Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Здравствуй.
— Здравствуйте.
— Видишь, нашла тебя.
— При ваших связях — не проблема.
Антонина огляделась:
— Нужно поговорить. Здесь или на улице? Погода хорошая.
— Где хотите.
Пошли к выходу, миновали крепкого немолодого вахтера, зашагали по узкой улочке. Шли не спеша из-за хромоты Антонины.
— Ну, что будем делать? — спросила она не сразу.
— Не знаю, — пожала Настя плечами. — Вы старше, вам виднее.
— Хоть и старше, а голова не варит. Может, ты что подскажешь?
— Вряд ли. Для себя решила, за вас думать не собираюсь.
Антонина придержала шаг:
— Решила? И что ж ты решила?
— Буду жить как есть.
— Это как?
Настя тоже остановилась.
— Что бог послал на сегодня. Жить, любить, получать удовольствие.
— А любить… кого?
— Разве не догадываетесь?
— Артура?
— Конечно. На данный момент это мой самый любимый мужчина.
— Мой тоже.
— Знаю. И все равно буду любить его.
Пошли дальше.
— Ты ведь знаешь, сколько мне лет? — спросила Антонина.
— Догадываюсь.
— А в таком возрасте женщины просто так не сдаются. Будут грызть, душить, убивать, но своего не отдадут никогда.
— А если мужчина вас не любит?
— А это уже без разницы! Главное, что я люблю. Не появись ты в моем доме, так бы и прожили до старости.
Анастасия снова остановилась.
— А вам не страшно так говорить?
— Как?
— «Грызть, убить». В этом ведь никакого счастья.
— А у тебя это счастье есть? Отнять чужое — это тоже счастье?
— Я не отнимала. Он сам так решил.
— Уверена?
— В этом да. Он ведь не любил вас. Вы заставили. Добились. Купили. И сами понимаете это.
Антонина помолчала, кусая губы, вскинула подбородок, замерла:
— Вот что, Настя. Больше я к тебе не приду. Но поступать буду так, как сама решу. И уж тогда не обессудь! — повернулась и быстро пошла прочь.
Капитан смотрел на Антонину удивленно, с интересом, даже с некоторым раздражением.
— Ну хорошо. Допустим, вы составите такое завещание. Что дальше? Смысл?
— Откровенно?
— Других вариантов нет.
— Если он надумает уйти от меня, уйдет с голой задницей.
— То есть из завещанного ничего не получит?
— Ни копейки, ни гвоздя. И никакой суд не поможет.
Полицейский снял трубку зазвонившего внутреннего телефона:
— Пока занят, через полчаса. — Он снова посмотрел на посетительницу. — А если ему глубоко плевать на ваше наследство, на ваше завещание, он просто любит эту девицу?!
— Знаете, товарищ капитан, что такое любовь? Это пока живот набитый да в кармане фантики шуршат. Вот тогда любовь! А когда зубы на полке, все в один момент кончается. Месяц-второй побесится, прибежит обратно. Жрать захочется. Я ведь его немного изучила. Хороший парень, но жадный. И уже привык к деньгам.
— Зачем вам такой?
— Зачем? — переспросила Антонина. — Сама не знаю. Сначала думала, вроде забавы. Потом врюхалась. Врюхалась так, что жить не могу. Наверное, потому, что первый раз вышла без любви. Даже с отвращением.
— Значит, вы тоже денежку любили, раз вышли за богатого?
— Наверное. Потом жалела, но деваться было некуда. Привыкла.
— Ну да, — задумчиво произнес капитан. — Дело было не в бабине, чудачок сидел в кабине.
— Что? — не поняла Антонина.
— Шутка гаишников.
— А при чем тут это?
Муромов усмехнулся, по привычке постучал ногтями по столу:
— При том, уважаемая Антонина, что вы сели за баранку и не знаете, куда рулите. А ведь можете и в кювет свалиться.
Та сжала губы, обдумывая его слова. Потом ровным голосом произнесла:
— Я пришла не мораль выслушивать, а за советом. За помощью. Если не можете, встану и уйду.
— Нужен хороший адвокат?
— Адвокат и нотариус.
— Ладно, есть варианты. — Капитан проводил Антонину до порога, вдруг вспомнил: — Да, кстати!.. А этих байдуков нам все-таки удалось задержать.
— Каких байдуков?
— Которые как-то избили вашего мужа. Помните? Дружбаны по тюрьме!
— Ну и где они сейчас?
— В нашем КПЗ. Ждут, пока соберется достаточно материалов для следствия. Артур готов дать свидетельские показания. Блатари ведь непростые. За ними, думаю, много чего есть.
— Спрошу. — Антонина внимательно посмотрела на полицейского. — А самой можно глянуть на них?
— Зачем?
— Посмотреть, поговорить. Может, тоже помогу вам чем-то.
— Как хотите, — пожал Муромов плечами. — Ваши проблемы с юристом порешаю, потом и к уголовничкам наведаемся. Годится?
— Годится, — кивнула Антонина и покинула кабинет.
Артур искал ключи от сейфа не спеша, неторопливо, старательно, методично, с пониманием задачи.
Аккуратно вынул из всех шкафов белье, одежду. Пересмотрел все, ощупал карманы кофт и брюк, встряхнул аккуратно сложенные вещи, затем так же аккуратно сложил все обратно.
После взялся за посуду. Из комодов, сервантов, горочек вынул все тарелки, миски, чайные и сервизные наборы — ключей нигде не было.
Наткнулся на них случайно. Уже ставил дорогой сервиз на место, когда в одном из чайников что-то звякнуло. Открыл крышку, запустил внутрь руку и тут нащупал то, что искал.
Зазвонил мобильник. Артур поднес аппарат к уху:
— Тося, привет.
— Ты где? — спросил голос жены.
— Дома. Как раз кормлю курей.
— Уже еду домой.
— Хорошо, жду в кафе.
— Скажи Виталику, чтоб открыл караоке. Пусть народ повеселится бесплатно. А то живем как на поминках.
— Хорошо, скажу.
Артур составил все на место, придирчивым взглядом прошелся по комнате, поправил все, к чему можно было прицепиться, открыл шкаф, в котором находился сейф.
Вставил ключ в замок, повернул. Из открытого сейфа вынул денежные пачки, прикинул, которую из них взять, выбрал самую плотную пачку, остальные сунул на место.
На караоке собралось совсем немного людей. Музыка играла во всю мощь, а какой-то безголосый и самоуверенный парень горланил про Владимирский централ. Три девичьи пары топтались под затяжной ритм плавно, лениво. Охранник Виталий танцевал в гордом одиночестве с обиженным видом.