снова быть вместе. Нашим отношениям заранее было суждено превратиться в длинную череду встреч и прощаний. Вот только это далеко не единственное, с чем нам придется смириться, если мы хотели быть вместе. Но у нас все получится. Ведь мы оба того хотим.

Глава двадцать девятая

Броуди

Август, Лондон

Серебристый «Мерседес» остановился перед отелем, и я уставился на внушительный фасад из красного кирпича, украшенный башнями. По словам водителя, мы находились в Найтсбридже. С таким же успехом мы могли бы оказаться в Букингемском дворце. Носильщик в красном фраке и черном цилиндре стоял на ступеньках отеля перед подвешенной корзиной с геранью. Мне казалось, будто я иду на чай с королевой.

– Удачи, приятель.

Она, скорее всего, мне понадобится. Я поблагодарил водителя, которого прислали встретить меня в Хитроу после ночного перелета, и схватил с соседнего сиденья дорожную сумку. В ней находилось все необходимое, к тому же она соответствовала требованиям, предъявляемым к ручной клади. Во время соревнований родео я много путешествовал, но никогда не посещал Лондон и никогда в своей гребаной жизни не бывал в таком шикарном месте, как это.

Согласно инструкциям Шайло, я написал ей, как только приземлился и когда находился в пяти минутах езды до отеля, дабы дать ей время подготовиться. На этом все.

Перекинув спортивную сумку через плечо, вошел в парадную дверь, чувствуя себя точь-в-точь как тот парень из песни Гарта Брукса I’ve Got Friends in Low Places [41].

Вместо обычных ботинок я надел черные кожаные высокие берцы, при этом все равно чувствовал себя так, словно привез с собой грязь и песок с ранчо. Я остановился в мраморном вестибюле под причудливой люстрой и поискал глазами Шайло, не зная, что, черт возьми, делать дальше. Несколько гостей толпились возле стойки администратора, и мимо меня прошла хорошо одетая пожилая пара, направляющаяся к входной двери. Женщина втянула носом воздух, как будто почувствовала неприятный запах.

– Чем могу вам помочь, сэр? – спросил мужчина за стойкой регистрации с чопорным британским акцентом. Одного взгляда на меня хватило, чтобы понять, что мне не место в этом отделанном позолотой и мрамором вестибюле, где пахло деньгами и знатностью.

Прежде чем я успел ответить, ко мне направился крепкий, как танк, парень с бритой головой и в черной футболке.

– Вы, должно быть, Броуди.

Я кивнул.

– Я Джеймс. – Он понизил голос и заговорил тише, дабы его не услышали другие гости: – Я из службы безопасности мисс Леру. Она попросила меня проводить вас в ее комнату.

По моему лицу пробежала тень раздражения. Почему Шайло сама не спустилась встретить меня? Джеймс протянул мне конверт с карточкой-конвертом от номера.

– Идемте за мной. – Он провел меня по мраморной лестнице с медными перилами, и мы остановились перед лифтами. Парень нажал кнопку, и я уставился на двери, ожидая, когда они откроются.

– Думаю, что смогу найти номер сам.

– Не сомневаюсь, но я пройду с вами.

Он вошел в лифт вместе со мной, и мы молча поднялись наверх. Остановившись на нужном этаже, вышли, и я последовал за ним по устланному ковром коридору. По его периметру стояли двое мужчин, вероятно очередная охрана мисс Леру.

Прежде чем я успел постучать в дверь, она распахнулась.

– Ковбой! – Шайло бросилась в мои объятия, едва не сбив с ног.

Позади себя я услышал чей-то смешок. Я поднял девушку с пола, и она обвила ноги вокруг моей талии. Зайдя в номер, я с глухим стуком бросил спортивную сумку на пол.

– Спасибо, Джеймс! – крикнула она через мое плечо.

– Без проб…

Я захлопнул дверь прежде, чем он успел произнести хоть слово, и прижал ее к стене рядом с дверью. Она тихонько ахнула. Я прижался губами к ее губам и скользнул языком ей в рот, целуя так, словно умирал от голода и одновременно обезумел от тоски по ней. Оба варианта верны. Черт, как же было приятно ее обнимать. Прижавшись своими сиськами к моей груди, она медленно двигала бедрами, отчего мой член становился твердым. Я терся о ее миниатюрное тело, лаская языком самые чувствительные уголки ее рта. Исследовал каждый сантиметр, вспоминая ее вкус. Ее аромат жасмина окутал меня, опьяняя, как и прежде.

Она прервала наш поцелуй и обхватила мое лицо ладонями. Нам обоим потребовалось несколько мгновений, чтобы перевести дыхание и оценить все изменения, произошедшие с тех пор, как мы виделись в последний раз. Я утешал себя мыслью, что, несмотря на ее роскошное окружение, она ничуть не изменилась. Темно-серые глаза, обрамленные густыми черными ресницами; высокие скулы и полные губы, растянутые в улыбке.

Нет, это безбожная ложь. Она выглядела еще красивее, чем прежде. Я нежно поцеловал ее в губы.

– Привет.

Она рассмеялась.

– Привет. – Шайло коснулась моего лица, и я опалил поцелуями ее шею, проведя губами по подбородку.

– Не могу поверить, что ты правда приехал, – прошептала она.

Я тоже. Все еще держа ее на руках, я развернулся и прошел в номер, обводя его взглядом. Комната напоминала опочивальню богатого человека. Причудливая люстра висела над фиолетовым бархатным диваном и серыми стульями той же обивки, расставленными вокруг мраморного кофейного столика, а над коричневой мраморной столешницей висело зеркало в позолоченной раме. Прямо напротив нас французские двери балкона с белой балюстрадой открывали вид на голубое небо и зеленые пейзажи.

– Шикарные трущобы, да?

Она рассмеялась, еще крепче обхватив меня ногами и обвив руки вокруг моей шеи.

– Пусть тебя не вводит в заблуждение мое окружение. Я все та же девушка, с которой ты познакомился в Техасе. Ничего не изменилось.

Вот только мне так не казалось. Здесь она была другой. В Лондоне… Париже… на юге Франции… все было иначе.

– Я заказала еду в номер.

Круглый стол на балконе был накрыт на двоих и уставлен серебряными блюдами с крышками. Похоже, она заказала все меню.

– Ты ждала целую армию?

– Я знаю, как много ты ешь.

– Я изголодался, но не по еде.

– Тогда по чему же?

– По тебе. – Я поцеловал ее в уголок губ, затем втянул ее нижнюю губу в рот и пососал.

– Боже, я так по тебе скучала. Ты даже не представляешь.

Еще как представлял. Я так соскучился по ней за те два месяца разлуки, что не понимал, как жил без нее последние тридцать три года.

– Так почему бы тебе не показать мне, как сильно ты соскучился?

За пару больших шагов я отнес ее в