– Надолго ты здесь? – Я безуспешно пытаюсь скрыть дрожь в голосе.

Он пожимает плечами.

– Зависит от того, захочешь ли ты провести со мной Рождество.

Ого!

– Напрашиваешься на приглашение? – наигранно изумляюсь я.

– Да. Так как? – Он выгибает бровь.

– Что – как? – Прикидываюсь глупенькой. – Жаждешь, чтобы я сказала, хочу ли я провести с тобой Рождество?

Роберт качает головой.

– Не только Рождество.

– Что, еще и каникулы?

– Угу. – Он кивает. – Каникулы и всю свою жизнь.

Что?

У меня опускаются внутренности.

Такое обычно случается, когда катаешься на американских горках, взлетаешь вверх и резко, с гигантской высоты падаешь вниз. Всплеск адреналина.

Что я могу сказать? Конечно, я согласна. Согласна остаться с ним навсегда. В богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, в горе и в радости, как бы банально и приторно это ни звучало. И пусть мы ничего не выяснили, пусть я пока не услышала от него три заветных слова, я верю, нет – знаю, что он испытывает ко мне чувства. Это написано у него на лице.

Подняв на него полный благоговения взгляд, я взволнованно шепчу «да».

– Что «да»? – строго переспрашивает он.

– Все «да». – тихо отвечаю я.

Роберт расплывается в широкой улыбке, протягивает по столу руку и, взяв мою ладонь в свою, соединяет наши пальцы.

По коже пробегает умопомрачительный ток, и, дабы не зайтись в экстазе прямо здесь, на глазах у любопытного персонала и этого шикарного теперь уже моего мужчины, я отвлеченно отпиваю из своей чашки и делаю вывод, что с корицей вкуснее.