– Sí, Марко Зелас, – нетерпеливо откликнулся стражник.

Мужчина обвел рукой собравшихся у помоста – и Альфи узнал каждого. Мать и отец Марко, два его брата. Горе и печаль на лицах.

– Вас позвали сюда провести похоронный обряд. Церемония состоится по приказу королевы Аманды.

Услышав имя матери, Альфи вздрогнул. Заключенным обычно не устраивали похорон, но мать Марко и его мать дружили. Альфи вполне мог представить себе, что мама попыталась хоть как-то утешить подругу, но он не хотел произносить слова благословения и готовить усопшего к загробной жизни. Он хотел, чтобы его тело сгнило на солнце. Как этот Марко Зелас смеет возлежать здесь со столь умиротворенным видом, когда Альфи приходится жить под гнетом горя утраты? Принц боялся открыть рот. Боялся, что проклянет это maldito тело и уничтожит лживый облик.

Альфи не мог отвести взгляд от застывшего, исхудавшего лица Марко. Он все еще не понимал, как семья Зеласа оказалась замешана в заговоре. Что Марко мог получить? Зеласы были сказочно богаты. Зачем Марко нужно было еще больше власти? Причем настолько, что он готов был убить Деза ради этого? Нет, дело было не только в покушении. Речь шла о чем-то куда большем.

Эти мысли снова и снова крутились у Альфи в голове, в нем нарастало отчаянное желание понять причину случившегося – и вдруг он почувствовал, как дракончик под мантией нагревается. По телу прошла волна боли.

Перед внутренним взором принца вспыхнул образ. Татуировка на внутренней стороне чьего-то запястья. Татуировка грозной морды быка с острыми рогами, выставленными вперед.

Резко вздохнув, Альфи вынырнул из видения. Тело омывала боль. Он задал вопрос – и магия начала отвечать ему. Что она ему показала? Какого-то человека с татуировкой быка на запястье? Но что это за человек? Почему он желал смерти брату Альфи?

Чьи-то мягкие руки коснулись его предплечья – к нему подошла мать Марко. Скорбь вуалью легла на ее лицо, иссиня-черное платье подчеркивало болезненную худобу фигуры. Альфи не помнил, чтобы она была такой хрупкой.

– Огромное вам спасибо за то, что согласились помочь нашей семье. – На глазах у женщины проступили слезы. Поклонившись, она поднесла ладони Альфи к своему лбу, как принято было уважительно приветствовать дуэно. – Мой мальчик совершал дурные поступки. Может, он и заслужил смерть в этой башне, но он все еще mi hijo. Прошу вас, проведите его в мир иной, как любого другого. – Ее руки дрожали.

Альфи почувствовал, как едкое пламя гнева в нем затухает. Он ненавидел это ощущение. Ему так хотелось держаться за свою злость, принять ее. Почему всякий раз, когда он пытался погасить свою ярость, ему казалось, что он предает Деза?

– Конечно, сеньора, – мягко и торжественно произнес Альфи, точь-в-точь как знакомые ему дуэно.

Он знал, что для дуэно неуместно кого-то обнимать, поэтому просто застыл на месте, выпрямив спину и чувствуя, как першит у него в горле при виде скорбящей по сыну матери. Сейчас она напомнила Альфи его собственную маму после утраты Деза. Один из братьев Марко подошел к помосту и обнял мать за плечи.

– Спасибо вам, – сказал он, уводя госпожу Зелас обратно.

У Альфи голова шла кругом. Он даже не знал, на какой проблеме сосредоточиться. Во-первых, проводя похоронную службу, он тратил время. Они с Финн должны были следовать плану и освободить Сиомару, а не торчать здесь. Во-вторых, жгучий гнев в нем разгорелся вновь. Альфи отчаянно хотел проклясть мертвое тело Марко Зеласа на глазах его семьи. Юноша стиснул зубы, пытаясь погасить полыхавший в нем пожар.

Стражник выразительно посмотрел на него, и Альфи, кашлянув, опустил один палец в чашу с золой, а второй – в чашу с меловой пылью. Если он хотел спасти свое королевство, нужно было покончить с этой церемонией. Сосредоточившись, он провел пальцами по лбу Марко, рисуя две горизонтальных линии. Принц надеялся, что помнит слова обряда:

– На перепутье света и тьмы ты рожден. Боги вселили свет в твое сердце, простерли тень у твоих ног, вручили судьбу тебе в руки. Судьба твоя ныне завершена, и на перепутье света и тьмы ты вернешься.

Альфи одеревенел, вдруг осознав, что должно произойти дальше. Сожжение тела. Он не был заклинателем огня, но дуэно, за которого его принял стражник, определенно управлял именно этой стихией.

Стражник за его спиной тихо кашлянул, торопя незадачливого дуэно. Сердце Альфи гулко стучало в груди. Он поднял руку, направив ладонь на мертвое тело.

Может, сказать стражнику, что его силы иссякли и потому он не может призвать огонь? Или притвориться больным и просто уйти? Но эти отговорки были просто нелепы. Нужно немедленно поджечь тело, пока стража ничего не заподозрила. Нельзя позволить, чтобы его раскрыли еще до того, как он найдет Сиомару. Он ведь уже проделал такой путь! Альфи судорожно размышлял, пытаясь придумать хоть что-то. Что угодно.

Тело снова сковала боль, дракончик под мантией разогрелся. И под ладонью принца, прямо на груди Марко, вспыхнуло пламя, вскоре охватившее все тело. Альфи вцепился в помост, чтобы не упасть и не завопить от набухавшей внутри боли. Агония звенела в его теле, словно неумолч ная нота песни.

Тело горело и обугливалось, огонь сильнее разгорался от масла, которым был пропитан помост. На лицах родных Марко читалась боль.

Стражник, оказавшийся заклинателем воздуха, умелым движением руки направил дым в отверстия для проветривания в потолке.

Тело Альфи задрожало, по нему прошла еще одна волна усталости. Если он отпустит помост, то упадет. И не сможет поддерживать облик, наложенный на него Финн. Пот градом катился по его вискам. Их поймают. И это будет его вина. И эта магия – его вина. Руки принца соскользнули с помоста. Его шатнуло в сторону.

– Держись! – пробормотала Финн, и ее голос вернул Альфи к реальности.

В голове гудело, но принц заставил себя выпрямиться и опереться на помост.

– Теперь я отведу вас в место, где вы сможете продолжить ваше служение, – кашлянув, сказал стражник.

Он вывел принца обратно в коридор. Следуя за ним по тюрьме, Альфи едва переставлял ноги. Но Финн шла рядом, поддерживая его под руку.

– Не расслабляйся, – жарко прошептала она.

Так они и шли вместе. Принц опирался на руку девушки, а стражник время от времени настороженно оглядывался. Должно быть, Альфи выглядел странно с такой перекошенной походкой. Судя по всему, стражник вел их к центру башни на первом этаже, проходя по концентрическим кругам. Именно там они бы уже успели подготовить отвлекающий маневр, если бы не эта maldito церемония. Голова принца отяжелела от усталости, он не представлял себе, как поднимется на восемь этажей к камере Сиомары, но особого выбора у них не оставалось. Игнасио все еще был на свободе. И пользовался той ядовитой магией.

Альфи протер глаза. Лицо чуть пощипывало – точно так же, как когда Финн изменила его черты. Сердце забилось быстрее. Он очень устал, и ложный облик начал спадать. Принц чувствовал, как с каждым шагом разглаживаются морщины.