– Это Джилл и Джемма!

Обе брюнетки тут же повернули головы к Кейт и приветливо улыбнулись.

– Это Сара Б. и Сара С.! А это Гарри!

Кейт каждой из них произнесла «привет». Гарри, узнав ее, удивленно вскинула бровь.

– Именно благодаря Кейт мы здесь все и собрались! – визгливо вскричала Тони. – Она первая подала эту идею. Пошли скорей, моя любимая песня! Я хочу танцевать всю ночь напролет!

Четыре женщины с готовностью повскакивали составить Тони компанию, а Кейт осталась на месте с Гарри.

Они попытались заговорить, но это было просто невозможно из-за орущей музыки, а потому Гарри крикнула:

– Пошли в женский туалет?

И они отправились туда.

– Прямо как в клубе своей юности, – усмехнулась Кейт, когда они оказались наконец в этом традиционном для всех тинейджеров убежище, укрывшись там от громкой музыки.

Гарри смерила ее с ног до головы.

– А вы здесь зачем? – прошипела она.

– Меня Тони пригласила. А зачем я здесь – вы сами знаете, – ответила Кейт.

В этот момент дверь в кабинку распахнулась, бумкнувшись, как это водится, на петлях, и в уборной появилась женщина в красивом синем платье. Кейт пригляделась к ней вплотную…

Суббота, 28 апреля 2012 года

Эмма

Мы с Гарри встретились на станции «Вулвич Док-ярд» и взяли такси до места сборища. Здание «Бригады» уже давным-давно перестало быть новым. Казалось, будто оно как-то пьяно скособочилось влево, крыша вовсю поросла мхом, а краска облупилась.

– Даже не верится, что оно вообще еще стоит, – сказала Гарри, расплатившись с водителем и выскочив наружу.

Подруга нарядилась, скорее, в стиле глэм-рока, я же, порывшись в старой коробке с одеждой на чердаке, выбрала для себя «Новую романтику». Я нашла одно из старых платьев Джуд – с невероятным множеством пуговиц на спине. Оно на мне висело, оказавшись слишком велико, хотя я могла поклясться, что надевала его раньше. Я попросила Пола мне помочь. Покончив с пуговицами, он поцеловал меня и сказал:

– Ты просто феерически выглядишь, Эм. Давай повеселись там от души на вашей тусовке.

– Спасибо за пуговки, – сказала я, натягивая пальто и беря ключи от дома. – Меня не жди, я буду поздно.

– Ладно, пока, – отозвался он, включая телевизор.

Дискотека уже в полном разгаре, и музыка сразу оглушает меня, будто кирпичом, так что на несколько секунд я вообще не способна что-либо слышать. Гарри сжимает мне руку, чтобы привлечь внимание, глаза у нее ярко горят.

– Словно в прошлом оказались! – кричит она мне. – Только на этот раз мы здесь уже законно. Как насчет «Бакарди» с колой?

– Не, лучше «Дюбонне» с «биттер лемон» или хотя бы этот жуткий сладкий сидр. Хочу попробовать все по возрастающей.

У нас у обеих легкое безбашенное настроение, какого не было уже долгие годы, и мы дурачимся, точно девочки-подростки.

Вокруг нас тут же собираются Тони и ее компания. Им не терпится узнать, где мы пропадали все это время. Я уже заранее решила, что именно стану говорить о своей жизни. «Пусть будет как можно короче и приятней, Эмма, – сказала я себе. – А всю грязь и унижение сведи к самому минимуму. Нам жалости не надо. И осуждений тоже».

Но вроде как все идет прекрасно. Я предоставляю все говорить Гарри – однако ей трудно быть услышанной из-за громогласного рева множества голосов, подпевающих «Wham!»[33]. Девчонки же полны восторженного энтузиазма. Они все пытаются к нам прикоснуться, точно мы какие-то инопланетянки. Забавно, на самом деле, но если бы мне случилось всю жизнь прожить здесь, я бы, наверное, вела себя точно так же. А возможно, была бы даже одной из них. Немолодой беспокойной мамашей со скромным местечком в каком-нибудь супермаркете и детьми, которые не удосуживаются даже позвонить.

Наконец нам подают напитки, и, когда остальные вскакивают идти потанцевать, я пытаюсь поболтать с Гарри. В таком грохоте это просто дохлый номер, и в итоге я отправляюсь в «даббл». Я уже не раз задавалась вопросом, почему столько часов моей ранней юности было проведено в этих вонючих общественных уборных, – но теперь все становится ясно, как только я захожу туда и закрываю дверь. Просто это было единственное место, где нам удавалось друг друга услышать.

Я ступаю в одну из кабинок и, скрючившись над унитазом каких-то совсем уж детских размеров, читаю разные непотребные каракули, намаранные как раз на уровне головы. В частности, некая девушка, назвавшаяся Мэз, видимо, задалась целью «обработать» целые шеренги мальчиков «Бригады», поименно отмечая их на стене туалета, точно отсиживающий срок кидала. Хотя, возможно, так оно и есть.

Я запоминаю это, чтобы потом рассказать Гарри, но когда выхожу наконец из кабинки, то вижу ее тоже в уборной. Она разговаривает с женщиной, которой я никогда прежде не видела. Та вроде одного с нами возраста, но сильно сомневаюсь, что она из нашей школы. Так что хохму про Мэз я оставляю на потом.

Женщину, как выясняется, зовут Кейт Уотерс. Когда Гарри представляет ее мне, я словно получаю под дых. Непроизвольно делаю резкий вдох, но тут же, чтобы журналистка не догадалась, превращаю это в кашель. Она глядит на меня так, будто меня высветили прожекторами. Жду, когда же она меня раскроет, – хотя и знаю, что ей неведомо мое настоящее имя. Но моя маска кажется мне настолько ненадежной, что, кажется, уже сползает с лица. Однако Кейт Уотерс не проявляет ни малейших признаков, будто меня узнала.

Когда она упоминает Элис Ирвинг, я стараюсь никак не реагировать. Пытаюсь перевести разговор в более безопасное русло.

– Наверно, очень интересно работать журналистом, – произношу я, сама того и не желая. «Господи, я же выдаю себя с головой! Она не может не понять. Она наверняка видит меня насквозь».

Но если это и так, то Кейт Уотерс не показывает виду, продолжая играть со мной в эту игру. На самом деле она веселая, знает и про Малкольма, и про Сару С., хотя вроде бы только что со всеми нами познакомилась. Вероятно, Тони ей все разболтала. Самое забавное, что она как будто напоминает меня саму с моими книжками. Этакий мгновенный эксперт, специалист по чужим жизням. Порой бывает опасно считать, что ты слишком хорошо знаешь людей, потому что на самом деле никто никого по-настоящему не знает. Можно лишь разодрать оболочку – но ни за что не проникнешь в плоть другого человека. До самого мозга его костей.

Суббота, 28 апреля 2012 года

Кейт

«Бог ты мой, какая тоненькая! – ахнула про себя Кейт, увидев эту женщину. – Мне бы тоже хорошо немножко сбросить».