Лиля принимает мои опасения с улыбкой:

– Поверь, этот зверь никогда не причинит вреда сыну. Да и любой другой в нашей семье. И тебе нечего опасаться. Если на территории встретишь зверя, знай: тебе точно ничего не угрожает.

Очень хочется в это верить, и то, как Лиля уверенно говорит, притупляет опасения. Я провожаю взглядом пару: человека и волка.

– А где волк Лео? Я видела его в офисе. Эту встречу запомню навсегда, – делюсь воспоминаниями. – Не думала, что смогу увидеть хищника в кабинете директора.

– Представляю, как ты испугалась. Я тоже помню свою первую встречу. Это было во-о-он там, у бассейна, – указывает, поднимая руку. – Я еще и в обморок упала. Но у меня есть оправдание – я носила Ника. Тебе помочь?

– Да, – так и не могу выбрать шишку на выброс.

– Что-то из них сделаешь?

– Сама не знаю зачем собираю, – пожимаю плечами.

– Советую найти хобби. Я рисую. Вела ведет хозяйство, заботится о нас. Когда Эля жила здесь, занималась садом.

– Я надеюсь, в ближайшее время вернуться на работу. – Мы поворачиваем к дому.

– А Лео что говорит?

– Сказал, только к нему в приемную.

– Главное, не сказал «нет», а он может.

– Без работы мне нельзя, – упрямо повторяю.

– Я понимаю. – Теплый взгляд чуть сбивает мою воинственность. – Тебе нужно время.

Лео

***

Осознание того, что тебя ждут дома, подгоняет закончить запланированные дела, не задерживаясь и не тратя ни минуты лишнего времени.

– Я смотрю, ты сделала правильный выбор и сдалась без боя. – Женя вздрагивает и тихо ойкает.

– Как возможно, что мужчина с твоей комплекцией передвигается практически бесшумно?

– Не знаю. Тебе идут эти джинсы. – Она поднимается на носочки, тянется расставляя… – шишки? – не скрываю своего удивления.

– Ты против? – разворачивается, и я тут же притягиваю ее к себе.

– Нет. Если тебе нравится, пожалуйста. – У меня в комнате нет декора, кроме того, что изначально Вела успела повесить и расставить: картину с непонятным для меня содержанием и низкую вазу, в которой ни разу не стояли цветы и которую я грозился случайно разбить в первый же день.

– Почему ты мне не сказал, что у тебя скоро день рождения? Мне было жутко неудобно перед твоей сестрой.

– А что бы это поменяло? – Мои ладони ищут обнаженный участок тела, ныряют под свободный свитер.

– Я не выглядела бы глупо, – становится на край кресла, возвышаясь надо мной.

– Знаешь, мне как-то непривычно поднимать голову, чтобы встретиться с кем-то взглядом. – Женя победно улыбается. – И ты не выглядела глупо. Вела знает, как я не люблю шумные сборища, даже в честь своего дня рождения.

– Представь, как я мучаюсь. – Женя приподнимается на носочки, упираясь мне в плечи. – По вечерам шея болит.

– Ну раз болит, – присаживаюсь, подхватываю ее под колени и кидаю на кровать. Женя зажмуривает глаза и с визгом подскакивает, пружиня на матрасе. – Нужно отдохнуть, – нависаю, упираясь ладонями по обеим сторонам от головы.

– Так что же тебе подарить? – Ладошки скользят по плечам.

– Мне больше ничего не нужно, – зарываюсь лицом волосы, прикусывая шею. – У меня все есть.

– Мне будет неудобно, все же будут с подарками, а я с пустыми руками. Если не скажешь, сделаю поделку из шишек, – угрожает, хохоча. – Ай, щекотно, – уворачивается от моих губ. – Ты подумай, нужна ли тебе инсталляция из даров леса. Поставлю на самое видное место, ай, – старается укусить меня в ответ. – Тебе на тумбу, будешь любоваться, засыпая вечером, и наслаждаться при пробуждении.

– От тебя приму что угодно, – прижимаю телом.

– Я серьезно, Лео, – поет она мое имя. Синева ее взгляда окутывает, погружает в себя, а в душу мерзким червем проникает страх, выгрызает уверенность в завтрашнем дне. Как она отреагирует, узнав правду?!

– И я. – Наши взгляды скрещиваются. – Пообещай мне кое-что. – Улыбка гаснет на лице.

– Что? – Женя теряется, ее пугает тон, с которым произношу фразу.

– Ты дашь мне шанс объяснить, если понадобится. Это обещание заменит подарок.

– Хорошо. – В глубине синевы мелькает страх. – Обещаю. Это все же лучше поделки. – Улыбка выходит неуверенной, тревожной, пальчики перебирают волосы, открывая мой лоб.

– Идем ужинать, Вела зовет, – вырывается неосознанно, кажется, еще минута – и Женя прочтет все в моих глазах.

– Это такой способ избежать темы про подарок?

– Именно, – подаю руку.

И с этого момента каждое слово, каждое мое действие наполнено страхом. Я контролирую себя, рычу на близких, понимая, что невозможно до бесконечности утаивать объективный факт – я не человек и никогда им не был. И долгожданное счастье стирается, превращаясь в тонкую прозрачную пленку, готовую лопнуть в любой момент. А я малодушно отдаляю момент. Близкие, члены стаи играют свои роли, притворяясь, не смея мне перечить.

В страхе потерять не выпускаю Женю из рук или поля зрения: нахожусь в шаге от нее, стискиваю в объятиях.

– Мне тяжело дышать, – шепчет на ухо. Ослабляю хватку, отвечаю улыбкой и возвращаюсь взглядом на экран. В очередной раз мы создаем образ обычной человеческой семьи за просмотром фильма.

За несколько дней до юбилея стекаются гости, те, кто не любит изнурительных путешествий и им нужен отдых, приезжают заранее, или давние друзья семьи, что остаются на три-четыре дня вдоволь наговориться, пройтись по долине, встретиться со старинными друзьями.

– Ну и где этот предвестник скорого инфаркта? – Мит щелкает выключателем, ослепляя и привлекая к себе внимание. – Всем привет, – отдельно здоровается с Лисовскими, что приехали несколькими часами ранее. – Да ладно, – застывает напротив Киры. – Киренок, ты, что ли? А где худосочная рыжая макаронина?

– Осталась на чердаке, где ты меня в прошлый раз запер, дядя Дима, – ехидно произносит она, закидывая стройную ногу.

– Ты что, все еще обижаешься? – тянет юную волчицу за руки, поднимая с дивана. – Между прочим, самое безопасное место в доме. Окна не открываются, нет опасных углов мебели.

– Да там вообще нет мебели. – Кира поджимает обиженно губы.

– Нет ступеней. – Мит не реагирует и продолжает: – Я же меганянька. Слушай, тебя даже обнимать страшно, ты такая вся строгая, – оценивающим взглядом проходится по фигуре девушки. – Приличная девочка, – бросает на меня хитрый взгляд.

– Они были вместе? – Женя шепчет, касаясь мягкими губами уха.

– Еще чего! – бросает раздраженно волчица, вырываясь из объятий.