– Нет, не вернулась. Никто не вернулся.

– Паршиво. Как же так… Неужели Маруську убили?

– Пока еще нет. Да ты ступай. Собрался – топай, не мельтеши перед глазами. Можешь, кстати, не возвращаться, оклемался уже. Утром только загляни, микстуру выпьешь.

– Ладно, зайду.

Грек повернул ручку и медленно отворил дверь, которая противно скрипнула.

– Идиот, – вполголоса произнес псионик. – Лучше бы ногой толкнул. Теперь опять мигрень разыграется.

* * *

Ирод посмотрел на циферблат будильника. Почти девять вечера, на дворе давно стемнело. И никакой информации. Ни от группы, отправленной в Форт, ни от группы Фантомаса, ни от Митяя. Ни следов, ни сведений. Неужели все погибли, включая Марусю?

Тогда все пропало. Все. Включая головоломную комбинацию, ради которой ему пришлось в очередной раз подтвердить свое говорящее прозвище. Но он не мог тогда поступить иначе. Ибо жизнь приучила действовать безжалостно, не давая пощады никому. Какая пощада, если борешься за выживание? А ведь речь шла еще и о мести…

«Еще сто миллионов евро», – сказал атаман Аглае в той заброшенной хижине.

«Что?»

«Я говорю – с вас еще сто миллионов евро. У тебя плохо со слухом?»

«Я… не понимаю. Какие сто миллионов?!! Ты только что говорил про пять миллионов. Разве не так?»

«Так. Но я называл цену «панацеи». А есть же еще ущерб. Моральный Его тоже надо возместить. Материально».

«Но…»

«Никаких но. А как ты думала? Илья прибрал мою долю в бизнесе. Неужели ты думала, что я прощу этот долг?»

Аглая ошарашенно покачала головой. «Сто миллионов, и это еще по-божески, – продолжал Ирод. – Я бы мог потребовать половину всех его капиталов. Но я не жлоб».

«Сто миллионов евро? Но это ужасно много».

«Ха, ужасно много… Для кого много? Для человека из списка «Форбс»? И для чего много? Для спасения жизни сына? Сколько там осталось ему? Две недели? Три? Я наводил справки. По моей информации, он не протянет и месяца. Рак четвертой степени, видишь ли… Его специально ввели в кому, чтобы протянул немного дольше. Так что скажешь, подруга?»

«Но… Я не ожидала… Я думала, мы уже договорились. Это просто нереально, Матвей».

«А «панацея», милая, – это тоже нереально. Это фантастическое средство, которое в Зоне есть только у меня. И я готов продать его по нормальной рыночной цене. Однако Ланской обчистил меня, как тать в ночи. Теперь пора произвести расчет по гамбургскому счету. Ну так что? Я жду ответа».

«Я… Я не могу решить этот вопрос сама. Всеми деньгами распоряжается Илья. Ты же понимаешь…»

«Я понимаю так: Илья не даст таких денег, он слишком жадный».

«Почему ты так уверен? Я спрошу… Речь идет о его сыне. Мне надо переговорить…»

«Бесполезно тебе с ним разговаривать. Он не заплатит… Хотя пообещать может. Но не сдержит обещания. Видишь ли, насколько я знаю твоего мужа, ему проще убить меня, чем заплатить».

«Я не понимаю тебя. Что ты предлагаешь?»

«Все очень просто. Ты сама заплатишь».

«Но… я же не распоряжаюсь финансами».

«В настоящий момент, пока Ланской жив. Но ты ведь прямая наследница».

«И что? Я не понимаю».

«Все очень просто. Ты убьешь Илью. Это несложно. Я дам тебе замечательный яд, он быстро растворяется и практически не оставляет следов в организме. Что самое замечательное, он начинает действовать на вторые сутки. Поэтому ты организуешь себе алиби».

«Что за ерунду ты несешь? Это просто чушь…»

«Выслушай меня до конца. Ты так и не избавилась от дурной привычки перебивать мужчин. Так вот. Сегодня, вернувшись домой, ты накапаешь яд в какой-нибудь напиток и подсунешь его Илье. Яд жидкий и бесцветный, это будет несложно. Завтра утром ты куда-нибудь уедешь по срочным делам. Да хотя бы в Одессу к своей мамаше. А примерно через сутки, максимум – двое, Ланской умрет от остановки сердца. Врачи не обнаружат при вскрытии ничего подозрительного. Тем более что у него уже случался инфаркт, сердчишко-то изношенное. И все в порядке, ты станешь вдовой миллиардера. Тогда и расплатишься, я подожду. Так как?»

«Ты сумасшедший. Нет, ты и правда сумасшедший. Я никогда на такое не пойду».

«Никогда не говори «никогда». У тебя есть выбор – жизнь Ланского или жизнь сына. Только не ври, что до безумия влюблена в Илью. Мы оба знаем, что больше всего ты любишь деньги».

Аглая помолчала, нервно теребя себя за мочку уха.

«Мне надо подумать, Матвей. Это все слишком неожиданно. И-и… зачем сразу убивать Илью? Вдруг он согласится заплатить? Мне необходимо с ним переговорить».

«Дурочка. Если ты с ним переговоришь, он станет на порядок подозрительней. Да и… Даже если он пообещает расплатиться за «панацею», он этого не сделает. Говорю же – ему проще меня заказать. Понимаешь?»

«Кажется, понимаю. Но мне все равно надо подумать».

«Думай. Но решение ты должна принять здесь и сейчас. Второй встречи у нас не будет».

«Почему?»

«Потому что я могу до нее не дожить. В общем, повторная встреча исключена. Либо мы принципиально договариваемся сейчас, либо я выхожу из игры… Да ты раскинь мозгами. Тебе что, Ланского жаль? Ты что, нового мужика не найдешь при таких-то деньгах? А вот нового сына у тебя уже не будет. Старовата ты уже для подобных вещей. Зато Ланской может наклепать себе еще кучу детей. Мало, что ли, вокруг молодых и здоровых баб? Учти это».

Аглая молчала, покусывая губы. Глаза ее суетливо бегали, перескакивая с лица Ирода на обстановку в комнате и обратно.

«Делов-то, – с ленцой произнес атаман. – Накапать пяток капель в стакан чая. Или чего он у тебя пьет по вечерам? Ну и документы кое-какие подпишешь сейчас – на всякий случай. Я их приготовил, они со мной. Это что-то вроде займов. В общем, это финансовые нюансы, они тебя не касаются. Соглашайся, и решим все полюбовно. В конце концов, не чужие же люди все-таки».

Аглая кивнула, то ли соглашаясь с последними словами Ирода, то ли в такт каким-то своим мыслям, и сказала:

«Ты можешь меня обмануть… Чувствую себя полной дурой».

«Дурой ты была, когда променяла меня на Илью. Так что… За все ошибки надо расплачиваться. Но тебе еще повезло. Другой бы на моем месте не простил, а я… Уберешь Ланского – и опять будешь в шоколаде. Ну?.. Ты уже сказала «а». Говори «б» – и дело в шляпе».

Аглая вздрогнула.

«Дело в шляпе, говоришь?»

«Ага».

Она затравленно обернулась на дверь. Ирод, поймавший этот жест, тут же отреагировал:

«Можешь уходить, тебя никто не держит».

«Пожалуй, я так и сделаю».

Она взяла со стола дамскую сумочку и двинулась мимо Ирода. Но тот остановил ее за локоть.