все подобные реликвии – любое слабое эхо голоса жертвы, каждое бледное отражение лица. Они хотят, чтобы жертва ожила. Я – нет. Эти обрывки не помогут мне раскрыть дело, а на дешевый пафос у меня нет времени. Мне некогда травить себе душу, наблюдая, как кто-то весело шагает к пропасти. Мертвым лучше оставаться мертвыми.

С Пэтом все было иначе. Конор Бреннан при всей своей преданности другу приложил немалые усилия, чтобы опорочить его, надеть на его изуродованное лицо маску убийцы. Возможность мельком увидеть Пэта таким, каким он был на самом деле, казалась очередной победой сил добра.

Я оставил сообщение на автоответчике Ларри – попросил, чтобы его природовед почитал эту тему на форуме, а затем срочно отправился в Брайанстаун и ознакомился с местной фауной. Потом я ответил на письмо Кирана:

Спасибо. Похоже, что после такого приема Пэт Спейн обратился со своими зоологическими проблемами на другой сайт. Нужно узнать – куда. Держи меня в курсе.

* * *

До следственной комнаты я добрался лишь к без двадцати двенадцать. Летуны либо работали “в поле”, либо ушли на перекур, но Ричи сидел за своим столом – зацепив ножки стула ботинками, словно подросток, и уткнувшись носом в компьютерный экран.

– Здрасте, – сказал он, не поднимая глаз. – Парни нашли машину вашего человека. Темно-синий “опель корса 03D”.

– Да он у нас икона стиля. – Я протянул ему стаканчик кофе: – Подумал, вдруг у тебя не было времени… Где он ее припарковал?

– Спасибо. На холме в южном конце залива. Съехал с дороги и спрятал тачку за деревьями, так что ребята заметили ее только при свете дня.

До поселка добрая миля, а то и больше. Конор предпочитал не рисковать.

– Замечательно. Она уже у Ларри?

– Сейчас ее буксируют.

– Есть что-нибудь стоящее? – Я кивнул на компьютер.

Ричи покачал головой:

– У вашего человека ни одного ареста – по крайней мере, под именем Конор Бреннан. Пара штрафов за превышение скорости, но не там, где я работал.

– Все еще пытаешься сообразить, откуда он тебе знаком?

– Ага. По-моему, я видел его очень давно, потому что у меня в голове он помоложе – от силы лет двадцати. Может, это просто ерунда, но хочется понять, что к чему.

Я бросил пальто на спинку стула и отхлебнул кофе.

– Интересно, кто еще знает Конора. Скоро нам нужно будет пригласить Фиону Рафферти, покажем ей его, посмотрим, как она отреагирует. Ему каким-то образом удалось добыть ключ от дома Спейнов – в брехню про утреннюю прогулку я не верю, – а ключ был только у нее. Сложновато списать это на простое совпадение.

Тут ко мне со спины подполз Квигли и хлопнул меня по руке утренней бульварной газетенкой.

– Я слышал, – выдохнул он так, словно проник в мой грязный секрет, – что ночью ты взял кого-то по своему большому делу.

При виде Квигли у меня всегда возникает желание поправить галстук и проверить, не застряло ли что-то в зубах. От него пахло так, словно он позавтракал в забегаловке, – это многое бы объяснило, – а его верхняя губа лоснилась от жира.

– Верно, – ответил я, делая шаг назад.

Его набрякшие мешками глазки широко раскрылись:

– Быстро ты управился, да?

– Приятель, у нас работа такая – злодеев ловить. Ты тоже как-нибудь попробуй.

Квигли поджал губы:

– Боже, какой ты ершистый. Что, сомнения одолели? Думаешь, взял не того?

– Вряд ли. Но не переключай канал – и на всякий случай держи шампанское наготове.

– Полегче, Кеннеди, нечего вымещать на мне свои комплексы. Я просто радуюсь за тебя, вот и все.

Раздуваясь от обиды и возмущения, он тыкал в мою сторону газетой – чувство, что с ним несправедливо обошлись, для Квигли все равно что топливо.

– Мило с твоей стороны. – Я отвернулся к своему столу, давая понять, что разговор окончен. – Когда-нибудь, если мне станет скучно, возьму тебя на большое дело и покажу, как надо работать.

– А, точно. Закрой это, и снова будешь загребать все большие крутые дела. Ах, это будет так здорово для тебя, о да. Кое-кто, – обратился он к Ричи, – кое-кто из нас просто хочет раскрывать убийства, внимание прессы нам не нужно, однако наш Кеннеди не таков – ему подавай свет софитов. – Квигли помахал газетой: “АНГЕЛЫ УДУШЕНЫ В СВОИХ КРОВАТКАХ” и смазанная фотография из отпуска – смеющиеся Спейны на каком-то пляже. – Что ж, в этом нет ничего дурного. Главное, чтобы работа не стояла.

– Ты хочешь раскрывать убийства? – озадаченно переспросил Ричи.

Квигли проигнорировал вопрос и повернулся ко мне:

– Было бы здорово, если бы на сей раз у тебя получилось. Тогда, возможно, все забудут про тот раз. – Он уже поднял было руку, чтобы похлопать меня по плечу, но, поймав мой взгляд, поостерегся. – Удачи! Будем надеяться, что ты взял того, кого нужно. – Квигли ухмыльнулся мне, взмахнув скрещенными пальцами, и по-утиному заковылял прочь – портить утро кому-то еще.

Ричи с фальшивой широченной улыбкой помахал ему на прощанье.

– Что за тот раз? – спросил он, проводив Квигли взглядом.

На моем столе уже нарисовалась пухлая стопочка отчетов и свидетельских показаний. Я полистал их.

– Пару лет назад одно из моих дел накрылось. Я заподозрил не того, в итоге упустил преступника. Но Квигли соврал: кроме него, про этот случай давно никто не помнит. А он изо всех сил цепляется за то дело, потому что оно осчастливило его на год вперед.

Ричи кивнул, похоже, ничуть не удивившись.

– Когда вы пообещали показать ему, как надо работать, у него было не лицо, а чистый яд. Старые счеты, да?

Один из летунов обладал отвратительной манерой печатать заглавными буквами, которую непременно следовало искоренить.

– Ничего подобного. Квигли нихрена не умеет работать и винит в этом всех, кроме себя. Мне доверяют дела, которых ему никогда не видать, – а значит, по моей вине ему достается отстой, – и я их закрываю, чем еще больше порчу ему имидж. Следовательно, это я виноват, что он не смог бы раскрыть убийство даже в игре “Клюдо”.

– Ему бы еще пару мозговых клеток, и стал бы брюссельской капустой. – Ричи откинулся на стуле, грызя ноготь и продолжая поглядывать на дверь, за которой скрылся Квигли. – Хорошо, что он настолько тупорылый, а то у вас возникли бы проблемы. Он только и мечтает всадить вам нож в спину.

Я отложил бланки показаний:

– Что говорил обо мне Квигли?

Ричи тихонько зашаркал ботинками под стулом.

– Только это. То, что вы слышали.

– А до этого?

Ричи держался спокойно, вот только ноги его нервно двигались.

– Ричи, не нужно