– Получается, этот кисель вроде трясины в болоте?

– Что-то вроде. И не просто трясины. Иногда там пузыри всплывают и лопаются. Газ там какой-то, ядовитый. Если нюхнешь нечаянно, то, считай, покойник.

Тимур вытер вспотевший лоб. Надо же, гадость какая.

– А что там за свет все-таки? – спросил он. – На керосиновую лампу вроде не похоже.

– Я думаю, это пламя костра. Кто-то прямо в домике костер развел. Вот он через дверной проем и виднеется.

– А сколько отсюда до домика?

– Метров сто, наверное.

– Мне казалось, что он ближе.

– Это оптический обман. Над ручьем воздух особенный, пространство искажает, как в кривом зеркале. Избушка как бы наискосок находится, на том берегу. Поэтому мы видим не реальную картину, а что-то вроде миража.

Тимур посмотрел в сторону домика. Правда, толком он ничего разглядеть не смог, кроме очень смутного, расплывчатого силуэта. Если это вообще был силуэт, а не обман зрения. Ну и колеблющийся свет мерцал. После слов Мары Тимуру тоже начало казаться, что он видит пламя костра – но не напрямую, а как бы отражение в зеркале.

– Если домик на другом берегу находится, как мы туда переберемся? – спросил Тимур.

– А не надо перебираться. Ручей дальше направо сворачивает. Он вообще-то по кругу течет. Вернее, не течет, а стоит. Ну, ты понял.

– Примерно понял. А что делать-то будем?

Мара помолчала.

– Не знаю. Я надеялась, что мы там спокойно под крышей переночуем. Потому что скоро начнется сильный дождь с грозой.

– А ты откуда знаешь?

– Я не знаю, я чувствую. Парит над ручьем сильно.

– Я ничего не чувствую. Хотя вроде и вправду воздух немного колышется.

– Он здесь всегда колышется. Но иногда начинает парить. Верный признак, что гроза будет. И чем сильнее испарения, тем потом ливанет сильнее. В кустах от такого ливня не спрячешься. А в избушку соваться очень опасно. Вдруг там, например, группа «армейцев»?

– Значит, надо глянуть, кто там, – уверенно сказал Тимур. – В конце концов, мы вдвоем с Вованом тоже не пальцем деланные. Помахаемся. Да и ты с автоматом нас прикроешь, если что. Хотя в такой темноте лучше всего ворваться внутрь и – сразу врукопашную. Если застанем врасплох, то пяток бойцов можно мигом положить.

– Зачем рукопашная, когда есть парочка гранат? Зашвырнул в проем – и выноси готовеньких.

Тимур находился очень близко от Мары. Настолько близко, что видел, как шевелятся ее губы. И был готов поклясться, что девушка, произнося эти слова, хищно усмехнулась.

– Ты прихватила гранаты около бэхи? – спросил он.

– Разумеется. Не пропадать же добру. «Армейцы» под завязку снарядились.

– Могла мне подсказать. Я бы тоже от парочки гранат не отказался.

– А зачем они тебе? Ты же привык мечом махать.

Тимур не мог понять, когда Маруся говорит всерьез, а когда прикалывается. Плохо он понимал тонкости женского мышления, опыта не хватало.

– Чтобы забросать домик, гранат у нас хватит, – сказала Мара. – Для начала необходимо туда подобраться. Странно как-то все…

– Что именно?

– Там в углу печка сохранилась. Обычно ее растапливают. Да и непонятно, почему дверь оставили нараспашку… Надо разведать обстановку.

– Я могу лазветать, – предложил кешайн. – Тавайте я схожу и лазветаю. И гланату могу кинуть.

До этого он не встревал в разговор, сопя за плечом Тимура. Но наверняка все слышал.

– Нет, так не годится, – сказала Мара. – Ты еще ненароком в ручей сверзишься. Сделаем так. Я провожу вас до поворота ручья. А вот потом ты, Вован, проведешь разведку. Если там «армейцы», то они обязательно выставили наружное охранение. Но все равно странно это как-то…

* * *

Кешайн появился в проеме двери и тут же исчез внутри избушки. Если бы Тимур не следил внимательно за событиями, то и не заметил бы передвижений мутанта – за тенью ящерицы разве уследишь? Но Тимур, вместе с Марой, следил. Да и появился Во Ван пусть и на мгновение, зато на фоне отблесков пламени. Поэтому, с учетом беспросветной темени, глаза наблюдателей «ящера» все же засекли.

– Зачем он туда полез, идиот? – сердито прошептала Мара. – Ему же велено было лишь разведку провести.

Они находились в двух десятках шагов от домика, укрываясь за толстым стволом старого дуба – это на тот случай, если неизвестный враг вдруг беспорядочную пальбу откроет. Но ничего до настоящего момента не свидетельствовало о присутствии поблизости каких-либо врагов. Разве что порывы ветра налетали все чаще, заставляя шелестеть листья. Да загадочный костер в недрах избушки продолжал отбрасывать свои отблески.

– Может, он в окно чего заметил? – отозвался Тимур. – Вован зря на рожон не полезет.

Будто в подтверждение его слов, высокая и гибкая фигура кешайна снова возникла в дверной проеме. Но на этот раз не исчезла, а помахала рукой. Спокойно так помахала, если не сказать – приветственно.

– Все в порядке, – сказал Тимур. – Пошли.

И он решительно двинулся к избе, не дожидаясь реакции девушки. В конце концов, никто ее командиром не назначал. Проводник из нее отличный, ничего не скажешь. Но есть же еще и стратегия. Да и тактика, в некотором роде. А это уже мужская ответственность.

Мара, впрочем, мужскую инициативу пресекать не стала. Молча отправилась следом, предусмотрительно отстав метров на пять. Это, видимо, чтобы прикрыть соратников огнем в случае непредвиденных обстоятельств.

Приблизившись к Вовану, Тимур сказал:

– Чего машешь? Темно же здесь, лучше бы свистнул. Все в порядке?

– Я не умею свистеть, – сказал кешайн. – Я же не сулок какой-то. Я все лазведал, опасности нет. Захотите.

И он отступил вглубь домика, освобождая проход: мол, пожалуйста, смотрите сами.

Тимур не стал дожидаться повторного приглашения – поднялся по невысокому крылечку из трех ступенек, перешагнул порог и… замер. В небольшом помещении валялось четыре неподвижных тела. Судя по соответствующему облачению и оружию – бойцов. Один лежал почти у порога – Тимуру пришлось его перешагнуть, – второй у стены, еще двое распластались ближе к центру комнаты, около костра.

– А ну-ка, посторонись, – требовательно произнесла Мара, пихнув Тимура в бок. – Дай-ка я гляну. Что, мертвы?

– Мелтвы, – сказал кешайн. – Совсем мелтвы.

Тимур отодвинулся в сторону, пропуская «командиршу». Он был не то чтобы ошарашен, но удивлен, это точно. А еще во всей картине присутствовала некая странность, которую Тимур не мог с ходу уловить. Но, как выяснилось, быстро уловила Мара.

– Это «армейцы», – безапелляционно заявила она. – Их прикид, к гадалке не ходи. Похоже, отравились чем-то… Хотя нет. Не отравились, а задохнулись. Видишь, какие рожи? Опухшие и посиневшие.