У-ла-ла. Мои щеки молниеносно вспыхивают.

Здесь примерно четыреста ответов. Как же всех волнует минет, офигеть. Ладно, поехали.

«Чем сильнее ты сожмешь его член, тем лучше», – пишет Долорес12.

Ничего себе… А ему не будет больно?

«Я сосу его, как леденец, и моему парню нравится», – откровенничает аноним.

Как леденец… он хотя бы вкусный, чтоб обращаться с ним так? Вспоминаю, как Роберт довел себя до оргазма сегодня в бассейне. Мне нравится его член. На вид он очень красивый и внушительный, впрочем, как и его хозяин. Но как же на вкус… и он гораздо больше леденца.

«Нужно заглотить его как можно глубже», – пишет очередной аноним.

Насколько глубже? Для проверки сую палец в рот. Глубже, еще глубже… Иу! Меня передергивает от глоточного рефлекса. Фу, я не могу глубже! Если от пальца чуть не стошнило, то как же я умещу там его?

– Хочешь попробовать?

Черт! Я резко захлопываю крышку и, до смерти смущенная, поворачиваю голову. Роберт стоит за креслом в одних трусах. Вскинув брови, он с любопытством рассматривает меня своими заспанными карими глазами, в которых пляшут смешинки.

О Иисус, так облажалась!

– Не уверена, – сконфуженно бормочу я, блуждая по нему виноватым взглядом.

– Боишься не справиться? – парирует он с иронией, демонстрируя мне свое идеальное телосложение. Таким, как он, впору нижнее белье рекламировать. Не человек, а идеал после двадцати раундов фотошопа.

Запоздало отвечаю:

– Не могу же я тебя разочаровать…

– Разочаровать? – изумляется он. – Мне нравится твоя неопытность. В этом весь смысл.

– Смысл?

– Угу. – Он кивает. – Я кайфую от того, что никто, кроме меня, не делал этого с тобой. – Его взгляд теплеет.

Пока я молча осмысливаю его признание, Роберт подходит к креслу и опускается передо мной на корточки.

– Это… очень важно, – с улыбкой продолжает он, положив руку мне на колено.

Я вздрагиваю.

– И неважно, насколько глубоко или профессионально ты сделаешь мне минет, – добавляет он, наслаждаясь моей реакцией на последнее слово. Теперь я Кэтрин – вареный Лангуст. Очень приятно! – Это не соревнование, – говорит он, дотронувшись до второй коленки.

В груди возникает знакомое предвкушение, я боюсь шевельнуться.

Внезапно он настойчиво разводит мои ноги в стороны, так далеко, что мышцы начинают ныть.

– Малышка, я так сильно искал такую, как ты…

О боже…

– Такую, которая отдала бы мне все, что мне нужно…

Его рука пробирается к моим трусикам. Зацепив пальцем краешек, он отодвигает их в сторону. Чувствую, как внутри нарастает возбуждение, и непроизвольно охаю.

Роберт демонстративно облизывает губы, тщательно исследуя открывшуюся перед ним картину.

Боже, как стыдно сидеть перед ним в такой позе. Хочу прикрыться, но еще сильнее хочу, чтобы он сделал со мной что-нибудь.

Инстинктивно подаюсь вперед и жду. Его брови взлетают вверх, а по лицу расползается пошлая ухмылка.

– Все, что мне нужно… – повторяет он, и его взъерошенная макушка ныряет между моих ног. О господи…

* * *

– Я чувствую себя преступником здесь, с тобой, – шепчет Роберт, когда мы лежим на кровати, лицом друг к другу. Одеяло скомкано под ногами, подушки разбросаны. Наши ноги сплетены, его руки на моей талии, мои – на его груди.

– Почему? – шепчу я, целуя его в подбородок.

– Тебе всего восемнадцать, мне скоро двадцать девять… что я делаю?

– М-да, самое время вспомнить об этом… – с укором бормочу я, продолжая целовать его скулы, щеки.

– Я никогда об этом не забываю.

Неужели?

Неохотно отрываюсь от своего занятия и заглядываю ему в глаза.

– Тогда зачем ты привез меня сюда?

Он пожимает плечами и виновато улыбается.

Ну начинается. Второго побега я не вынесу!

– Значит, – осторожно уточняю я, – утром я проснусь, а тебя не будет?

– На этот раз буду. Кто-то ведь должен отвезти тебя домой.

Что?

– Да, весомая причина. – Я демонстративно выпутываюсь из его объятий и перекатываюсь на спину.

– Не дуйся. – Он глухо посмеивается и, приподнявшись на локте, всматривается в мое очень недовольное лицо. – Я пошутил, Бэйли.

– Кэтрин, – поправляю его я. – Меня зовут Кэтрин.

– Нет, когда ты дуешься, ты капризная Бэйли. – Он выпячивает нижнюю губу, передразнивая меня.

– А ты злобный Эддингтон!

Роберт хохочет, затем кладет пятерню на одеяло и плавно приспускает его, обнажая мою правую грудь.

М-м-м…

– Скажи лучше, что ты там вычитала в гугле? – спрашивает он, пожирая меня глазами.

О нет. Краснею, как помидор, старательно избегая зрительного контакта.

– Ничего.

Роберт хихикает и накрывает ладонью мой живот. Вот же подлец, издевается!

– Начиталась про оргазмы и еще стесняется. – Он целует меня в волосы, заправляет прядь за ухо и ложится рядышком.

– Мне непривычно говорить об этом… даже теперь.

– Маленькая ханжа.

Ханжа?!

– Неправда! – громко возражаю я.

– Да, не спорь, – настаивает он.

Что ж, может быть, чуть-чуть, думается мне.

События последних месяцев пролетают у меня в подсознании. Нью-Йорк, Ист-Сайд, Эддингтоны, компания… а каков итог?

– Не думала, что каникулы обернутся…

– Чем?

– Всем. – Я вспоминаю свой первый день в ED Group и прыскаю от смеха.

– Что такое? – Он хмурится.

– Ничего, вспомнила собеседование с Кейном.

– И как это было? – любопытничает Роберт.

– Я думала, что умру от страха! Никогда раньше не ходила на собеседования, да еще и в такую компанию.

– Впечатлена? – Он самодовольно ухмыляется.

Нарцисс!

– Это слабо сказано. Я и не подозревала, что меня возьмут в отдел кадров… Кстати, твоих рук дело?

– Нет. Я вообще ничего о тебе не знал, пока мы не столкнулись в кабинете у Брюса.

Как так?

– Разве не ты решаешь, кого брать, а кого нет?

– На такие должности, – он делает ударение на слове «такие», – не я.