей одежды, надеясь, что ее коснется подкова Константинова жеребца – подобное почиталось за великое счастье и обеспечивало владельцу такой вещи непременное уважение среди сограждан.

Народ ликовал, ибо надеялся – лучшие дни для их города еще впереди.

Глава 16

Когда жизнь страшнее смерти

Ариана

Тогда лишь стоит родиться, когда тебе уготована свобода.

Если рабство – жизнь, что такое смерть?

Ее вели по разоренной грабежами и выжженной пожарами земле, вслед за уходящей османской армией, вместе с тысячами таких же несчастных, как и она сама. Не суждено ей больше увидеть родной дом, семью, друзей – все забрали алчные завоеватели, вырвали из груди сердце, втоптали в грязь гордость и честь, не забрали только жизнь, но к чему она теперь и ради чего?

А какой счастливой она была прежде! Росла в большом доме на побережье, в окружении братьев и сестер, среди вечного шума и задорного смеха! Не знала тревог, не ведала страха, а каждый день дарил лишь радость и веселье. Но все изменила война.

Безжалостный султан, правитель могучей Османской империи, неуклонно расширял свои владения на запад. Под его натиском уже пали Болгария и Сербия, склонили головы ромейские императоры, загнанные в Константинополь, покорился валашский князь, но албанцы сдаваться не собирались. Небольшой и разрозненный народ сопротивлялся яростно и отчаянно, не жалея ни себя, ни своих врагов. Турки теряли тысячи солдат, пытаясь штурмовать неприступные горные крепости, наступая через опасные ущелья и пересекая извилистые хребты, а выросшие в этих суровых местах албанцы, умело сдерживали неисчислимые орды неприятеля.

Потеряв остатки терпения, султан двинул против Албании все свое огромное войско, сокрушая любое сопротивление на своем пути. Множество крепостей сдалось на милость неприятелю. Те же, кто не хотел мириться, уходили в горы и поднимали народ на борьбу, однако турецкие беи нещадно расправлялись с мятежниками, а зачинщиков преследовали всюду, хватали и подвергали ужасным истязаниям.

Из-за страха перед османским палачами лишь очень немногие отваживались на открытую борьбу с захватчиками, да и эта борьба не приносила успеха и зачастую оборачивалась лишь новыми бессмысленными смертями. Очень скоро стало ясно – для противостояния хорошо обученной и оснащенной турецкой армии нужен сильный лидер, способный объединить разрозненные племена в единый, мощный кулак. Таким человеком стал Георгий Кастриоти, в знак уважения прозванный турками Искандер-бей[51], по имени знаменитого македонского завоевателя.

Проведя много лет в плену у османов, Скандербег хорошо изучил слабые и сильные стороны их войска, а оказавшись на свободе, сумел применить эти знания на практике. Возглавив сначала небольшой отряд, а затем сформировав собственную армию из албанских крестьян, Скандербег начал успешную борьбу против своих бывших хозяев. Он изгнал турок из многих крепостей и провозгласил независимость этих земель от власти султана. Это стало сигналом к всеобщему восстанию, и вскоре оно прокатилось по всей Албании.

Отец Арианы, правитель прибрежных земель и крупный феодал, поддержал Скандербега в его освободительной борьбе, а затем стал одним из основателей Лежской лиги – военно-политического союза албанских князей. Однако османы не собирались мириться с набирающим силу изменником.

В последующие годы они неоднократно предпринимали попытки уничтожить Лежскую лигу и ее ненавистного лидера, но каждый раз уходили прочь, неся огромные потери. Султан не раз говорил своим вельможам о том, что Албанию, вероятно, охраняет сам Аллах, если даже сильнейшая армия мира неспособна занять такой ничтожный клочок земли.

Но бесконечные войны постепенно истощили Лежскую лигу, которая, кроме всего прочего, ввязалась в затяжную вражду с Венецией. Вскоре от Скандербега отвернулись ближайшие союзники, а поражение Яноша Хуньяди сделало его единственным, кто еще мог оказать султану достойное сопротивление.

Мурад вновь бросил все свои силы на покорение Албании и на этот раз он не собирался отступать. В многомесячных сражениях, турки, ценой огромных потерь сумели покорить ряд крепостей, но окончательно сломить сопротивление Скандербега им так и не удалось. В ярости султан разослал по всей стране отряды акынджиев, которые славились своей нечеловеческой жестокостью и жаждой наживы. Им было позволено делать то, что у них получалось лучше всего: грабить и убивать. Стремительные и неуловимые, они наводили ужас на мирные селения, разоряли дома, убивали стариков и детей, насиловали женщин, захватывали рабов и так же быстро исчезали, скрываясь от мести вооруженных отрядов Скандербега.

Все население Албании должно было заплатить слезами и кровью за непослушание османам.

Налетчики забирались глубоко в тыл, туда, где не было слышно даже эха войны. Один такой отряд, состоящий из полусотни всадников, добрался до побережья Адриатического моря в поисках добычи. Никто не ожидал увидеть их здесь, вдали от звона мечей и осажденных крепостей. Османы появились внезапно, вынырнули из тьмы с факелами в руках и перекошенными от злости лицами, ворвались во двор, перебили всех мужчин, а затем принялись грабить. Тащили все, что представляло хоть какую-нибудь ценность: драгоценности, золото, серебро, одежду, а остальное безжалостно уничтожали.

Всего за несколько часов привычный мир Арианы обратился в прах. Но самое страшное ждало ее впереди, когда бандиты, пресытившись грабежом, принялись за юных пленниц.

То, что происходило с ней потом, не могло присниться и в самом лютом кошмаре. Ариану и двух ее сестер несколько дней истязали в подвале их же собственного дома. Она пыталась сопротивляться, но это лишь приводило к тяжелым побоям и, в конце концов, ей пришлось сдаться.

Гораздо сильнее оказалась ее старшая сестра, Зоя, которая сумела раздобыть нож и ранить одного из насильников, заколола бы насмерть, да после многодневных мучений силы оставили ее. Озверевшие