Феликс на секунду задумался, но после сказал:

– Я многое знаю о планах Стрельцова, а также оккультистов, могу помочь с информацией.

– Зачем?

Зачем ему надо помогать нам? Это какой-то хитроумный план или ему что-то нужно?

– Значит, вам информация не нужна?

– Я этого не говорила. – Алёна покачала головой. Было странно спустя неделю видеть этого человека… живым. Дезёт думала, что либо Альберт, либо Осколки его уже грохнули где-нибудь в канаве за городом. – Где ты всё это время прятался?

– За городом.

В канаве, усмехнулась про себя девушка.

– Неужели спокойная жизнь надоела?

– Я уже сказал: либо вы принимаете моё предложение, либо я сваливаю.

Неплохо. И что мне теперь делать? Что бы на моём месте сделали другие?

– Хорошо.

Алёна думала, правильно ли поступила, когда пригласила Феликса в квартиру Оли, с которой они не ладили, но было уже поздно. Они поднялись на седьмой этаж, и Дезёт нажала кнопку звонка. Из квартиры раздалось громкое: «Ща!», и через несколько секунд замок щёлкнул, дверь открылась.

– Лён, привет, я там какую-то дичь в духовку поставила, возможно, это даже съедобно… – воодушевлённо начала Оливия, но потом заметила юношу. – А этот что здесь делает?

Прекрасный настой испарился, и девушка принялась скептически рассматривать бывшего соседа по парте в ответ на его «убийственный» взгляд. Оля вздохнула, закатила глаза, но всё же пропустила обоих.

Алёна разулась, а Феликс прямо в ботинках прошёл в гостиную и уселся на диван.

– Какого чёрта этот недоумок здесь делает? – прошипела Оливия на ухо подруге.

– Он сказал, что владеет какой-то особо важной информацией. – Алёна пожала плечами. Её смущало то, что она без предупреждения привела Феликса, поэтому девушка растерянно покачала головой.

– Надеюсь, это действительно так, ведь если нет, под окнами будет валяться одно бездыханное тело, а тебя объявят соучастницей. Хотя, зная, что происходит в городе, на нас никто не подумает.

Оливия каждый день вспоминала то, как самоуверенно Воронин стоял на втором этаже библиотеки и отдавал приказы наёмникам. Знал ли он, что весь его план испортит какая-то колдунья, пару раз выстрелив из пистолета? Скорее всего, даже не догадывался, проникнув в нереальные мечты о богатстве и уважении. И с чем он остался? Как же приятно девушке было смотреть на потрёпанного жизнью юношу, который так тщательно пытался испортить испортить ей судьбу. Девушки прошли в гостиную, и Златова спросила:

– Ну что? Какая у тебя там информация?

– Ты серьёзно подумала, что она бесплатная? – Феликс ухмыльнулся. Он, видимо, слишком переоценил сестру журналистки.

– Сколько?

Так бы сразу.

– От пяти до десяти тысяч. В зависимости от того, сколько я вам расскажу.

Ага, и где я тебе их возьму, умник?

– Без проблем. Думаю, ты знаешь, что сначала информация.

Феликс вздохнул. В любой другой ситуации он сначала бы получил деньги, но сейчас выбора особо не было. Как ни противно говорить о чём-то Оле, у Воронина мало других способов достать средства на еду в этом городе в ближайшее время.

– Орден что-то готовит к концу октября. Эти еретики говорили о каком-то портале. Стрельцов об этом знает, собирался помешать им, но сейчас не знаю. А ещё для этого им нужна ты. – Феликс кивнул в сторону Златовой.

– Но зачем?

Девушка подумала о том, что ей недавно рассказала Наталья. Неужели это всё правда, или Осколки сами были обмануты?

– Они говорили что-то об особой крови. Чушь какая-то, но, если уж Альберта это заинтересовало, значит, либо он слетел с катушек, либо мы непосвящённые в великую тайну идиоты.

Ты-то явно придурок, подумала Оля, но вслух ничего не сказала.

– Значит, еретики решили пробраться в чужой мир… – Алёна задумалась. – По-моему, тут что-то не то. Зачем им нужна сама Оля, если можно взять кровь в больнице? Практически каждый раз во время болезни её берут на анализы. Или оккультисты не настолько умны?

– Мне кажется, что тут дело не в крови, и еретики не сами додумались меня похитить…

– А кто? – Феликс не заметил, как задал вопрос, но спохватился слишком поздно.

Оливия подозрительно взглянула на юношу.

– Ты же это знаешь, – уверенно сказала девушка.

– Возможно…

Бумажки постепенно прибавляются…

– И кто же это? Не беспокойся, мне хватит денег, – сказала Оля прежде, чем юноша успел спросить.

– Уверены, что хотите это знать? – Феликс заинтересовано посмотрел на Алёну, будто догадывался, что это каким-то образом связано с ней.

Дезёт сглотнула. Она не любила пристальных взглядов, особенно в свой адрес.

– Уверены, – сказала Алёна.

– Как-то я видел, что Иннокентий Десайи, думаю, вы знаете, кто это, разговаривал с бароном Варшавским. Есть предположение, что они оба водят друг друга за нос. Иронично, учитывая, что Иннокентий управляет ситуацией, а Варшавский – глава ордена. – Феликс усмехнулся. – Думаю, это новенький из параллельного наговорил еретикам про иные миры.

– Быть не может! – воскликнула Дезёт.

Чтобы симпатичный парень оказался сумасшедшим… У меня ужасный вкус, подумала Алёна.

– Я, конечно, могу ошибаться, но это слишком странно для того, чтобы быть неправдой. – Воронин пожал плечами.

– Получается, либо этот Десайи из другого мира, либо из психушки, – подвела итог Оливия.

– Именно так. – Феликс кивнул.

– И что мы будем делать? – Алёна с грустью осмотрела присутствующих.

– Лично я куда-нибудь уеду, – сразу сказал Феликс, приподнимая руки.

– А мы, видимо, будем ждать Хэллоуина. – Оливия пожала плечами.

– Неужели Иннокентий действительно сумасшедший?

Алёна не хотела в это верить, но правда говорила сама за себя. Они слишком мало о нём знали и почти не успели пообщаться, а то, что Дезёт видела, как он украл деньги, подтверждало теорию о ненормальности парня.

– Оль, тебе же Даня что-то отправлял… Ты не знаешь, сколько ему лет? – Алёна не знала, почему ей это стало интересно, но вопрос был задан не зря.

– Он не написал о возрасте… – Оливия задумалась. – Может, сейчас позвонить?

– Не думаю, что это хорошая идея. – Дезёт устало покачала головой. – Последнюю неделю мы не особо общались, а Даня вообще как-то отстранился. Думаю, пришло время нашей Пятёрки распасться…

– Нельзя! – обиженно воскликнула Оля, вставая со стула. – Мы можем перестать общаться, но нельзя допустить распада.